Баба была очень глупая.
Что же мне делать, батюшка? Нельзя ли помочь этому горю?
Похлопотать-то можно, только разве для тебя, а для твоего мужа ни в жисть бы не согласился!
Похлопочи, батюшка! просит его баба со слезами.
Ну, так и быть, я тебе ребенка доделаю! Приходи уж вечером к нам в сарай. Я пойду за кормом скотине, там тебе и доделаю.
Спасибо, батюшка! Пришла баба вечером к попу в сарай.
Ну, ложись, голубушка, хоть на солому.
Легла баба и ноги растопырила: поп отвалял ее разов шесть и говорит:
Ступай домой с Богом! Теперь все будет благополучно.
Баба стала попу кланяться да благодарить его.
Вот вернулся домой мужик, а баба сидит и губы надулатакая сердитая.
Что ты рыло-то воротишь? спросил мужик. Смотри, как бы я тебе не утер его!
Конечно, по-другому ты не можешь. Твое дело только гадить: ишь пошел из дому, а ребенка так и оставил недоделанным! Спасибо, поп уж смиловалсядоделал, а то родила бы тебе урода!
Видит мужик, что поп насрал ему в карман. Погоди же, думает, и я тебе навалю. Пришло время, родила баба мальчишку; поехал мужик звать попа на крестины. Собрался поп, окрестил младенца и сел за стол да стал попивать водочку.
Эка славная водка! говорит поп хозяину. Ты бы послал кого-нибудь за попадьею, и она б выпила.
Я сам пойду за ней, батюшка!
Поди, свет!
Пришел мужик и зовет попадью.
Спасибо, что нас не забываешь! Сейчас оденусь, говорит попадья. Стала одеваться да наряжаться, положила на лавку золотые серьги, а сама принялась умываться; только смочила глаза водоюа мужик взял и спрятал к себе серьги. Умылась попадья и давай искать серьгинет нигде.
Не ты ли, мужичок, взял? спрашивает она у мужика.
Как можно, матушка! Я хоть и видел, куда они запропастились, да сказать стыдно.
Ничего, сказывай!
Ты, матушка, на скамью-то села, а пизда их и съела!
Нельзя ли как достать их оттуда?
Пожалуй, для тебя постараюсь!
Заворотил ей подол, запендрячил и начал валять: отделал раз-другой, вытащил свой кляп и повесил ему на плешь одну сережку.
Вот, достал, матушка!
Слазил на попадью еще раза два, достал и другую серьгу.
Замучился ты, бедный, да уж потрудись еще: три года назад пропал у нас медный чугун, поищи, нет ли и его там.
Отработал ее мужик еще раза два:
Нет, матушка, не достанешь! Чугун-то, он тут, да повернулся дном кверху, зацепить не за что.
Вот, окончивши это дело, пришла попадья к мужику на крестины и говорит:
А ты, батюшка, небось, заждался?
И заждался! Тебя, говорит мужику, только за смертью посылать!
Что ты, батюшка! Ведь у меня было серьги пропали, я положила их на лавку да сама-то и села, а пизда их и съела; спасибо мужику, уж он мне достал!
Поп услыхал и надулся, сидит как сыч. Вот тебе, невестка, на отместку!
ХИТРЫЙ МУЖИК
Жил мужик с женою. Только ему пришла нужда ехать в Москву; что делать: жена беременна, а ехать надо.
Ладно, говорит он жене. Я поеду в Москву, а ты живи без меня поскромнее да повоздержаннее.
Сказал и уехал. А дело-то было великим постом. Баба говела и пошла к попу на исповедь. Баба-то была собой хороша.
Вот поп ее на духу и спрашивает:
Отчего у тебя брюхо большое.
Согрешила, батюшка, жила с мужем, сделалась беременная, а теперь он в Москву уехал.
Как в Москву?
Да, батюшка.
А долго ль пробудет?
Почти с год.
Ах он мошенник, заделал ребенка и не доделал, ведь это смертный грех! Делать нечего, я твой отец духовный и должен тебе доделать, а за хлопоты принеси-ка три холста!
Сделай божескую милость, просит баба, избавь от смертного греха, доделай, а я ему, мошеннику, как приедет с Москвы, все глаза выцарапаю!
Ну, свет, рад послужить тебе; а то грешно, если до его приезда станешь носить младенца!
Так дело-то и обделалось.
А поп был женатый, у него были две дочери; вот он и боится, как бы попадья про его шашни не узнала. Хорошо. Приехал мужик с Москвы, а жена его уж давно родила; только что входит он в избу, баба и напустилась на него:
Ах сукин сын, мошенник! Просил меня жить воздержаннее, а сам мне ребенка заделал, да недоделал, так и уехал! Спасибо еще, батюшка-поп мне его доделал, а то что бы я стала делать?
