Размышляя о том, чтобы оттолкнуться и попытаться спрятаться в толпе, я боялась, что его рука зацепится за одежду, или он застрелит несколько невинных свидетелей. Я не смогла бы жить с этим.
И вот теперь мы уже стоим у ограды, а он толкает меня вниз по трапу. Я думала, что всё кончено, я ничего не могла сделать. Но затем кто-то позади нас закричал. Я автоматически повернулась. Повернувшись, я обнаружила Майлза и Лизу у ограды. Моё сердце ёкнуло, как только я поняла, что это был мой единственный шанс. Они смотрели на людей, уходящих с корабля, очевидно пытаясь найти меня. Если бы я смогла подать им сигнал, может они...
Что могли понять они и чего бы не смог понять этот верзила с пистолетом за моей спиной?
Я ломала голову, придумывая, что можно сделать. Мы были уже на середине трапа к тому времени, когда меня осенило. Да! Это бы идеально подошло.
Когда Лиза и я были моложе, мы придумали такой сигнал рукой, который мы могли сделать в любое время, когда проходили мимо друг друга в школьных коридорах или замечали друг друга около кафетерия. Это были простые три движения: два поднятых пальца, затем небольшая встряска, и в конце кулак.
Я закрыла глаза и специально споткнулась о собственную ногу, принуждая охранника схватить меня за руку. Я сплелась вокруг него, подавая сигнал через его плечо. Дважды. Я не видела Лизу и была не уверена, получила ли она мой сигнал. Мой сторож развернул и толкнул меня вперёд, пистолет снова прижался к моей спине.
Всё сделано. Видела она или нет. Знала она или нет, что я иду в сторону выхода из лодки. Все, что я могла делать, тихо молиться или надеяться, что что-то произойдет.
И вот теперь мы сели во внедорожник. Рука с пистолетом исчезла, как только охранник толкнул меня внутрь. Доминик сидел на сиденье, ожидая меня. Дёрнув за запястье, потянул на место рядом с собой. Я оттолкнулась так быстро, как только могла. Мы тронулись, и теперь судно исчезало за нами. Повернувшись, я пыталась поймать хоть какой-то след Майлза и Лизы, но они были на другом углу и довольно-таки далеко.
На самолете тебя будет ждать одежда получше,сказал Доминик. Я уверен, ты будешь счастлива снять эту.
Я опустилась вниз на сиденье и снова закрыла глаза.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Самолётом оказался личный джет, казавшийся гладким и идеальным на частной полосе. Он напомнил мне маленький самолет, на котором Майлз и я летали в Массачусетс многие месяцы назад. Но в этот раз было по-другому. Майлз... даже, несмотря на то, что мы не были по-настоящему вместе, время, проведённое с ним, давало чувство безопасности. На самом деле, я действительно ненавижу летать. Я не часто это делала. Всего лишь дважды. Один раз в Массачусетс и ещё раз обратно в Техас. И Майлз был рядом, держа меня за руку. Его присутствие было таким обнадеживающим, что полёт казался не таким уж большим делом. Но в этот раз было иначе.
Доминик пугал меня больше, чем движение самолета.
Я не могла дышать, когда спряталась в ванной. Мне нужно было переодеваться, а я не могла вздохнуть, не могла усмирить дрожь в руках. Всё, о чём я могла думать, как отчаянно хотела, чтобы Майлз был здесь. Вопреки всему я хотела, чтобы он был со мной. Я хотела чувствовать его руки на моих. Я хотела чувствовать себя в безопасности и положиться на него. Даже сейчас, даже когда я больше не доверяла Майлзу. Я всё равно хотела ему верить.
Мне хотелось, чтобы он спас меня, как какой-то рыцарь на белом коне.
