Воодушевление Флоры передалось Люка, и он разошёлся вовсю, стараясь растормошить Жиля и Валентина: их хмурые лица не нравились юным зрителям. А под конец он даже выбежал из круга и сделал под аплодисменты кульбит.
Неплохо, совсем неплохо! крикнул папаша Кастиль, как только Мили задёрнула занавес.
Люка вспыхнул от удовольствия, но больше всего ему польстило снисходительное одобрение Флоры. Жиль, позёвывая, снимал с себя домино, Валентин взял на руки Лео, задремавшего на куче тряпья. К Люка, ковыляя, подошёл Жерве.
Я и в самом деле ничего не напортил? спросил Люка.
Да что ты?! ответил Жерве. Я и сам
Отец перебил его:
Э, да этот паренёк куда лучше сыграл свою роль, чем мои сынки-оболтусы. Он просто создан для роли простофиль. Не всякому дано войти в образ, а в тебе что-то есть.
Неужели! воскликнул Люка, несколько обескураженный таким неожиданным суждением.
Можешь мне поверить, я-то знаю.
В общем, мне понравилосьпьеска смешная.
Господин Кастиль с гордостью выпятил грудь и, раздувая щёки, изрёк:
Моё собственное сочинение
Да что вы? удивился Люка. И вы придумали все эти забавные трюки? Я перескажу пьесу старшему брату и сёстрам. Ну и позавидуют мне сестрёнки, когда узнают, что я выступал на сцене!
И пусть ваш рассказ пробудит в их сердцах желание посетить наш спектакль, высокопарно произнёс папаша Кастиль.
Но мы живём не здесь, сударь, сказал Люка. Я приехал в Андели с братом Даниэлем А который час? спохватился он.
Четверть шестого.
Четверть шестого!.. Брат уже ждёт меня!
Люка торопливо стянул с себя домино и всем по очереди пожал руки. Когда подошёл черёд Жерве, он тихонько шепнул ему:
Я непременно вернусь. Принесу тебе книгу.
Застенчивая улыбка осветила лицо Жерве.
Принесёшь книгу? Правда, Люка?!
А сейчас мне пора. Выздоравливай побыстрее, и до скорой встречи.
Люка подожди!
Но Люка уже был далеко.
IIIПосле представления
В шестом часу жара спала, от Сены потянуло свежестью, и Мили почувствовала прилив сил. После спектакля она снова принялась за стирку. То и дело она поглядывала на дома, на цветущие яблоневые садыих сияющая белизна напоминала ей серебристый лунный свет.
Вот бы остаться в Андели! А то всё кочуешь и кочуешь: ещё вчера были во Флери́-сюр-Андели́, а послезавтра, наверно, будут в Пон-де-Ларе́ Всё переезды, переезды. Да что с ней? О чём она размечталась?.. Ведь пора обед готовить. Сыр, кажется, ещё есть. Флора его не любит, ей только сливовое варенье подавай, а осталось его всего полбанки. Скорее развесить бельё и почистить морковь. Вот ведь досадаЖерве растерял половину. Да вдобавок ногу повредил Подумать только, она тут стирает, а у Жерве, может быть
Жерве! во весь голос крикнула она.
Ребята с шумом выбежали из палатки. Жерве с ними не было. Жиль и Валентин уже сняли домино, а Флора никак не могла расстаться с красным платьем. Она шла пританцовывая и отталкивала Лео, малыш цеплялся за её руку.
Мили рассердилась, бросила щётку и подбежала к сестре:
Не смей обижать малыша, гадкая девчонка! И сейчас же переоденься! Ведь ты вся мигом перемажешься.
Флора упрямо покачала головкой:
Серое платье просто безобразно
Ты будешь слушаться? крикнула Мили. Сейчас же переоденься!
Пируэт, презрительная гримасаМили не сдержалась и хлопнула сестрёнку по щеке.
Злюка! взвизгнула Флора и залилась слезами.
Мили опомнилась, провела рукой по лбу:
Вот видишь до чего меня доводит твоё упрямство. Ну ладно, успокойся, сними платье, и дело с концом. А Жерве где?
Он с папой в палатке, ответил Валентин. Папа заставляет его ходить.
Ходить?! Да ведь у него растяжение!.. всплеснула руками Мили. Ему нельзя ходить! Жерве! Жерве!..
Жерве выбрался из палатки, с трудом подпрыгивая на одной ноге.
Папаша Кастиль семенил вслед за ним. Он, как и Флора, не спешил снять свой шутовской наряд.
Кто тут кричит? миролюбиво спросил он.