Мужик догадался, что дело неладно, и говорит себе:
Погоди, я его, длинногривого разъебая, облапошу!
Случилось это летом, поп служил обедню, а дом его был возле самой церкви. Мужик собирался ехать в поле на пашню, и понадобилась ему борона, а у попа их было три. Мужик пошел к попу в церковь и стал просить борону. Поп рад всячески ему угодить, чтоб только до попадьи не довел его шашней, боится отказать и говорит:
Возьми хоть все три!
Да без тебя, батюшка, не дадут; крикни попадьето хоть из окошка, чтоб все три дали.
Хорошо, свет, ступай.
Мужик к попадье пришел и говорит:
Матушка! Батюшка велел вам всем трем мне дать
Что ты, свет, с ума, что ли, сошел?
Спроси его хоть сама, ведь он мне сейчас приказывал.
Попадья и кричит попу:
Поп! Ты велел нам дать мужику?
Да, да, все три дайте!
Делать нечего, стали давать мужику по очереди; он начал с попадьи, а кончил младшей дочерью и вернулся домой. Как только пришел поп от обедни, попадья и давай его ругать:
Ах черт, старый ты мудак! С ума, что ли, спятил! Всех дочерей перепортил; ну меня одну уж так и быть бы, а то всех трех велел ему отделать.
Поп хвать себя за бороду и побежал к мужику:
Я тебя в суд потащу, ты моих дочерей перепортил!
Не сердись, батюшка, говорит мужик, ты любил чужих детей доделывать, а еще за труды холстом брал, вот теперь мы с тобой поквитались.
Помирился поп с мужиком и стали жить большими приятелями.
МЕСТЬ ИВАНА
Задумал Иван, как бы дяде Кузьме за насмешку отомстить. В ту пору Кузьмы дома не было, оставались одни бабы. Ванька взял веревку, привязал корову за рога и повел вдоль деревни. Увидала из окна тетка и говорит:
Видно, Ванька-то совсем промотался: последнюю корову повел продавать. Сноха, поди-ка спроси его, куда ведет корову?
Сноха выбежала и спрашивает:
Куда повел корову?
Да рассердился на жену, так и веду: где-нибудь проебу!
Дай ему, сноха, говорит тетка, пусть чужим корова не достается!
Сноха согласилась.
Веди корову на двор, закричала она Ваньке.
Вот он привел ее на двор, привязал к столбу, положил сноху на солому, отделал как надо и хочет зашивать ей пизду: вынимает иголку и нитки. Та испугаласьда в избу.
Ну, где ж корова? спрашивает тетка.
Та чуть не плачет:
Поди сама! Он отделать-то отделал да еще хотел пизду зашить, очень широка!
Ну, ступай ты, Матрешка! стала посылать тетка свою дочь-девку, хоть не даром твоя честь пропадет, все корову возьмешь!
Пошла Матрешка к Ваньке, он положил ее на солому, отработал и стал вынимать ножик.
Ах, старая чертовка, говорит Ванька, что она на смех посылает? Весь хуй до крови ободрал. Я не пожалею, что родня, разрежу пизду-то!
Матрешка испугалась и побежала в избу.
Сама ступай, старая ведьма! говорит с плачем матери, мне и так больно, а он хотел еще ножом резать.
А старуха говорит:
Неужто мне пойтистариной тряхнуть!
Пошла к Ваньке, он и ее положил на солому да и стал смеяться.
У меня такого добра хоть отбавляй. У меня и дома много в погребе снегу! Исчезни, вечная мерзлота. Сейчас я тебя немного подогрею.
Вынул спички и хочет поджечь солому. Старуха руки в ноги и бежать, а Ванька отвел свою корову назад домой и пошел навстречу к дяде. Повстречались.
Здорово, дядюшка!
Здорово!
Спасибо, что без меня в моем дому порядок соблюдал! Да что у тебя волос на голове совсем нет?
Что делать, Бог взял!
Хочешь, я сделаю, что у тебя на голове будут волосы; только пошепчу тебе в шапкуи дело с концом!
Взял дядину шапку, зашел за куст, насрал в нее, застлал сверху травкой и надел дяде на голову.
Смотри, дядя, трое суток носи, не снимай!
ЛИСА И ЗАЯЦ
Пришла весна, разыгралась у зайца кровь. Хоть он силой и плох, да бегать резов и ухватка у него молодецкая. Пошел он по лесу и вздумал зайти к лисе. Подходит к Лисицыной избушке, а лиса на ту пору сидела на печке, а дети ее под окошком. Увидала она зайца и приказывает лисеняткам: