Она не знала, что делать. Но в конечном счете любовь взяла верх. Как там говорила графиня фон Гоэнлоэ на странице 13? «Я буду делить с тобой все радости и горести, мой дорогой! Отныне мы всегда будем вместе, и никаким злым силам нас не разлучить!»
Передохнув, Гретхен кое-как поставила Флориана на ноги, подперев оседающее тело плечом. Затем она обхватила его одной рукой за пояс и сделала шаг вперед. Дело пошло. Пыхтя и сопя, Гретхен доволокла Флориана до его дома и сгрузила у входа. Флориан свернулся клубочком, явно собираясь так проспать до утра. Гретхен обшарила его карманы в поисках ключей. Ничего не найдя, она решительно нажала на кнопку звонка возле таблички с фамилией Кальб.
Кто там? спросил в домофон чей-то скрипучий голос.
Это Флориан, ответила Гретхен. Он без ключей! Откройте, пожалуйста.
Флориан! сердито проскрипел голос. Ты что там, язык проглотил? Почему молчишь?
Ему нехорошо, ответила Гретхен.
Сейчас спущусь! буркнул домофон.
Гретхен хотела было уже уходить, сочтя, что долг любви выполнен в полной мере, но Флориан неожиданно очнулся и ухватил ее за ногу.
Стоять! Всем стоять! пробормотал он.
Пришлось остаться. Вскоре дверь отворилась и вышел мужчинавысокого роста, не очень молодой и похожий на Флориана. Он присел на корточки возле задремавшего гуляки.
«Ему нехорошо», говоришь?! Да он просто пьян в стельку! И весь облевался! Ну и вонища!
Мужчина поднялся и нажал на звонок.
Хедвига! рявкнул он в домофон. Спускайся! Поможешь втащить наверх наше пьяное сокровище! Потом он повернулся к Гретхен и сказал: Обязательно надо напиваться до смерти, да?
Я не напивалась! возразила Гретхен.
Она высвободилась из цепких пальцев Флориана, быстро попрощалась и пошла прочь. По дороге она все принюхиваласьее преследовал подозрительный противный запах. Похоже, она слишком долго была рядом с Флорианом: теперь и от нее несло кислятиной.
На следующий день Флориан на занятия не явился.
Отсутствует по причине ангины! сообщил староста класса.
Габриэла украдкой посмотрела на Гретхен и ухмыльнулась. Гретхен никак не отреагировала на это. Ей было неприятно вспоминать о том, чем закончился вчерашний вечер. Да и в школе сегодня ничего такого особо приятного не происходило. Одна радостьчто она была освобождена от физкультуры и весь урок просидела на скамейке, думая о своем, то есть о Флориане. Теперь-то он не будет над ней потешаться! Ведь, что ни говори, она пришла ему на помощь в тяжелую минуту жизни. Если бы не она, он, наверное, так бы и валялся в какой-нибудь канаве. Или, того хуже, угодил бы в полицию. Такое совместное «приключение» не может не сказаться на отношениях, считала Гретхен. Все должно измениться, причем в лучшую сторону, решила она.
Домой Гретхен вернулась только около четырех, потому что после уроков была репетиция хора, а хор Гретхен старалась не пропускатьведь она пела первым голосом.
Когда Гретхен, голодная как волк, наконец добралась до дома, мамы не было. В детской ее встретил заспанный Гансик.
Мама у этой своей Мари-Луизы! сообщил он и сунул палец в нос. Велела, чтобы ты разогрела себе гороховый суп и сделала бутерброд с сыром.
Гретхен суп разогревать не стала, а похлебала так, холодным, прямо из кастрюличтобы не мыть тарелку.
А где Магда? крикнула она из кухни.
Гансик объяснил, что мама взяла Магду с собой, потому что он отказался за ней присматривать.
Что я ей, нянька?! добавил он.
Но ты же обычно с ней сидишь, когда маме надо по делам! удивилась Гретхен. Вообще-то Гансик с Магдой жили душа в душу.
Когда по деламда, прокричал в ответ Гансик из детской. Но она-то пошла к Мари-Луизе! А от этой Мари-Луизы один вред! Втягивает маму во всякие глупости! И папа так считает.
Что значит «втягивает»? Во что втягивает?
В голодание втягивает, вот во что! сказал Гансик, входя в кухню. И вообще, зачем ей подруга? Тем более такая.
Имеет право, ответила Гретхен.
Гансик решительно покачал головой.
