***
По дороге домой Мурли услышала ужасную новость, касающуюся Помоечницы. Её сообщил Косой Симон.
Какой кошмар!воскликнула Мурли.Сломала лапу, говоришь? Её сшибла машина? Где она сейчас? А дети остались одни?
Тараторишь-тараторишь, ты меня просто завалила вопросами,ворчал Косой Симон.Может, и не так страшно, мне рассказал об этом кот Бензин, а он вечно всё преувеличивает. Между прочим, её ещё и побили.
Побили?
Да, заехали бутылкой. После всех этих несчастий она еле дотащилась до дому, я имею в виду фургон, где она сейчас обитает со своими детьми.
Я сейчас же иду к ней,решила Мурли.Захвачу только еды и молока.
Она нашла Помоечницу в фургоне. Та лежала рядом со своими котятами в настроении ещё более мрачном, чем обычно.
Что с тобой?спросила Мурли, присев перед ней на корточки.Тебе очень больно? Лапа сломана? Было много крови?
Меня треснули со всей силы,с горечью сказала Помоечница.Полной бутылкой вина. Представляешь? До чего дожили! Может, конечно, это великая честьне всякому повезет, чтобы его огрели бутылкой бургундского по хребту!
Давай посмотрю, все ли у тебя кости целы,предложила Мурли.
Руки прочь!завопила старая кошка.
Я же хочу только посмотреть.
Не надо ничего смотреть. Убери руки!
Если у тебя сломана лапа, ведь требуется какая-то помощь.
И так заживёт. Не впервой.
Давай лучше я тебя куда-нибудь отнесу. К нам на чердак, например.
Нечего меня носить. Дай мне околеть спокойно. Мне и здесь хорошо.
Мурли вздохнула и дала Помоечнице молока и мяса.
Вот это кстати,сказала Помоечница.Меня мучает жажда. Я всегда пила из крана на стоянке. Там натекает лужица. Но это довольно далеко, а я ковыляю с таким трудом...
Напившись, она пробормотала:
Сама, дура старая, во всём виновата.
Расскажи, как всё произошло.
Я шла вдоль этих шикарных садов и увидела прямо перед собой большую белую виллу, всю в розах. Обычно я в те сады не совалась, ведь их охраняют собаки. Но тамошний пес был заперт в гараже. Ох, и бесновался он, а мне от этого было ни жарко ни холодно: меня-то он достать всё равно не мог. Ворота сада стояли нараспашку, и я учуяла потрясающий запах. А есть хотелось до чертиков! Потому что с шестью писклями вечно живот сводит от голода, сама понимаешь. Ну вот, заглядываю я, значит, в дом. А в комнате никого. Посередине большой накрытый стол с букетом роз. На розы мне, честно говоря, наплевать, но я учуяла лосося. И что в таком случае делаешь? Конечно, стараешься не упустить свой шанс.
И ты вошла в дом?
Вошла как миленькая. Вспрыгнула на стол и сразу очутилась перед блюдом с лососем. Тут у меня просто глаза разбежалисьсколько же там всего было! И крабы тебе, и куры, и холодный ростбиф. Взбитые сливки, креветки, соусы такие и сякие. Мр-р-рау!Помоечница мечтательно закатила глаза. И прошлась язычком по всем своим детям.
И что дальше?
Что-что! У меня закружилась голова, вот что! Крыша поехала от всей этой еды. Не знала, за что приняться. Надо же! Нет бы сжевать сразу этого треклятого лососяхоть было бы что вспомнить! Но от всех этих запахов я потеряла рассудок. А теперь вот вспоминай-мучайся! Не съесть ни кусочка! Голодранка безмозглая!
Но что же было потом, говори скорей!
А ты как думаешь? Явилисьне запылились.
Кто?
Хозяин с хозяйкой. Я не слышала, как они вошли. Дура, конечно! Я словно мозгами повредилась. Спрыгнула со стола и помчалась к двери, а там уже поджидает меня хозяйка и лупит зонтом. Яназад, а тамон. Схватил со стола бутылку. И... бр-р-мяу!
