Как! Ты не осуждаешь меня?
Ни в коем случае: ты принял единственно верное решение.
Ты так считаешь? всё ещё не мог поверить Ликург.
Если бы ты не пообещал Горге жениться на ней, то был бы уже мёртв, как Эвном и Полидект. А если бы согласился вытравить плод, то вдова тут же обвинила бы тебя в том, что ты заставил её это сделать.
Я?
А кто же еще? Не может же мать по своей воле загубить собственное чадо. Как ты думаешь, кому поверят, тебе или Горге?
Я бы поверил матери, честно признался Ликург.
Вот видишь, ты чудом спасся, ты проскользнул между Сциллой и Харибдой. Ты продлил свою жизнь до рождения царя.
Ты говоришь так, будто меня можно зарезать, как жертвенного ягненка. Ты думаешь, я не смогу защититься от беременной женщины?
Наивный, всем заправляет Леонид, брат Горги. Она лишь послушно выполняет его волю. Он спит и видит себя на троне.
Откуда ты знаешь? удивленно вскинул брови Ликург.
Я тоже зря времени не теряла, задорно подмигнула ему Елена и уже серьёзно добавила:
Леонид набрал целую армию отъявленных головорезов, ходит по Спарте, словно герой, и сеет смуту между царскими родами, между богатыми и бедными, между дорийцами и ахейцами.
А вот это я ему не позволю! вскочил Ликург. Я пока ещё царь и к тому же живой!
Охохо! издала Елена боевой клич, потрясая воображаемым копьем. Славная будет заварушка! Горны трубят охоту!
Ликург принял величественную позу и торжественно провозгласил:
Отныне дети будут принадлежать не родителям, а Спарте. Их жизнь и судьбу будет решать герусия.
Разве в Спарте есть такой совет?
Будет!
Вот теперь я вижу настоящего царя, захлопала в ладоши Елена. Иди и исполняй волю Зевса!
Слегка обалдевший Ликург послушно повернулся и направился к выходу.
Нет, постой! Вначале ты исполнишь волю Афродиты.
Ликург резко повернулся и сбивчиво забормотал:
Ты готова ты простила после всего
Я выжму из тебя всё до последней капли, освобождаясь от пепелоса, гордо заявила Елена, ты не то что не сможешьты не станешь смотреть на Горгу как на женщину.
Ликург! раздался снаружи гортанный крик.
Кто это? с тревогой спросила Елена.
Ираклий, я узнал его голос.
Мог бы и постучаться, пошутила спартанка.
Тогда бы я его не узнал, глубокомысленно произнес Ликург. Звать голосомхороший обычай. Надо ввести его в Спарте. Когда стучат, не понять, друг пришёл или враг.
Елена с сожалением накинула одежды:
Ступай, тебя ждут великие дела.
Дела никуда не денутся, с игривой улыбкой произнес Ликург, приближаясь к суженой.
Нет, я не смогу, мягко остановила его Елена. У меня на душе не спокойно: вдруг что-то случилось.
Большая ретра
Власть в Спарте принадлежит народу.
В Спарте с приходом воинственных дорийцев исчезло спокойствие. Ахейцы, испокон жившие здесь, не смогли противостоять нашествию, но сумели договориться с завоевателями. Они отдали дорийцам часть земель, сохранив богатство и власть. К несчастью, дорийцы были воинами, а не земледельцами. Они не хотели и не умели вести хозяйство, выращивать ячмень и виноград. Они занялись не своим делом и прогорели. Вскоре земли вновь оказались в руках ахейской элиты. Обездоленные, погрязшие в долгах, но вооруженные до зубов дорийцы требовали нового земельного передела. Царские династии стремились использовать их недовольство для ослабления друг друга, что привело к хаосу. Власть была бессильна, в стране правили сила и произвол. Стремясь укрепить собственную власть, цари, угождая толпе, стремительно её теряли.
В таком состоянии находилась страна, когда Ликург приступил к правлению. Что он мог сделать, не имея ни опыта, ни денег, ни поддержки со стороны дорийцев, склонных служить тому, кто больше платит? Елена и Диодоравот все его союзники. Он пока не мог довериться даже матери. Она, безусловно, хотела видеть его царем и могла быть против рождения Горгой наследника.
С грустными мыслями въезжал Ликург в Спарту. Навстречу шла Пифия, жрица Дельфийского оракула, как часто называли Аполлона. Ликург почтенно приветствовал служительницу бога, облаченную в нисходящий до босых ног хитон.
Ищешь союзников? вместо приветствия спросила Пифия.
Ликург вздрогнул от неожиданности:
Откуда ты знаешь?
Возьми в союзники Аполлонаон всё знает и всё может.
Разве я достоин просить Феба об этом? горько усмехнулся Ликург.
А ты попробуйне случайно же я тебя встретила.
Ничего случайного не бывает, согласился Ликург, но у меня для Аполлона не найдется и достойных даров.
Думаешь, бессмертным нужны приношения смертных? покачала головой жрица.
А что же?
Богам нужно, чтобы люди были достойны их. К чему им дары тех, кто изменяет себе и богам?
Ликург почтительно поклонился:
Спасибо тебе, мудрая жрица: я немедля отправлюсь в Дельфы.
Спартанец развернул коня и поскакал в главное святилище греков, приказав Ираклию собрать дары Аполлону и поспешать следом. У древних слово редко расходилось с делом.
Дельфыглавное святилище не только греков, но и всего Средиземноморья. По древнему преданию, его основал сын Зевса Аполлон. Название святилища произошло от слова «дельфин», превратившись в которого Феб спас от бури корабль с Крита, указав путь в тихую гавань у подножия Парнаса. Моряки и стали первыми жрецами святилища, расположенного в узкой долине между красными и зелеными отвесными скалами. В глубине переливалось на солнце безбрежное море, а вершины гор сверкали белоснежной чистотой. Эхо в долине неимоверно усиливало и многократно повторяло каждое слово, каждый звук, разнося их громоподобными раскатами и приводя смертных в благоговейное состояние. Вряд ли можно найти на Земле лучшее место для поклонения богам. Народы всего древнего мира спешили в Дельфы с богатыми дарами. Святилище было центром, объединяющим греков. Здесь любой эллин ощущал себя частью единого, крупицей общего. Все племена считали Дельфы «своим» святилищем. Не случайно на территории святилища находился полукруглый камень Омфал«пуп земли». Здесь изначально происходило собрание эллинских племен за исключением тех, кого исключали за святотатство. В Дельфах соревновались в искусстве игры и пения музыканты со всей Греции. Можно лишь представить, как прекрасно звучали в горной долине лиры и флейты. К святилищу вела горная тропинка, крутая и извилистая, с многочисленными статуями и колоннами по сторонам, установленными благодарными народами в честь побед или важных событий. Всю историю можно было изучить по этим дарам-памятникам. Об увековеченных в камне, бронзе или меди героях сложены оды и легенды, им посвящены гимны и пеаны. Ликург не впервые восходил к храму, но каждый раз поражался размерам медного быка, воздвигнутого гражданами Коркики. В давние времена бык покинул стадо коров и, подойдя к морю, громко мычал, пока не привлек внимание коркирцев, увидевших в волнах несметные стаи тунцов. Однако, как они ни старались, ни одной рыбёшки поймать не смогли. Лишь принеся быка в жертву Посейдону, люди получили такой богатый улов, что десятой его части хватило на возведения медного быка не только в Дельфах, но и в Олимпии.