А зачем бы такой город строить?вдруг заговорил печник,когда, почитай, он уж и так есть?
Где!вскрикнула Харита,дяденька, где он есть?
Да у нас от деревни верст шестьсовхоз есть. Там все машинами делают! А тут в городе машинами хлебы пекут давно уж!
Харита растерялась.
Там, дяденька, все, все машинами!
Да и у нас, почитай, все машинами! Теперь дома строят как?! Вот недавно у одного человека хорошего камин я перекладал. Так там в стенах живого места нету! Значит для парового отопления труба! Водопроводнаятруба! Канализационнаятруба! И проводы: электрический, телефоновый, для радии этой тоже! Ткнул кнопкусвет горит! Ткнул другуюразговаривай с кем хочешь, хоть за десять верст! Ткнул третьютебе уроки читают, все театральное представление с полной музыкой сообщают!
Харита широко раскрыла глаза. Тайна окружала неведомый город, и проникнуть в нее она не могла. Она схватила руку старика, замирая от волнения:
Где же его строят, город такой? Где?
Старик усмехнулся.
Да, почитай, по всей стране строят. Теперь эти радии, телефоны, электричество, аэропланы, трахторы шибко в ход пошли! Я так думаю, что мне-то уж не дожить, а ты, скажем, всем этим пользоваться будешь так запросто, как сейчас на трамвай сесть!
Харита покачала головой:
Тот город для бедных, для несчастных строят, дяденька!
Да нонешняя-то власть и всю страну для бедного люда приспособила! Чего тут! Весь мир для трудового народа приспособить хотят!
Харита растерянно замолчала, потом шепотом начала рассказывать. Старик слушал сказку о городе, усмехаясь, качал головою, потом сказал:
Может, и такне знаю, не слыхал.
Так, так, дяденька!обрадовалась Харита,надо только дорогу туда найти!
Дорогу найдешь, а коли ты мастерства не знаешь, так все равно туда тебя не возьмут! Ты вот сначала мастерству обучись, а там и ступай!засмеялся старик,ступай, куда хочешь! Придешь ты куда ни на есть, даром кормить не станутпокажи, что ты делать можешь!
Харита задумалась.
А по-моему,продолжал старик,слышут деревенские звон, да не знают, где он! Потому и вышло такое сочинение, про город КАРЛ-МАРКС! А город тот, милый, девятый год строят, да еще столько же его строить надо, и не для калек да нищих, а для всего трудового народу, и не в одном месте, а по всей земле. Так оно на самом деле и есть!
Дяденька, да как же мне туда попасть?
А ты трудись, делай свое маленькое дело да жди терпеливо,не успеешь оглянутьсяи тот город готов будет!
А что же мне делать?
Да уж коль попал ты ко мне в руки, моему каменщицкому ремеслу обучайся! Дома-то всегда строить будут кирпичиками, за кирпичиком не пропадешь, кирпичику тысячу лет жить, тысячу лет каменщика кормить!
Старик широко зевнул, оглянулся на высокое окошечко.
Светает, вон! Спать ложись. Утро вечера мудренее, там видно будет, как жить. Ложись да спи спокойненько!
Она ушла на свое место. Старик улегся, прикрылся одеялом и уснул. Харита долго не могла закрыть глаз.
Она смотрела в окно на вползавший рассвет, сначала бледный и тусклый, потом налившийся розовым заревом. Вместе со светом приходили веселые думы. Ночь уносила с собой призрак старухи, страшного горба, подвала и жадности.
Харита улыбнулась насмешливым словам печника,они, как наступавший рассвет, проясняли туманную даль, где сверкал огнями электрический город.
Где мой Алешечка теперь?"тоскливо вспомнилось ей.
Визг, звон разбитого стекла, потом крики разбудили старика.
Выдь-ка, узнай, что такое?сказал он, поднявшись с постели.
Она дошла до двери, приоткрыла ее, спросила:
Что там такое?
И, вернувшись, сказала глухо:
Жулика поймали!
Ну, это уже у нас постоянно!
Старик повернулся на другой бок. Харита отошла к двери, посмотрела вслед милиционеру и жулику, скрывшимся в калитке, и, вздохнув, заперла дверь на огромный крючок.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯПУТЬ ОТКРЫТ
ГЛАВА ПЕРВАЯ,В КОТОРОЙ ХАРИТА УЗНАЕТ, ЧТО ТАКОЕ ГОЛУБАЯ КРОВЬ"
Осенью Иван Павлович, печник, сложил в каретнике печку, попробовал ее, сказал:
Вот тебе, парень, зимняя квартира. Теперь я в деревню на отдых пойду, а ты живи здесь. Инструмент я тебе оставлю, работенка кое-какая перепадать тебе будетпроживешь! Много ли тебе надо?
