Зачем тогда вообще жить? Али-Хаджи с трудом повернулся и, взяв со стола крошечный кожаный мешочек, протянул его девушке. Возьми. Всегда держи при себе, и пусть это тебе не пригодится.
Осторожно ослабив шелковый шнур, Ясмина приоткрыла мешочек, заглянула внутрь и увидела крупную плотную горошину, словно слепленную из высушенных и измельченных трав. Она вопросительно посмотрела на старика.
На крайний случай, сказал он. На самый крайний. Тебе можно такое дать, ты не отчаиваешься раньше времени и бьешься до последнего. Где спрятать не мне тебя учить. Но держи при себе. Всегда. Комочек крупноват, но за один раз вполне можно проглотить.
Понадобится? серьезно спросила девушка.
Может. Если что потом будет три-четыре минуты. А у птички-невелички, как ты, и того меньше.
Я поняла.
Людей, обученных делать то, что ты, очень мало. Толковых еще меньше. Тот, к кому я тебя отправляю, быстро поймет, что ты не просто шестнадцатилетняя крошка, а будущий мастер. Будущий только потому, что пока у тебя нет опыта. Но опыта ты наберешься молниеносно. Все, тебе пора.
Гай Гисборн спокойно ждал, когда шериф прекратит кружить из угла в угол, но тот не унимался. Наоборот, с каждым шагом шериф Ноттингемшира раздражался все сильнее. Сначала он смел со стола пустой глиняный кувшин, и по каменному полу во все стороны разлетелись осколки. Следом грохнулась шахматная доска с незавершенной игрой. Фигуры покатились по залу.
Я договорился с Ламбером, завтра же его отряд будет здесь. Усиление не помешает.
Зачем? негромко откликнулся Гисборн.
Он не выносил наемников, а наемников Ламбера в особенности. Нет, надо было оставаться честным перед собой: он не выносил самого Ламбера. Удачливый торговец из Нормандии, сколотивший состояние на крестовых походах, Огюст Ламбер после возвращения решил осесть в Англии. Торговля в мирные дни была куда спокойней и безопасней, но уже не приносила тех барышей, что в Палестине. И заскучавший Ламбер, прекрасный воин, собрал отряд бойцов, готовых на все, и всегда мог за должную плату этот отряд направить куда угодно. В Ноттингеме он впервые появился еще до возвращения Гая с Востока. И с самого первого городского праздника не сводил глаз с Марион.
Но голубоглазой красавице Ламбер совсем не нравился. Стоило ему завести с ней разговор, и улыбчивая болтушка Марион еле цедила что-то чуть ли не сквозь зубы.
Гай совсем не удивился, когда в один из вечеров отец позвал его к себе.
Марион в своей комнате? спросил он.
Да. Или читает, или уже легла.
Хорошо. Что ты думаешь об Огюсте Ламбере, Гай? Вы ведь не раз встречались еще в Палестине.
Я понимаю, почему ты спрашиваешь, отец. Что ж. Прекрасный торговец, отлично чует, где можно заработать. Он и его напарник, Зигфрид Мазер, умудрялись иногда пробиться через заслоны Саладина и подвезти нам оружие и продовольствие. Редко, но умудрялись. Другие даже и не пробовали слишком это было опасно. Но Ламбер бесстрашен, это у него не отнять.
Бесстрашен. Богат. Ты так говоришь, как будто есть какое-то «но», Гай.
Да. Я же понимаю, почему ты спросил. Он хочет взять в жены Марион?
Отец молча кивнул. Гай нахмурился:
Она его терпеть не может.
Ты уверен?
Совершенно. Если бы ты видел их вместе, ты тоже не сомневался бы.
Завтра я у нее спрошу.
Нет, отец, снова нахмурился Гай. Не говори ей.
Но почему?
Я боюсь, что она согласится.
Боишься? растерянно переспросил старший Гисборн. Ты только что сказал, что Ламбер бесстрашен, неглуп и богат
И что она его терпеть не может.
Тогда зачем ей соглашаться?
Отец, Марион ведь знает, что ты почти разорен? напрямую спросил Гай.
Старший Гисборн отвел взгляд.
Знает или нет?
Я не говорил ей об этом.