Я, ответила Мили, помогая Жерве добраться до скамейки. Надо посмотреть, что у него с ногой. И зачем ты, папа, заставил его ходить? Посмотри, как он побледнел!
Ну-ну-ну! Ноги-то у него целы, а если не тренироваться, он и послезавтра не сможет выступать.
Да мне не больно, не очень больно, Мили. Не волнуйся! улыбаясь, говорил Жерве. И как-то странно было видеть радостную улыбку у него на лице, обычно таком хмуром.
Теперь ясно, что всё это пустяки, заявил папаша Кастиль. А что там за толпа около балагана? Уж не воображают ли они, что мы будем играть и сегодня вечером. Эй, вы, театр закрыт! возвестил он, сложив ладони рупором.
Но публика жаждала зрелищ. Люди сбежались, услышав пронзительные крики Мили, и не думали расходиться. Напирали друг на друга, боялись что-нибудь пропустить в даровом представлении.
Двое мальчишек показывали пальцами на смешного толстого человечка в зелёной рубахе и пересказывали пьесу всем, кто не успел её посмотреть. Бледное лицо Жерве, его нога, обмотанная бинтами, вызывали сочувствие. Кому-то пришло в голову, что идёт репетиция к завтрашнему спектаклю. А па, которые выделывала Флора, окончательно убедили в этом публику. Раздались аплодисменты.
Валентин помрачнел.
Какая муха укусила этих остолопов? глухо проговорил он. Флора, сейчас же ступай в фургон!
Почему? Ведь так приятно, когда тебе аплодируют.
Замолчи и немедленно ступай в фургон!
В ответ Флора скорчила гримасу и продолжала кружиться, любуясь своим ярко-красным платьем. Но, взглянув на Жерве, она вдруг поняла, как ему неприятно любопытство зевак, и чинно пошла вслед за ним в фургон, где Мили уже расстелила для него узкий матрасик.
Мне уже совсем не больно, повторял Жерве, стискивая зубы.
Мили с удовольствием поверила бы ему, но, чтобы удостовериться, она решила снять повязку. Она разбинтовала ногу Жерве, увидела посиневшую, опухшую лодыжку. Сердце у неё упало. Что же делать? Компресс? А может быть, лучше припарку?.. Мили принялась лихорадочно рыться в ящике, где хранилась всякая всячина. Сухая горчица? Вот кстати! Но как завопил Жерве, когда сестра приложила к его ноге горчичник. Малыш Лео тут же примчался к нему на выручку. А Флора обозвала старшую сестру мучительницей. Мили сразу поставила её на место и строго-настрого приказала снять красное платье. Флора, разумеется, отказалась. Разгорелся спор. Мили в сердцах выскочила из фургона, хлопнула дверью и сразу наткнулась на Жилябездельник сидел неподалёку от таза с бельём. Она вспомнила о моркови, о домино Жерве, которое ненароком порвал Люка, делая кульбиты. Она сейчас же велела Жилю почистить морковь, Флореона так и не сняла красное платьепочинить домино, а Валентину развесить бельё. Немного погодя, успокоившись, пошла к Жерве взглянуть, помогло ли её лечение. Увы, опухоль не опала. С Жерве градом катился пот.
Уж не разболелся ли ты? испугалась Мили.
Да нет же, нет, отнекивался Жерве. Ужасно жгло, когда ты поставила горчичник, а сейчас я и забыл о нём. Знаешь, Люка обещал вернуться и принести мне книгу, добавил он без всякого перехода, и глаза у него радостно заблестели.
Вот оно что! Какой он славный мальчик, рассеянно отозвалась Мили.
Он говорил, что ходит в школу, что там ребят учат географии и арифметике Мили, а он не забудет принести мне книгу?
Но Мили не слушала его. Она тщательно свёртывала широкий бинт, которым Маметта перевязала ногу Жерве.
Такой бинт, должно быть, стоит не дёшево, заметила она, о чём-то раздумывая. Нужно вернуть его хозяйке. Кстати, вот и предлог, чтобы поблагодарить её за всё. А далеко до её дома?
Она сказала: «До вас километр», ответил Жерве. Пойдёшь по дороге, что поворачивает направо, доберёшься до леса и на опушке увидишь забор и дом. Там она и живёт.
Вот и отлично. За полчаса обернусь. А пока завяжи ногу полотенцем.
Мили торопливо надела серую вязаную кофту, велела Жилю последить за супом, ещё раз наказала Флоре снять красное платье и быстро пошла по дороге к лесу.
IVУ Маметты
Настоящий дикарёнок, рассказывала Маметта. Много ребят я вырастила, но такого ещё не встречала.