И расчёт Лоуренса оказался верен: Марк с готовностью согласился выполнить его просьбу. А значит, пока можно было не переживать насчёт поисков Йойса.
Чуть не забыл. Есть ещё одна просьба. Очень простая, тебя не затруднит.
Да разве я такой несговорчивый, что меня нужно уговаривать? усмехнулся Марк.
Лоуренс отреагировал коротким смешком и спросил:
У вас в городе есть летописец?
В глазах Марка отразилось непонимание.
Летописец? Это который всякие байки собирает?
Задача летописца по заказу Церкви или аристократии вести хронику города или какой-либо местности. Лоуренс посмеялся над определением Марка, хотя тот на удивление точно описал суть занятия.
Мне кажется, летописец бы обиделся, услышав тебя.
А что я ещё могу сказать о лентяе, который получает деньги, просиживая штаны за столом целыми днями?
Торговец, который открыл лавку просто по невероятному везению, не многим лучше.
Все в городе знали о том, как Марку однажды повезло.
Марк застыл в немой позе.
Лоуренс рассмеялся:
В общем, нет такого?
Ну Был. Точно. Но с ним лучше не связываться.
Марк снял с телеги один из мешков с гвоздями и, держа его в руках, продолжил:
Говорят, сбежал из монастыря, когда его обвинили в ереси. У нас в городе полным-полно таких, кто скрывается от преследований Церкви.
Кумерсун создавался прежде всего как центр торговли, свободный от религиозных конфликтов, поэтому стал убежищем для учёных, философов и прочих инакомыслящих.
Хочу поговорить с ним. Я так понимаю, он также должен собирать различные легенды и сказания. Как раз это меня интересует.
Опять у тебя странные идеи. Надеешься, что это поможет найти общий язык с северянами?
Можно и так сказать. В общем, не хочу заявляться к нему без приглашения. У вас есть общие знакомые?
Марк, задумавшись, склонил голову набок. С мешком гвоздей в руке он повернулся к прилавку и громко кого-то позвал. Из-за горы мешков с пшеницей вышел мальчик. Похоже, отметил Лоуренс, доходы Марка уже позволяли тому нанимать подмастерьев.
Есть кое-кто. Тебе удобнее, чтобы это был один из наших?
Марк стал передавать мешки один за другим подмастерью, и, глядя на него, Лоуренс почувствовал, что желание как можно скорее найти Йойс и вернуться к торговым делам усиливается. Однако, если Холо вдруг прознает об этом, ему не поздоровится. Да и сам торговец не хотел скорой разлуки. Лоуренс метался между двумя желаниями и не знал, как поступить. Он мог бы отдохнуть от работы годик-другой, будь у него возможность жить так же долго, как Холо, но, увы, его жизнь слишком коротка.
Ты чего притих?
А?.. Да нет, ничего. Конечно, лучше, если это будет кто-нибудь из нашей гильдии. Можешь нас познакомить?
Ну конечно, о чём разговор. Даже денег не возьму.
Марк сделал ударение на последних словах, чем вызвал невольную улыбку у Лоуренса.
Тебе срочно?
Чем быстрее, тем лучше.
Тогда пошлю мальца. Есть у нас в гильдии один старый торговец, Ги Батос. Постоянно проворачивает дела с тёмными людьми, тот ещё авантюрист. Говорят, он в хороших отношениях с этим монахом-летописцем. Старик берёт недельку отдыха перед праздником и после него, так что, если подойдёшь к обеду в торговый дом, обязательно увидишь, как он отдыхает за кружкой вина.
Лоуренс не слышал о Ги Батосе, поэтому несколько раз про себя повторил это имя. Для странствующего торговца обычное дело не знать по именам или в лицо торговцев даже из собственной гильдии.
Понятно. С меня должок.
Ха-ха, даже не знаю, как ты собираешься возвращать «долг» за такую мелочь. Ну да ладно, я так понял, ты остаёшься до конца праздника? Заходи ко мне, выпьем.
Вот и шанс вернуть долг. Послушаю хоть разок историю о твоей невероятной удаче.
Марк расхохотался. Он вручил последний мешок своему подручному, после чего тихонько вздохнул:
Удача удачей, а в городе у торговца всегда забот полон рот. Знаешь, часто ловлю себя на мысли, что не прочь бы вернуться к прежнему занятию.