Помоечница жалобно мяукнула.
Как же тебе удалось выбраться?
Не помню. Но выбраласьсама видишь. Наверное, проскочила у неё между ног, она успела напоследок огреть меня зонтом, с тем я и была такова. Пулей выскочила в сад. Сперва я ничего не заметила, но когда захотела перепрыгнуть через изгородь... тут-то и поняла, что со мной не всё в порядке. Какое там прыгать, я даже ползком не могла взобраться на эту загородку!
Как же тебе это всё-таки удалось?спросила Мурли.
Собака. Они выпустили из гаража собаку. Я слышала, как этот пес летел на меня, и заметалась вдоль изгороди, но нигде не было никакой лазейки, нигде! «Спета твоя песенка, Помоечница,подумала я.Лапа волочится, один на один с этим псом... всё,сказала я себе,окончен твой славный путь». Но всё же на прощанье я влепила ему по носу лапой, и он отступил. А пока он соображал, как меня половчее сожрать, я вдруг вспомнила про своих писклейи мигом взлетела на изгородь. Не спрашивай, как это у меня получилось, не знаю. Вот тебе фактещё помучаемся!
А сейчас ты можешь ходить?
Как старая кляча. Еле себя таскаю. А, заживёт всё. Где наша не пропадала! На то я и бродячая кошка. Я так рада, что расцарапала нос этому мерзавцу, долго будет помнить Помоечницу!
Как его звали?
Марс.
Боже мой!
А что, ты с ним тоже знакома?
Знакома,кивнула Мурли.Выходит, бутылкой тебя ударил хозяин Марса?
Он самый, я ж тебе сказала. Эллемейт его звать. Директор парфюмерной фабрики. Где мой сынок Парфюм проживает.
Он же Председатель общества,прошептала Мурли.Общества Друзей Животных.
Вот оно что!воскликнула Помоечница.Меня это ничуть не удивляет. Говорила я тебе: все людидрянь.
***
Это отвратительно,сказала Биби, выслушав рассказ Мурли.Какой ужасный человек! Бедная Помоечница!
Тебе нужно навестить её. Ты ведь знаешь, где она живёт.
Я уже была там один раз. В брошенном фургоне. Как ты думаешь, можно мне сфотографировать её котят?
Биби теперь повсюду ходила с фотоаппаратом и щелкала направо и налево. Снимки иной раз получались кривоватые, но всегда отчетливые.
Биби и Мурли стали подругами. Сейчас они сидели на скамейке в скверике.
А Тиббе написал об этом в газету?спросила Биби.Про господина Эллемейта и Помоечницу?
Нет.Мурли покачала головой.Ему нельзя писать про кошек, так он сам говорит.
Но это ведь не про кошек! Он должен написать про Председателя общества... как оно называется?
Общество Друзей Животных.
Ну вот, об этом-то он просто обязан написать! О том, что такой важный господин бьет бедную кормящую кошку.
Мне тоже так кажется.Мурли вздохнула.Но он не хочет.
Она как-то странно посмотрела на нижнюю ветку вяза. Биби проследила за её взглядом. На ветке щебетала птичка. Биби обернулась к Мурли, и ей сделалось страшно... Вид у той был какой-то... как в тот раз с мышкой.
Мурли!закричала Биби. Мурли испуганно вздрогнула.
Я же ничего не сделала,быстро сказала она, но тон у неё был виноватый.
Так нельзя, какая же ты!Биби погрозила ей пальчиком.Птички такие же симпатичные, как и кошки.
Когда я жила на Эммалаан...мечтательно протянула Мурли.
Где ты жила?
На Эммалаан. Когда я была кошкой. Там я ловила птичек... За домом, возле террасы, где растут золотые шары... Птички были такие...
Прекрати немедленно! Я не слушаю!воскликнула Биби.
Она вскочила и побежала прочь со своим фотоаппаратом.
КОШКИ - НЕ СВИДЕТЕЛИ
Я не понимаю,в который раз завела разговор Мурли.Об этом обязательно нужно напечатать в газете. Ведь Помоечницу покалечил не кто-нибудь, а Председатель Общества Друзей Животных.
Нет,твердо сказал Тиббе.Кошкиэто не новости, так говорит мой шеф.
А бедная кормящая мамаша, которую ударили бутылкой,настаивала Мурли.Может, она искалечена на всю жизнь.
Я вполне понимаю,с некоторым сомнением в голосе произнес Тиббе,что можно взбелениться, когда на праздничном столе твоим лососем закусывает грязная бродячая кошка. И допускаю, что при этом можно схватить первый попавшийся предмет и запустить им в воровку.
Ах вот как!Сверкнув глазами, Мурли столь выразительно взглянула на Тиббе, что тот, опасаясь её коготков, отступил назад.
В любом случае это не для газеты,поспешил добавить он.И закончим этот разговор.
Когда Мурли сердилась, она отправлялась дуться в свою коробку. Вот и сейчас она было направилась туда, но в открытое чердачное окошко вскочил Флюф и издал протяжное мяуканье.
Что он говорит?спросил Тиббе.
Селёдочник?!воскликнула Мурли.
Рвау-иму-мрауторопливо излагал Флюф. Закончив свое взволнованное повествование на кошачьем языке, он снова исчез в чердачном окошке.
Что случилось с селёдочником?спросил Тиббе.
Он в больнице!
Вот оно что! А я-то думал, что Флюф рассказывает вам какую-то веселую историю.
Селёдочника сбила машина,сообщила Мурли.Вместе с его палаткой. Все окрестные кошки сбежались туда, потому что там кругом разбросана селёдка.
Об этом можно написать заметку,заспешил Тиббе. Он схватил свой блокнот.
Я тоже пойду,сказала Мурли.Только по крышам, так у меня получается быстрее.
Она побежала к чердачному окошку, но Тиббе успел задержать её.
Нет, юфрау Мурли! Мне бы не хотелось, чтобы моя секретарша, словно последняя бродячая кошка, набрасывалась на селёдку, которая валяется на земле.
Мурли смерила его презрительным и гордым взглядом.
К тому же,продолжал Тиббе,там уже полно народу, а вы этого не любите.
Хорошо, я останусь дома,согласилась Мурли.Всё равно последние новости я узнаю на крыше.
На Грунмаркт в самом деле собралась большая толпа. Целое столпотворение. На место происшествия уже прибыла полиция. Под ногами хрустели осколки стекла, палатка была целиком разрушена, повсюду валялись лотки и подносы, флажки были втоптаны в землю, и последняя кошка удирала с кошачьего пира с последним рыбьим хвостом в зубах. Господин Смит тоже наблюдал за происходящим.
Селёдочника увезли в больницу,сообщил он Тиббе.У него сломано ребро.
Как это произошло?спросил Тиббе.
Машина! Самое скверное, что никто не видел, какая машина наехала на палатку. Она тут же умчалась прочь. Ни стыда, ни совести!
Неужели никого не оказалось поблизости? Ведь это случилось средь бела дня!
Представьте себе,скорбно покачал головой господин Смит.Это произошло в обеденное время, все обедали. Кто-то услышал ужасный треск, но, когда сюда прибежали, машина уже скрылась за углом.
А сам селёдочник?
Он тоже ничего не видел. Он стоял и чистил селёдку, как вдруг в его палатку врезалась машина и он упал, придавленный обломками. Полиция уже допросила всех в этом районе, никто на машину не обратил внимания. Наверное, это был какой-то приезжий, не из нашего города.
Тиббе оглянулся по сторонам. На углу Грун-маркт сидела кошка, торопливо доедавшая селёдку «Наверняка кошки видели, кто это сделал,подумал он.Скорей всего, Мурли уже в курсе».
Так оно и было.
