Правда, к нам были командированы не лучшие детективы. Пожилой полицейский в тёмном мундире, представившийся как господин Люмкемейер, растерянно пытался выудить крупицы смысла из бурного Бабушкиного монолога. Кроме того, не успел он войти в квартиру, как тут же пострадал, потому что споткнулся о любопытных котят, устроившихся возле двери. Сначала господин Люмкемейер наступил Максу на хвост, и малыш с громким шипеньем впился коготками ему в ногу. Полицейский прыгнул в сторону, споткнулся о Мину и упал на пол. Том сумел подхватить форменную фуражку и помог господину Люмкемейеру встать на ноги, а Вернер громко извинился за озорных котят, и это было глупо, потому что мои сорванцы не виноваты, что к нам прислали какого-то слепого полицейского. В довершение всего Вернер запер Макса и Мину в комнате Киры, чтобы они больше не попадались под ноги этому неуклюжему копу.
После этого Одетта смотрела на меня с презрением, словно во всём был виноват я. Другими словами, старт у нас получился неудачный. К сожалению, так продолжилось и дальше. Мы все сели в гостиной. Бабушка рассказывала всю эту невероятную историю, Том утвердительно кивал, Вернер тоже, но, к сожалению, им совершенно не удалось произвести впечатление на полицейского. Он слушал равнодушно. Одетта легла возле дивана и комментировала всё это презрительным фырканьем. Когда поток Бабушкиных слов иссяк, полицейский почесал в затылке, буркнул «хм-хм» и больше ничего не сказал.
«Хм-хм», раздражённо повторил Вернер. Больше вы ничего не можете сказать? Ведь вы слышали рассказ моей тёщи.
Полицейский лишь пожал плечами:
Ну да, но ведь, по сути, у вас ничего не произошло, за исключением того, что кто-то налепил вам на холодильник шутливую записку.
ШУТЛИВУЮ записку?! возмущённо вскричала Бабушка, и я тоже громко мяукнул. Где вы увидели шутку? Нам угрррожают!
Люмкемейер покачал головой:
Фрау Коваленко, успокойтесь! Пока что у вас не произошло ничего серьёзного. Машина найдена, а сумочку вы сами могли куда-нибудь положить. Моя супруга десять раз на дню теряет сумочку, и поверьте, она никогда ещё не обращалась с этим в полицию.
Вернер вскочил с дивана и встал прямо перед опешившим полицейским:
Сегодня мы получили вторую записку с угрозами! Преступник намекает на возможность похищения а вы заверяете меня, что для беспокойства нет причин?!
Господин Хагедорн, не нервничайте, отмахнулся Люмкемейер. Никакой угрозы похищения нет! Давайте без истерик, милейший!
Его слова ещё сильнее разозлили Вернера. Он расправил плечи и сердито нахмурился:
Во-первых, для вас я профессор Хагедорн! И во-вторых, этот Фантом определённо угрожает моей семье! Вот, тут прямо написано! Вернер схватил записку, перекочевавшую на стол в гостиной, и громко прочёл: «В следующий раз я возьму что-нибудь живое». Это же очевидно: моя семья оказалась в большой опасности!
Люмкемейер покачал головой и усмехнулся:
Что ж, возможно, это означает, что тот тип, который присылает записки, хочет украсть у вас всего лишь кошку.
МЯУ-МИИААУУУ! ГРРРРРР!!! Хочет украсть всего лишь кошку?! Я правильно расслышал слова полицейского? Громко зашипев, я вскочил на колени к этому старому недотёпе и махнул когтями в миллиметре от его носа. Полицейский заорал от страха и вскочил с дивана:
Эй, как это понимать?! Что нужно от меня этому животному?!
Том засмеялся:
Ну, пожалуй, зря вы сказали про кошку. Уинстон очень умный и понимает каждое слово.
Я громко мяукнул в подтверждение этих слов. Полицейский отодвинулся от меня подальше и после этого поглядывал на меня с опаской. Кажется, я нагнал на него страху. Что ж, этого я и хотел. А то «всего лишь кошку»! И при этом я ещё получил награду взгляд Одетты, который можно поместить в графу «восхищённый». Небольшой, но замечательный успех!
Ну, ладно, сказал полицейский, я всё занесу в протокол. Обе записки я заберу с собой, и мы сообщим вам о нашем решении. Если за это время произойдёт что-нибудь ещё звоните мне. Вот моя визитка. Он достал из кармана брюк маленькую карточку и отдал её Вернеру. Тот внимательно изучил её и прочёл вслух:
«Эвальд Люмкемейер, ответственный по связям с населением».
Да, так называется моя должность. Потому что я отвечаю за контакты с населением, проживающим на территории этого района.
Ага! А кошки, значит, не население? Я снова зашипел, громко и внушительно. Люмкемейер вздрогнул.
Э-э пожалуй, мне пора, пробормотал он. Мы ведь всё обсудили, верно? Я подготовлю отчёт и позвоню вам. Тогда вы ещё раз приедете к нам в полицию и подпишете протокол. Всё это может показаться сложным делом, но поверьте моему опыту так будет лучше. И особой спешки, по моим оценкам, здесь не требуется.
Вернер вскинул брови, но промолчал. Возможно, он даже был рад, что наконец отделается от этого глупца. Он проводил его до двери, а Одетта, Бабушка, Том и я остались в гостиной.
Вот идиот! заявила Бабушка, едва Люмкемейер вышел.
Том кивнул:
Почему он не поверил, что вашей семье грозит опасность? Это же очевидно!
Одетта наклонила голову набок. Кажется, она что-то обдумывала.
Как же этот Фантом сумел незаметно пройти в квартиру? Здесь ведь были двое: Бабушка и Том. Ну да, у людей не очень хороший слух, но если кто-то незнакомый неожиданно пришёл в квартиру и что-то прилепил на холодильник это услышит даже человек.
Что я мог сказать? Конечно, Одетта права. Я тоже ничего не понимал. Хотя я снова повернулся к Тому, и мне опять бросились в глаза его наушники. И ещё я вспомнил, что Бабушка ненадолго выходила во двор.
Не услышит, если у него на голове наушники. А Бабушка кормила во дворе кошек, пояснил я Одетте, и она сразу поняла, что я имел в виду.
Хочешь сказать, что Фантом выждал момент, когда Бабушка ушла из дома, чтобы покормить нас?
Я кивнул:
Именно так! И либо Фантом вообще не знал про Тома, либо знал, что он лежит на диване и слушает музыку. Одно из двух. И тогда Фантом вошёл в квартиру в тот момент, когда Бабушки не было, и прилепил записку на холодильник.
Значит, Фантом всё время наблюдает за вами, сказала Одетта. И это очень плохо.
Ну, это как посмотреть. С одной стороны, неприятно, с другой это означает, что Фантом находится где-то близко и мы можем его вычислить.
А ты под словом «мы», случайно, не имеешь в виду нас? промурлыкала Одетта, да так, что у меня бешено забилось сердце.