Но она наверняка догадывается. Марион же видит, как ты начал урезать расходы во всем, как ты отказываешься от многого, к чему она давно привыкла. Среди слуг ходят слухи, что ты размышлял, не заложить ли замок. Она наверняка об этом тоже слышала. И она знает, что Ламбер очень богат. Ей нет еще семнадцати, ее сердце свободно, и она легко может согласиться на замужество, чтобы спасти тебя от разорения. А потом прожить всю жизнь с человеком, от которого ее трясет.
Ты не любишь Ламбера.
Я-то ладно. Но Марион тоже его терпеть не может. Не говори ей ничего, отец. Спасать замок и зарабатывать деньги мое дело. Слава богу, наш король Ричард снял запрет на рыцарские турниры, и теперь я могу на этом зарабатывать. Выберемся, улыбнулся Гай. А Марион пусть встретит кого-нибудь, кого сама полюбит.
Король Ричард, вздохнул старый Гисборн. Скорее бы уж он возвращался, а то его братец, принц Джон, вот-вот приберет власть к рукам.
Он вернется, отец. Он отослал меня, а сам собирался выехать с востока через пару недель. Так что совсем скоро Ричард будет здесь и, я уверен, приструнит своего брата и наведет порядок.
Был, кажется, октябрь прошлого года, Гай только приехал.
И вскоре устроили ту самую охоту на лис.
А теперь прошло чуть больше полугода, и все перевернулось с ног на голову. Король Ричард Львиное Сердце, выехав из Палестины, по пути попал в плен и был сейчас в руках германского императора. Его мать, королева Алиенора Аквитанская, отчаянно пыталась поскорее собрать огромный выкуп, затребованный императором, а принц Джон, младший брат короля, старался воспользоваться моментом и полностью прибрать к рукам власть.
Гисборн! резкой голос шерифа выдернул Гая из воспоминаний. Вы меня слышите, сэр Гай?
Да, милорд. Уверен, мы справимся и без Ламбера с его наемниками.
Гисборн, пока вы где-то витали, я рассказывал про епископа Герфордского. Он тоже в ярости мало того, что Локсли отнял у его монахов деньги, он еще и пленницу отбил. Пленницу, важную для его преосвященства.
Пленницу?
Где вы были, сэр Гай?
Простите, милорд.
Мне повторить? скривился шериф.
Будьте так любезны.
Несколько дней назад в Шервуде напали на монахов-августинцев, перевозивших не только крупную сумму, но и важную пленницу.
Что за пленница, кто напал?
О пленнице его преосвященство особо не распространялся, уклонился шериф. Все, что я знаю, что это молодая сарацинка ростом около пяти футов, и что она нужна его преосвященству живой и невредимой. Или хотя бы в сознании и способной говорить.
А кто напал?
Двое. Один рослый и крепкий, ярко-рыжий, второй среднего роста, худощавый, светловолосый.
Уилл Скарлет и сам Локсли, ответил Гай. Так. Подождите, милорд.
Что такое?
Вы сказали, что Локсли и его приятель отбили у монахов пленницу-сарацинку?
И что?
А ведь на следующий день в Ноттингеме был турнир лучников? оживился Гисборн. Да? Я-то был уже на пути в Бирмингем.
Да.
И вы говорили, что победитель никому не известный подросток с восточным луком? Захватывающий тетиву по-сарацински?
Точно.
Мальчишка ростом около пяти футов?
Пожалуй, да, кивнул шериф. В дурацком бесформенном плаще.
Видимо, чтобы спрятать женскую фигуру.
Да бросьте! Чтобы женщина выиграла у Ламбера и Сэма? Никогда не поверю.
Будет время расспросите Ламбера или его приятеля Мазера про Жасминовую Веточку. Много интересного узнаете, Гисборн поднялся и стал собирать шахматные фигуры с каменного пола. Доиграем?
Придется начать с самого начала.
Зачем? усмехнулся Гай. Я помню каждый ход, и свой, и ваш. Хотя, наверное, лучше и правда с самого начала, мне надо бы играть без ферзя, так мы хоть немного сравняем шансы.
Глава шестая
Восемь, говоришь? Робин покосился на Эмиля, потом перевел взгляд на дорогу. С холма было прекрасно видно отряд стражников.
Было восемь. Может, остальные их поджидали.
Разворачиваемся. Нам втроем тут не справиться.
Мы же можем их всех перестрелять!
И положить два десятка человек из-за одного бестолкового браконьера? Нет. Назад.