Я включила воду в раковине и умыла лицо, пытаясь подтолкнуть себя на более сильные мысли. Одежда, которую предоставил мне Доминик, была сложена и ждала на полке. Я встряхнула вещи, чтобы просто обнаружить, что это простая пара джинсов и мягкая розовая блузка. Я переоделась, радуясь тому, что избавилась от вонючей толстовки.
Я хотела свернуться в клубок на полу и побыть в ванной некоторое время. Но знала, что Доминик отправит своих головорезов забрать меня, если я буду ждать слишком долго. С глубоким вдохом я выскользнула из ванной и осторожно пошла вниз по коридору к капитанскому креслу, где Доминик меня ждал.
Ты выглядишь намного расслабленней,сказал он.
Куда мы летим?
Он пожал плечами.
Мы летим. Это всё, что важно.
Я села обратно в своё кресло и повернулась к окну. И тут заметила, как Доминик подвинулся ближе ко мне, я почувствовала его близость до того, как он коснулся моего плеча кончиками пальцев.
Ты красивая,сказал он мягко.
Я замужем.
Да, ну, ты сама сказала, что это брак по договору. Так что разве это теперь имеет значение?
Я встряхнула плечами, чтобы убрать его руки, но он только придвинулся ближе. И теперь он не был удовлетворен только пальцами на моих плечах. Вместо этого, он коснулся губами голого участка кожи на плече. Я прикусила губу, стараясь не дать ему почувствовать дрожь, которая прошлась по моему телу. Я закрыла глаза, пытаясь думать о чём-нибудьо чём угодно другом. В своих мыслях я видела Майлза, стоящего в ванной нашей каюты с полотенцем, обёрнутым вокруг талии, и ту соблазнительную улыбку, покрытую пеной для бритья. Я представляла, что тот момент прошёл иначе, чем в реальности. Я представляла, что он сжал меня в объятиях, и почувствовала вкус поцелуя, который мы должны были разделить. Я представляла тёплое, счастливое воссоединение - вместо того, которое было затуманено обидой, злобой и ещё больше болью.
Сейчас я бы сделала почти все, чтобы вернуться туда, чтобы быть в руках Майлза.
Слёзы жгли мне глаза, когда губы Доминика двинулись вверх к изгибу шеи. Я не смогла скрыть дрожь в этот раз. Но Доминику, казалось, было всё равно. Он скользнул рукой к моей челюсти и потянул моё лицо ближе к своему. Когда его губы коснулись моих, я инстинктивно отпрянула назад.
Ты можешь бороться со мной,сказал Доминик мягко,я не против. На самом деле, так немного интереснее. Но для тебя будет проще, если ты не будешь.
Слёзы потекли по моим щекам.
Я ничего тебе не сделала,сказала я.Зачем ты это делаешь?
Ты вышла за семейство Торн. Ты должна была знать, что это приведёт к последствиям.
Он схватил меня за затылок. Мои мышцы напряглись, пока я пыталась оттолкнуться, но он был намного сильнее, чем я. Доминик подтащил меня ближе к себе и прижал свой открытый рот к моему. Неприятное чувство влажности бросилось в меня, когда он толкнул свой язык в мой рот. Я укусила его. Это было инстинктивно. Что-то неприятное касается тебя - ты реагируешь. Но это была не та реакция, которую хотел Доминик,
Сука!крикнул он, когда дёрнулся назад. И его кулак взлетел, ударяя меня по щеке с такой силой, что моя голова ударилась о стену самолета. Зрение помутилось по краям, в ушах звенело. Он придвинулся ближе ко мне, погрузил свои руки в мои волосы, повернул мою голову так, чтоб мы смотрели глаза в глаза.
Так ты хочешь? Хочешь грубо? Потому что я могу так. К сведению, будет весело посмотреть, как сильно я могу давить на тебя, пока ты не сломаешься,он двинулся ближе ко мне, двигая кончиком языка, который теперь кровоточил, по моей щеке.Мы ещё здорово повеселимся. Ты просто не будешь часто появляться на публике. Не сможешь открыть глаза из-за синяков, которые получишь.