Проживу!согласилась Харита.
Накануне отъезда Иван Павлович прибавил, качая головой:
Привык я к тебе и расставаться жаль! Да не дело молодому человеку с мужиками в деревне зиму на печи греться. Тебе учиться надо! Понюхай тутв какую-нибудь училищу попадешь, рабочему человеку нынче дорога широкая.
Буду учиться!вздохнула Харита, а весной, дяденька, я тот город пойду искать!
Пойди!усмехнулся старик,пойди!
А не найду, так в деревню на родину вернусь! Соскучилась я!
А не одна ли дорога и туда и сюда?прищурившись, спросил старик,смекни-ка?
Не смекну!добродушно ответила Харита,не знаю!
Ну, гляди, подучишься, подумаешь и разжуешь!
Постараюсь!согласилась Харита.
В тот же день, поздно вечером, когда уже укладывался старик в постель, чтобы утром чуть свет подняться в дорогу, в запертую дверь постучали. Харита открыла. Вошли двое, стряхивая с себя дождевую пыль. Резиновые полы их широчайших пальто шумели, как осиновый лес осенью. На глаза их были надвинуты капюшоны, и лиц их разглядеть Харита не могла. Голоса же почудились ей знакомыми, но вспомнить их Харита не сумела, как ни старалась.
Печник тут живет?спросил один.
Я печник!ответил Иван Павлович спокойно.
Работенка есть! Взяться можешь?
Старик покачал головой:
Завтра уезжаю.
Да не завтра, а сейчас нужно!
Что за спех?усмехнулся он,печи топить вздумали?
Работа пустая, да срочно надо. Заплатим хорошо, торговаться не будем!
Инструмент уже связал, подниматься неохота ни за какие деньги самому!сказал печник, раздумывая,а коль нехитрая работенка, так вот мальчик сделает!
Что делать-то?спросила Харита.
Стену заложить кирпичом, замазать.
Только то?сказал печник,ступай, Харитон, сработай что надо! Раз уж спех им такой!
Харита забрала в мешок инструменты:
Материал весь есть?спросила она.
Все приготовлено. Должен был с утра каменщик притти, материал привез, хотел притти, да деньги вперед взял, верно, запилне пришел!
Харита оделась, взяла мешок в руки.
Ты, как долго провозишься,сказал старик,так я ждать не буду, уеду с утра. Ключ оставлю на гвоздике, где всегда. Прощай!
Прощай!сказала Харита,чай, вернусь?
Она пошла за спинами шумливых пальто, притворила дверь, на дворе ее охватил ветер, холод и дождь. Она завернулась в пальтишко, вскинула на плечи мешок и пошла по деревянной настилке вперед. Шедшие сзади ее шептались вполголоса, Харита не слышала их, но голоса попрежнему казались ей знакомыми, как будто бы она уже слышала их где-то; она поморщила лоб, стараясь вспомнить и, не вспомнив, махнула рукой.
Куда?спросила она за калиткой.
А вот сюда!услышала она над собой голос и в ту же минуту почувствовала, как ее с головою накрыли плотным мешком, так что она не могла уже ни крикнуть, ни двинуть руками, ни убежать.
Поедем на автомобиле!раздался голос снаружи так глухо, что она едва разбирала слова,и молчи, пожалуйста! Ничего с тобой не сделается, а нам надо, чтобы ты дороги не знал!
Харита почувствовала, как ее подняли и посадили на шипевший и дрожавший автомобиль. Она утонула в мягком сидении и не успела еще сообразить, что ей делать, как закачалась на сорвавшейся с места машине.
Руки ее держали по обеим сторонам, вырваться не было сил и нужды. Харита покорно молчала.
«На что им я?думала она,что они со мной сделают? Должно быть, так надо!»
Машина мчалась с ужасающей быстротою, ревя и вздрагивая стальным нутром. От быстроты у Хариты дух захватывало, и ей хотелось одного: провернуть в мешке дырочку и хоть одним глазом посмотреть, как шарахаются с дороги прохожие, мчатся дома, тротуары, фонари, оставаясь позади ревущего автомобиля.