До города Терэо оставалось совсем немного.
Там, где течение ручья замедлилось, образовалась запруда, возле которой стояла небольшая водяная мельница.
Теперь уже совсем близко, раз мельница появилась.
В краях, небогатых на реки и озёра, воду приходилось накапливать и использовать перепады в её уровнях, чтобы запустить мельничное колесо. Из-за слабого потока здесь водяные колёса работали медленно, но очередей около мельницы не было, потому что урожай собрали давно и всё зерно уже перемололи.
Небольшая почерневшая мельница одиноко стояла на отшибе. Когда путники приблизились настолько, что стал различим древесный узор стен, от постройки вдруг отделилась фигура. Лоуренс резко натянул поводья, и лошадь, возмущённо фыркнув и помотав головой, остановилась.
На дорогу выскочил юноша; несмотря на холод, рукава у него были закатаны, и руки до локтей были абсолютно белыми от муки. Он мигом очутился перед телегой и, едва Лоуренс вслед за лошадью приготовился выразить своё недовольство, выпалил:
Ох, виноват-виноват. Ты ведь странник?
Тут ты не ошибся: я странствую. А сам чем промышляешь?
Юноша, в отличие от торговца рыбой Амати, недавнего соперника Лоуренса на рынке, был худощавый, но выглядел довольно сильным тело его явно привыкло к физическому труду. Ростом он не уступал Лоуренсу, тёмные волосы и чёрные глаза выдавали в нём жителя северных земель, привыкшего держать в руках скорее топор, нежели лук. Но из-за муки было трудно разглядеть, какого цвета у него волосы.
Однако спрашивать парня, который весь в муке вышел из мельницы, чем тот промышляет С таким же успехом Лоуренс мог осведомиться, что продают в хлебной лавке.
Ха-ха, да я мельник, как видишь. Так откуда же ты? Точно не из Энберга.
Беззаботный смех мельника Лоуренс счёл признаком ребячества. Парень казался на шесть-семь лет младше него, и одно это заставляло насторожиться: не хватало только ещё одной изнуряющей борьбы за Холо.
Здесь ты угадал. Скажи-ка заодно: сколько ещё ехать до города Терэо?
Города Терэо?
Юноша растерялся, но тут же расплылся в улыбке:
Если Терэо город, то Энберг королевская столица, не иначе. Не знаю, зачем ты туда едешь, но это убогая деревенька. Сам же видишь, какая тут мельница.
Слова мельника застали Лоуренса врасплох, однако память услужливо подсказала, что о Терэо он узнал от Дианы долгожительницы под стать Холо, а потому убогая нынче деревня Терэо в давности могла быть огромным городом.
Торговец кивнул и продолжил:
И долго ли до него ехать?
Рукой подать. Да что там, чёткой границы в помине нет если я скажу, что Терэо начинается прямо здесь, и то будет правда.
Видно, дай ему волю будет говорить бесконечно, поэтому Лоуренс коротко поблагодарил болтливого парня и тронул поводья, пытаясь его объехать, но тот вдруг поспешно сделал знак остановиться:
Да куда же ты так! Будто на пожар спешишь, а, странник?
Он вытянул руки в стороны теперь объехать его по узкой дороге стало невозможно; разве что попробовать прорваться, но стоит ранить человека и пиши пропало: от жителей Терэо хорошего отношения уже не жди.
Ну что ещё? тяжело вздохнул Лоуренс.
Да вот да вот А спутница твоя, смотрю, просто красотка
Холо всё это время сидела смирно, укрытая капюшоном; она промолчала, лишь шевельнула хвостом под одеялом. Лоуренс же вместо того, чтобы приосаниться надо же, какую красавицу везёт, помрачнел, уже представив неприятности, к которым могут привести эти слова.
Монахиня совершает паломничество к святым местам. Всё, доволен? Останавливать торговцев могут только сборщики налогов.
Мо монахиня? Юноша изменился в лице.
В самом центре Энберга стояла огромная церковь, поэтому деревенька Терэо не могла быть средоточием языческой веры. Даже в северных землях Проании языческая деревня никак не могла вырасти под боком у города с большой церковью: сельчанам понадобилось бы слишком много военной мощи, иначе их сотрут в порошок.
«Да в Терэо и своя церковь должна быть», подумал Лоуренс, по-прежнему не понимая удивления мельника, и от последнего это не укрылось.
Похоже, парня интересовал именно торговец, а не его спутница.
Хорошо-хорошо, господин странник. Больше я тебя не задержу. Но послушай-ка меня: не вези монахиню в Терэо.