Лоуренс нерешительно кивнул. Он до сих пор трудился изо дня в день, чтобы однажды открыть своё дело, поэтому ему было сложно понять Марка. Торговец зерном заметил замешательство Лоуренса и со смущённой улыбкой буркнул:
А, неважно. И продолжил: Впрочем, другого выбора у нас нет. Гнуть спину до вечера удел любого торговца.
Ага. Так что удачи нам обоим!
Лоуренс и Марк обменялись рукопожатиями. В это время к прилавку подошёл очередной покупатель, а Лоуренс отправился дальше. Повозка тронулась с места, и перед тем, как исчезнуть в толпе, Лоуренс обернулся и бросил взгляд на лавку Марка. Странствующий торговец с завистью наблюдал, как торговец зерном, уже позабыв о нём, занимался новым клиентом. Хотя, может, и завидовать было нечему ведь Марк сам признался, что иногда ему снова хочется встать на дорогу странствий, несмотря на осуществление мечты.
Говорят, что некогда один король, желая избавить свою страну от бедности, замыслил напасть на богатого соседа, но услышал от придворного поэта следующее: «Ваше Величество, вы замечаете только хорошее на чужой земле, а на своей только плохое». Лоуренс вспомнил эту историю и задумался.
Он думал только о поисках родного края Холо и о том, насколько промах в Рюбинхайгене отдалил его мечту, и позабыл, какую замечательную спутницу он приобрёл. Без Холо он так бы и колесил по избитым дорогам, снедаемый одиночеством. Бывали времена, когда он в шутку думал, что было бы неплохо, если бы его лошадь могла разговаривать. Поэтому можно сказать, что одна мечта Лоуренса претворилась в жизнь. Впереди его ожидало возможное расставание, и наверняка он будет с теплотой вспоминать о нынешних временах.
Лоуренс натянул поводья. Он подумал, что после того, как обойдёт торговые дома и гильдии, к обеду купит для Холо наивкуснейшее блюдо.
В Кумерсуне не было церквей, поэтому о наступлении полудня громко возвещал колокол на крыше самого высокого здания, принадлежавшего богатому аристократу. Колокол был украшен затейливым узором, а превосходно отделанную крышу можно было увидеть из любой точки города.
Тщеславный богач отдал за это великолепие целых триста люмионов столь баснословную сумму, что люди даже забыли о своей неприязни к аристократии, которая могла себе позволить подобные траты, а только неодобрительно высказывались, что потраченные деньги достойны лучшего применения.
Богатые торговцы, напротив, держали свои богатства и подвалах и не позволяли себе подобных вольностей, чем, видимо, и вызывали недовольство людей. Ведь даже безрассудные рыцари, привыкшие жить на широкую ногу, почитались за местных знаменитостей. С подобными мыслями открывая дверь в гостиничную комнату, Лоуренс ощутил оттуда кислый запах выпивки.
Неужели здесь и утром так воняло?.. скривился Лоуренс.
Он вспомнил, что торопился с утра по делам и поэтому не прополоскал как следует рот, но счёл, что тяжёлое «амбре» возникло из-за Волчицы, которая до сих мор не поднялась с кровати. Холо не проснулась, даже когда Лоуренс зашёл в комнату, и, как обычно, смешно похрапывала верный признак того, что похмелье отступило.
Лоуренс открыл окно, чтобы выгнать тяжёлый замах, после чего подошёл к кровати: рядом с ней стоял кувшин с остатками воды на дне и ведро (к счастью, пустое). Одеяло на Холо было откинуто до груди, к щекам вернулся здоровый румянец.
«Наверняка проснётся зверски голодная», подумал Лоуренс.
Торговец сунул мешочек с хлебом под нос девушке. Нос тут же шевельнулся, учуяв запах. В отличие от жёсткого и горького ржаного или овсяного хлеба, пшеничный вызывал аппетит одним своим ароматом. Холо так активно принюхивалась, что Лоуренс усомнился, что она спит, но в следующий миг она глупо взвизгнула и спрятала лицо под одеяло. Переведя взгляд на ноги Холо, Лоуренс увидел, что торчащий из-под одеяла хвост ходит ходуном.
«Зевает», понял Лоуренс. Спустя некоторое время, как торговец и ожидал, из-под одеяла показалось лицо Холо. Она так зевала, что у неё на глазах выступили слёзы.
Ммм, чем это пахнет так вкусно?
Как самочувствие?
Протерев глаза, Холо зевнула ещё раз и невпопад ответила:
Умираю с голоду.