Он снова начал меня целовать, даже, несмотря на то, что я толкала руками его грудь и пыталась хоть как-то выиграть расстояние между нами, но затем пришел его громила и прошептал ему что-то через плечо.
Доминик отсел обратно и посмотрел на парня:
Сейчас?
Парень кивнул.
Доминик простонал. Затем он посмотрел на меня и сказал:
Ну, я полагаю, у тебя что-то вроде передышки,встал и посмотрел прямо на своего громилу.Убедись, чтоб она оставалась на месте.
Доминик исчез за узким дверным проёмом спереди самолета. Громила сел напротив меня, его внимание сосредоточено на телефоне, но я была уверена, что он заметил бы сразу, если б я попыталась встать. Я повернулась к иллюминатору, используя его как зеркало, чтобы стереть следы крови, которые Доминик оставил на моей щеке. Я была спокойнее, чем представляла себя в подобных обстоятельствах. Может это был шок. Или это было что-то вроде принятия ситуации. В любом случае, я была даже спокойна, в то время как мои мысли были смесью хаоса.
Ну, не хаоса. Я в основном думала об одном:
Нет, нет, нет, нет...
Самолет приземлился примерно через час. Доминик шёл за мной, толкая меня с сидения рукой за моим плечом. Я дёрнулась от его прикосновения, пытаясь не дать моим мыслям уйти к тому, что будет потом. Я могла себе представить: очередной черный внедорожник, очередная долгая поездка к какому-то уединенному дому, расположенному где-то, возможно это будет милый дом на скале, за деньги можно купить подобные вещи, и хорошо оборудованная спальня и затем... я не позволила своим мыслям дойти до этого. Я пыталась сосредоточиться на деталях, таких как кожаные сиденья внедорожника. Хотелось, чтобы мои мысли были слишком заняты несущественными моментами из этого кошмара.
Мы вышли из самолета в жаркий солнечный день. Самолет остановился недалеко от рядов ангаров со знаками, написанными на двух языках. Одним был английский. Я была почти уверена, что другим был итальянский. И, как я и представляла, там был большой черный автомобиль, ожидающий нас на шоссе. Шофер открыл заднюю дверь, как только мы коснулись асфальта. И затем вокруг нас разразился хаос.
Машины с мигающим светом внезапно устремились к самолету, люди с пистолетами, выпрыгивающие из них, прицелились до того, как они даже останавливались. Я просто остановилась. Я не знала, что еще мне делать. Они кричали на чужом языке снова и снова, я думаю, это был итальянский , и жестикулировали своими пистолетами. Затем мужчина заговорил на английском.
Лечь на землю!
Доминик вскинул руки в воздух.
Мы граждане Америки - крикнул он.
Мы знаем кто вы, Доминик де Лука. Вы арестованы за подозрение в перевозке нелегальных веществ.
Вы ловите не того,сказал Доминик со всем очарованием преступника.Вы можете обыскать мой самолет. Вы ничего не найдете.
Мужчина, который говорил на английском, дал сигнал некоторым другим мужчинам. Они немедленно убрали пистолеты в кобуру и поднялись в самолет.
Мы получили анонимное послание, в котором говорилось, что у вас в самолете спрятана тысяча фунтов кокаина.
Доминик рассмеялся. И это был ликующий смех, почти как, если бы он находил эту ситуацию забавной.
Зачем мне это делать? Зачем мне летать с таким количеством кокаина в самолете в чужую страну? Это было бы самоубийством.
Мужчина пожал плечами, опуская пистолет, но держа его наготове. Затем он зажестикулировал другой группе мужчин, которые также убрали пистолеты в кобуру и подошли к нам.
Нам нужно приковать вас наручниками, пока мы ищем,сказал мужчина,для нашей безопасности.
Доминик протянул свои запястья, его глаза внимательно наблюдали за полицейским, который подошёл ко мне.
