Это кто? спросил Гришин.
Я, Крокет, я на грузовике приехал.
A-а ты зачем?
Где начальник?
Начальник влево.
Не стреляют? глядя на черневшую внизу лощину, спросил повар.
Какое стрелять, теперь, наверно, мечтают, как бы лататы задать, ответил часовой.
Много их в живых-то осталось?
Не знаю.
Я к лейтенанту пойду, сказал Крокет и, прячась за деревьями, скрылся в темноте.
Смотри, Симонов я что-то ни черта не вижу, тихо проговорил Гришин. Он закрыл глаза и положил голову на приклад винтовки.
Ничего не видно Лежат?..
Лежат. В лощину их загнал начальник, не поднимая головы, ответил часовой.
Внимание! раздался слева голос лейтенанта.
Гришин поднял голову. Звездочек перед глазами уже не было.
Предлагаю сдаться, продолжал лейтенант. Вы окружены и никуда не уйдете.
Нарушители молчали.
До утра будем лежать не сдаются, сказал Гришин. Неужели еще надеются?
Справа раздался треск веток. Бойцы насторожились. Прямо на них шла группа людей. Еле слышно звякала разматывающаяся катушка. Кто-то тянул провод телефона.
Кто идет? спросил Гришин.
Свои, отозвался из темноты голос политрука. Где начальник?
Начальник слева.
Когда группа людей подошла к лежащим, Гришин узнал в одном из них помощника коменданта участка. Это был высокий, худощавый, с большими пушистыми усами человек. Красноармейцы его любили, но немного побаивались: он иногда задавал неожиданные вопросы, проверяя знания бойцов, и плохие ответы вышучивал так, что все покатывались со смеху. А не ответивший боец стоял красный, искренно желая провалиться сквозь землю, и уж в другой раз непременно отвечал на «отлично».
Помощник коменданта огляделся и, нагнувшись к лежавшему бойцу, спросил:
Как ваша фамилия?
Гришин, боец третьего взвода, первого отделения, товарищ капитан, тихо ответил часовой.
A-а узнали. По каким признакам узнали?
По росту, товарищ капитан.
По росту так, так. Да, рост у меня выше нужного, ростом родители наградили, не постеснялись, говорил капитан, внимательно оглядывая местность.
Гришин чувствовал, что капитан, разговаривая с ним, думает совсем о другом.
Ну, а что противник?
Молчат, товарищ капитан.
Так. Молчат. Соли на хвост насыпали, они и замолчали. Я останусь тут, решил капитан. Мы тут с Гришиным командовать будем. Товарищ политрук, найдите лейтенанта, передайте, что я здесь, и узнайте, не вызвать ли помощь.
Политрук и разводящий с тремя красноармейцами ушли, а связист занялся установкой телефона.
Слышал, Гришин? сказал Симонов. В случае чего артиллерию могут вызвать.
Чего они ее будут вызывать? Это все равно, что из пушки по воробьям стрелять Вот если б полк перешел границу, ну тогда да.
Это, знаешь, воевать можно. Помнишь, как-то лейтенант на комсомольском собрании говорил, что в случае войны нам недолго придется держать неприятеля, сразу же подойдут наши. Теперь я это на практике знаю говорил Симонов.
Вскоре послышались шаги, и из темноты вынырнул пограничник.
Товарищ капитан, лейтенант сказал, что мы с противником справимся своими силами.
Ну, хорошо. Можете идти.
Пограничник откозырял и ушел влево. Капитан стоял, всматриваясь в сторону неприятеля.
Вы бы присели, товарищ капитан, вон за тот пенек. А то вдруг стрельбу откроют.
Вы думаете, меня заметят? Нет, они меня за ствол сосенки принимают, а в сосенку стрелять нет смысла Убитые, раненые есть?
Не знаю, товарищ капитан У них-то наверное есть, шепотом ответил Гришин.
У них есть Так Выходит, что сегодня вы массу народа задержали.
Как это я?
Ну как же, они на ваш пост наскочили. Ну, значит, все ваши, шутливо сказал капитан. Раньше-то задерживали?
Нет. Первый раз, товарищ капитан.
Смотри, побежали, зашептал Симонов.
Ночную тишину разорвали винтовочные выстрелы, затакал пулемет. Капитан прилег за пенек, достал из кобуры револьвер и открыл стрельбу по бегущим нарушителям.
Это была последняя попытка уйти из окружения. Диверсанты, отстреливаясь, бежали напролом один за другим к болоту, но, выбежав на высоту, падали и скатывались вниз.
Ого! Вот пулемет им соли-то сыплет! Кто стреляет? спросил капитан.
Яковенко стреляет, громко ответил Гришин.
А, земляк стреляет. Знаю.
Сда-а-аемся!.. закричал бас.
Прекратить огонь! раздался в ответ голос лейтенанта.
Снова наступила тишина. Внизу кто-то стонал протяжно и плаксиво, так стонут не от боли, а от бессильной злобы.
Будем считать, что конец, поднимаясь и пряча в кобуру револьвер, промолвил капитан.
Товарищ капитан, вы меня слышите? раздался голос лейтенанта.
Слышу. Продолжайте действовать по своему усмотрению.
Есть. Киселев! крикнул лейтенант.
Я! ответил из темноты командир отделения.
Возьмите своих бойцов, спуститесь в лощину, обезоруживайте нарушителей и по два отводите к опушке.
Есть! весело ответил голос Киселева.
Всем остальным смотреть внимательно, приказал лейтенант.
Здесь раненых много! крикнул внизу бас.
Раненых на грузовик. Сами понесете Киселев, вы слышите?
Есть раненых на грузовик. Где он стоит, товарищ лейтенант?
Там же, на опушке.
Началось разоружение.
Вскоре начальник пришел к четвертому посту.
Капитан говорил по телефону со штабом.
Точно могу сказать только то, что все кончено. Сдались. Позвонит сам с заставы. Не успел поставить телефон, и уже сматывать Сматывайте, товарищ связист, передавая трубку связисту, сказал капитан и поздоровался с лейтенантом.
Быстро ты с ними разделался Что это руки у тебя липкие?
Лейтенант достал фонарь и осветил руки.
Кровь. Ранен? с тревогой спросил капитан.
Нет Это не моя кровь. Один из моих героев сунулся меня спасать, ну и угодил под пулю, пришлось его вытаскивать. Давно здесь?
Да нет. К шапочному разбору, как говорится. Потери есть? серьезно спросил капитан.
Двое ранено.
У меня машина там, отправляй скорей.
Они уже на грузовике.
К группе командиров подошел Киселев и доложил, что грузовик с ранеными можно отправлять.
Заканчивайте операцию, сказал капитан начальнику заставы, а я пойду. И большая фигура капитана растворилась в темноте.
Лейтенант дал дополнительные распоряжения об осмотре местности и ушел отправлять грузовик. На четвертом посту остались часовые.
Собирай-ка стреляные гильзы, хозяйственно сказал Гришин, шаря вокруг себя рукой.
До свету надо подождатьне видно их в траве.
Внизу послышался протяжный стон и голос:
Лежи, лежимы донесем. Заварили кашутеперь и расхлебывай
Это говорит Жуков, пулеметчик, узнал голос Гришин.
А вот Маслова что-то не слышно. На заставе говорили, что он за диверсантом гонится, сказал Симонов.
Фонарики маячили в разных местах и раздражали Гришина. Он с нетерпением ждал, когда все уйдут и он останется на посту один охранять родину от непрошеных гостей.
23. Раненые
В лазарет начали поступать раненые. Первой принесли Катюшку. Варвара Кузьминична сняла повязку и осмотрела рану.
Ага. Кость цела
Доктор, скажите она не умрет? спросила Валя.
Чтоб я не слышала здесь таких слов. Вы кто такая?
Это моя сестра, сказала Валя.
Ага Держите-ка ее за плечи, стараясь сгладить свою резкость, сказала врач. Ее ударили чем-то тупым Ничего, ничего, до свадьбы заживет. Дайте бинт и йод. Да не все не все Таня.
Таня принесла бинт.
Принеси горячей воды
Девушки кинулись к дверям.
Я сказалане все. Нюра, ты командуй, за старшую будешь.
Нюра, рослая, голубоглазая девушка, от неожиданного назначения растерялась, пригладила волосы и, покраснев, как маков цвет, ткнула пальцем в соседку.
Ты сходи, Шура сходи за водой.
Шумно вошел старшина и доложил:
Полный порядок. Какие еще будут приказания?
Цыц тихо ты, оборвала его врач. Чего кричишь? С этой секунды здесь тишина! Убирайся на все четыре стороны. Когда надо будетпозову.