Хм
Казалось, в этом предупреждении крылся особый смысл. На всякий случай Лоуренс на козлах незаметно пнул Холо по ноге, в ответ на это девушка кивнула.
Это почему же? Мы ведь едем в церковь Терэо по делу. Отчего же монахине нельзя в церковь? Или
Н-нет, церковь ты там найдёшь. Отчего?.. Да вот, не в ладах они с людьми из церкви Энберга.
Лицо парня вдруг посуровело, глаза сверкнули, и эта неожиданная перемена придала ему сходство с беглым разбойником. Лоуренс оторопел от столь внезапной враждебности, но вовремя вспомнил, что перед ним мельник.
Я к чему. Если туда ещё и монахиня пожалует, только хуже будет. Потому и не советую.
И так же быстро враждебность исчезла: юноша сделался приветлив, как прежде. Его настойчивость, однако, настораживала. С другой стороны, зла он путникам явно не желал, и Лоуренс решил, что устраивать допрос на ровном месте не стоит.
Ну что ж, будем осторожны. Не выгонят же нас с порога, едва увидят?
Это вряд ли.
Так что спасибо тебе, учтём. Пожалуй, мирское одеяние должно уберечь от неприятностей.
Юноша с облегчением кивнул:
Да, сменить одежду не помешало бы.
Так вот к чему он вёл, когда принялся убеждать их с таким рвением.
Да только что же вам в церкви понадобилось?
Дорогу спросить хотим.
Дорогу?
Озадаченный, юноша потёр щёку:
Вот как Я решил было, что ты к нам торговать. Сам ведь странствующий торговец?
Ну, а ты мельник.
Парень понял, что его только что щёлкнули по носу, и рассмеялся, но тут же поник:
Эх, а приехал бы к нам торговать, я бы тебе пригодился.
Пригодишься, если приеду. Теперь-то всё?
Мельник явно хотел сказать что-то ещё, но, видимо, не нашёл нужных слов. Коротко кивнув, он освободил дорогу. В его взгляде читалось сожаление. Хотя парень, очевидно, вовсе не охотился за чужими секретами, поэтому Лоуренс отпустил поводья, протянул ему руку и, глядя прямо в глаза, произнёс:
Имя моё Крафт Лоуренс. Как тебя называть?
Парень тут же просиял и подбежал к повозке:
Эван! Гийом Эван!
Эван. Хорошо, я тебя запомню.
Да! Уж запомни, будь добр! сказал Эван громко (так громко, что, будь лошадь Лоуренса пугливой, тут же встала бы на дыбы) и крепко, изо всех сил пожал руку новому знакомому.
Он отошёл от лошади и уже с порога мельницы прокричал:
И по дороге назад сюда загляни!
Почему-то эта картина белый от муки юноша, стоящий возле чёрной деревянной мельницы и провожающий тоскливым взглядом уезжающую повозку, вызвала щемящее чувство одиночества. Мгновение спустя, как Лоуренс и ожидал, Холо обернулась и махнула мельнику рукой, на что удивлённый Эван сначала пожал плечами, а потом расплылся в улыбке и замахал обеими руками. Впрочем, радовался он не как юноша, к которому проявила благосклонность очаровательная девушка, а скорее как мальчик, который вдруг обрёл друзей.
Дорога, слегка изгибаясь, уходила вправо, и вскоре мельница Эвана скрылась из виду, после чего Холо развернулась лицом к дороге.
Хм. В мою сторону он и не посмотрел, всё на тебя пялился, сказала она с досадой.
Лоуренс рассмеялся, сделал глубокий вдох и так же глубоко выдохнул:
Видишь ли, он мельник, а жизнь у них не сахар.
Холо бросила на спутника заинтересованный взгляд и склонила голову она казалась прехорошенькой, когда так делала. Должно же быть объяснение тому, что мельник даже не взглянул на такую красавицу, но с удовольствием пожал руку Лоуренсу, и объяснение нашлось, но совсем не весёлое.
Мельники как пасту́шки: дело делают нужное, но нигде их не жалуют ни в городе, ни в деревне.
Такое отношение встречается не повсеместно, но вряд ли эта мельница пользовалась уважением и любовью жителей Терэо.
Так вот. Возьмём твой нагрудный мешочек с зерном.
Лоуренс говорил о мешочке, который висел у Холо на шее и сейчас был скрыт под несколькими слоями одежды. В нём лежало хлебное зерно, хранившее душу Волчицы.