Аккуратнее с нейсказал он.
Я задалась вопросом, должна ли я быть польщена тем, что он так беспокоился.
Полицейский защёлкнул наручники на моем правом запястье, затем вывернул его за мою спину, дёргая другую руку назад.
Боль вспыхнула в плече, но я почувствовала странное облегчение. Если я проведу эту ночь в тюрьме, Доминик не сможет мне сегодня навредить. Это было как короткая передышка от неизбежного ужаса.
Блять! Обязательно быть таким грубым?проворчал Доминик, когда другой полицейский застегнул наручники на нём. Его громила тоже жаловался, спокойно выражая проклятия под нос, когда они надели наручники и на него.
Мы стояли и ждали, пока закончится обыск. Доминик улыбнулся, когда полицейские вышли с самолета ни с чем и пораженным взглядом в глазах. Но затем приехала другая машина с несколькими собаками. Большой, грузный полицейский повел собак к самолету. Я увидела вспышку страха в глазах Доминика, когда собаки сразу начали лаять.
Я была не удивлена, когда грузный полицейский вернулся с огромным пакетом кокаина в его руке.
Похоже, вы выбрали самоубийство, господин де Лука,сказал полицейский по обмену, когда схватил его за руку и повёл к одной из машин.
Доминик посмотрел на меня:
Если я узнаю, что за этим твой муж...
Холод плясал вверх-вниз по моему позвоночнику. Если бы была одна вещь, которую я узнала о Доминике к этому моменту, это было бы то, что он не дает пустых угроз.
Они посадили меня в другую машину. Я больше не видела Доминика, его громилу, или кого-нибудь ассоциирующего с ним. Машина, в которой была я, заехала в подземный гараж, и меня повели в комнату, в которой были только узкий стол и пара складных стульев. Мне сказали, что придут поговорить со мной через несколько минут, но чувствовалось, будто прошли часы. Я на самом деле не знаю, как долго я была там. Возможно, меньше часа. Время, казалось, изменилось для меня, по крайней мере, так я воспринимала это. Я сидела на стуле и ковыряла тонкую плёнку лака на своих ногтях. В голове была пустота.
Опять же, думаю, это был шок. Так много вещей произошло за последние несколько дней. Я должна была поехать в милый, расслабляющий круиз, чтобы залечить своё разбитое сердце. Но это приключение вышло не таким расслабляющим.
Зато теперь эта ситуация показала мою жизнь в перспективе. Моя борьба в поиске приличной работы стала внезапно пустой. Работа в Старбаксе была не такая уж плохая. Мой босс предположил несколько недель назад, что я могла бы стать управляющим. Это не была исполнительная работа, о которой я мечтала в колледже, но это оплачивало счета. Деньги были не такой уж проблемой. У меня до сих пор был счет в банке с суммой чуть более миллиона долларов, благодаря доле. Я не трогала его месяцами. Даже после того, как Майлз выкинул меня. Точно так же я оставила машину, которую он мне купил, телефон, который он мне дал, и список предложений работы, которые он организовал для меня. Но теперь... Я сдержала свою часть сделки. Я должна пересилить себя и использовать то, что он мне дал, чтобы улучшить свою жизнь и жизнь моих тётушек.
И затем был ещё Майлз.
Моё сердце болело, когда я думала о нём. Я любила его. Я знала это до того, как он выкинул меня, и знала это сейчас. Воспоминания о фотографиях, которые показал мне Доминик, делали боль еще сильнее. И осознание того, что он мог всё закончить в мгновение ока, что он мог оттолкнуть меня, как только я стану бесполезна для него, оставляло во мне немного усталости от доверия к нему. Но я любила его. Вся логика мира не могла заставить меня отказаться от этого чувства. Я любила и хотела всё, что он готов был мне дать. Даже если это было временно.
Если я когда-нибудь его увижу.