Нет, от нее никакого проку! заявил он. Знаешь, сколько времени мама с ней разговаривает по телефону? Вчера тридцать семь минут не могла оторваться от трубки! Все болтала без остановки! Сегоднятринадцать с половиной минут! А если я минутку поговорю, так она сразу мне на вид ставит: нечего, дескать, попусту деньги тратить! Сама-то тратит деньги на что хочетвон, весы напольные купила! Папа придерживается такого же мнения: эта Мари-Луизасовершенно никчемная тетка!
Но ты же ее совсем не знаешь! возразила Гретхен.
Можно подумать, ты знаешь!
Не знаю, призналась Гретхен.
Не знаешь, а споришь! торжествующе воскликнул Гансик и вынул палец из носа.
Вот и вся логика. Нет, приводить весомые аргументы Гансик не умел. Он просто почувствовал разлад в доме, а раз это совпало с разговорами о Мари-Луизе, значит, эта самая Мари-Луиза во всем и виноватадостаточное основание, чтобы ее возненавидеть!
Мама вернулась домой около шести. Магда, против обыкновения, пребывала в превосходном настроении и трещала как сорока, рассказывая о каком-то Зеппи и каком-то Пепи. Через некоторое время выяснилось, что Пепиэто маленький мальчик, а Зеппибольшой кот, и оба оничлены семьи Мари-Луизы.
Ужин сегодня состоял из бутербродов и чая. Мама жевала жвачку и так ничего и не ела. Но по крайней мере перестала мычать. За столом она разговаривала со всеми как обычно и вид имела веселый.
После ужина Гансик разложил на столе в гостиной свою коллекцию перьев и погрузился в сортировку. Папа уселся смотреть телевизор. Гретхен пристроилась рядом, но не столько смотрела, сколько слушала, потому что вязала шапку с узором «косичка». Магда забралась под стол и принялась накручивать кукле Аманде волосы на бигуди. Мама расположилась в кухне, у нее была намечена большая глажка. Ей предстояло выгладить целую гору рубашекпапиных и Гансика.
Вскоре из-под обеденного стола донеслось сердитое бурчание: Магда до глубины души была возмущена тем, что бигуди никак не хотят держаться на Амандиной голове.
Магдуся, можно потише? попросил папа. А то так ничего не слышно!
Магда притихла ненадолго, а потом вдруг ясно и громко изрекла:
А мама у нас будет домработницей! С понедельника.
Чья мама? спросил Гансик.
Наша мама! ответила Магда.
Гретхен с Гансиком прыснули от смеха.
Честное слово! крикнула Магда из-под стола. Я точно знаю! Мама будет убирать у профессора!
Гретхен с Гансиком разразились безудержным хохотом.
Тихо вы! шикнул на них папа.
Ты слышал, что выдала Магда? спросила Гретхен папу, все еще продолжая хихикать. Она говорит, что мама будет домработницей у какого-то профессора!
Тут захохотал и папа. И никому из них даже в голову не пришло поинтересоваться у мамы, что это за сказки Магда рассказывает. Домработницей у профессора! Это же полный абсурд!
Глава четвертая,
в которой фигурируют две тележки с продуктами и седовласый господин, из-за которого папа выходит из себя, а затем случается нечто, что заставляет Гретхен пересмотреть свои представления о настоящей любви
Флориан не появлялся в школе уже целую неделю, и Гретхен размышляла, не позвонить ли ему. Все-таки было как-то тревожно. Гретхен рассказала маме о том, как Флориан напился. По мнению мамы, вся эта история могла закончиться настоящим алкогольным отравлением, а это не шутки! И будет совершенно нормально, если Гретхен справится о состоянии здоровья своего одноклассника, а как же иначе? Раз двадцать за вечер Гретхен подходила к телефону, снимала трубку и клала ее обратно. Она боялась услышать в трубке тот самый сердитый скрипучий голос, который отвечал ей в домофон, вспоминать о том разговоре было неприятно.
До самой субботы жизнь в доме Закмайеров текла тихо-мирно, без особых происшествий. Мама даже начала немного есть: хрустящие хлебцы, сырую морковку и огурцы. В ванной комнате над весами она повесила на стене таблицу, куда каждое утро вписывала свой вес. Судя по этим цифрам, он уменьшался. За неделю она похудела на два килограмма и триста граммов. Правда, по маме это было незаметно. Ведь невооруженным глазом невозможно различить, весит ли человек девяносто и три десятых или восемьдесят восемь килограммов.