Мы давно знаем, кто это сделал,сказала Мурли, едва Тиббе успел переступить порог дома.На всех крышах только об этом и говорят.
Это была машина господина Эллемейта. Он сам сидел за рулем, и это он наехал на селёдочника. Тиббе недоверчиво взглянул на неё.
Разве столь уважаемый человек стал бы скрываться после того, что случилось? Он обязательно заявил бы о происшествии в полицию.
Кошки видели это собственными глазами,упрямо повторила Мурли.Ведь возле палатки селёдочника всегда обретаются кошки. Там были и Косой Симон, и Промокашка, и Просвирка. Какое счастье, что вы теперь об этом знаете, господин Тиббе! Пусть в газете напечатают всю правду.
Тиббе сел и молча принялся грызть ногти.
Разве не так?спросила Мурли.Об этом можно напечатать в газете?
Тиббе покачал головой.
Конечно, я напишу заметку о происшествии. Но я не могу утверждать, что наезд совершил господин Эллемейт. Нет никаких доказательств.
Никаких доказательств? Но три кошки...
Вот в том-то и дело, что кошки. Какой мне с того прок? На месте происшествия не было ни одного свидетеля.
Там было целых три свидетеля.
Кошкине свидетели.
Разве?
Нет. Не могу же я написать: «От некоторых кошек нам стало доподлинно известно, что на селёдочника совершил наезд наш многоуважаемый господин Эллемейт». Я никак не могу этого сделать. Поймите же наконец!
Мурли не понимала. Не произнеся ни слова, она ушла в свою коробку.
...Ночью на крыше Косой Симон сказал Мурли:
Возле ратуши тебя кое-кто поджидает.
Кто?
Парфюм. У него для тебя новости.
По крышам Мурли добралась до городской ратуши. Пробило три часа ночи, на площади стояла тишина. В лунном свете перед ратушей, каждый на своем постаменте, застыли каменные львы, опиравшиеся передними лапами на каменные щиты.
Мурли остановилась в ожидании. Со стороны левого льва на неё пахнуло смесью причудливых ароматов. Запах кошки мешался с запахом духов. Из-за каменного льва вышел Парфюм.
Носик-носик,пропел он. Они потёрлись носами.
Надеюсь, ты простишь за то, что я благоухаю яблоневым цветом,мурлыкнул кот.Это наш новый аромат. Я хочу тебе кое-что рассказать, но ты не должна ссылаться на меня. Не нужно, чтобы мое имя упоминалось в прессе. Обещай мне.
Обещаю,кивнула Мурли.
Поверим на слово... Помнишь, я рассказывал тебе про Виллема? Он работал у нас в столовой, и его уволили.
Помню,сказала Мурли,ну и что?
А то, что его снова взяли на работу.
Я рада за него. Это и есть твоя новость? Для газеты это не годится.
Не спеши,важно топорща усы, остановил её Парфюм.Я ещё не всё сказал. Слушай. Сижу я, значит, на подоконнике со стороны улицыесть у меня такое заветное местечко, где меня никому не видно, там виноград по стене вьется. А мне, наоборот, видно и слышно всё, что происходит в конторе у директора. Директором у нас Эллемейт, знаешь это?
Ещё бы я этого не знала!воскликнула Мурли.Он покалечил твою мать.
Вот-вот,фыркнул кот.Неудивительно, что я его терпеть не могу. Не сказал бы, что я очень привязан к моей матери,на мой взгляд, она слишком вульгарно пахнет. Я привык к более изысканным ароматам. Но то, что он сделал, переходит всякие границы... Сижу я, значит, на подоконнике и вдруг вижу, что перед Эллемейтом стоит Биллем. Дай-ка, думаю, подслушаю.
Говори же быстрей,поторопила его Мурли.
Эллемейт говорит: «Договорились, Биллем, можешь выходить на работу. Прямо сейчас и приступай». А Биллем шаркает в ответ ножкой: «Спасибо, менеер, как я счастлив, менеер, рад стараться, менеер».