Зато на стуле в комнате папаши была свалена кучкой разная и недешевая косметика. При беглом осмотре вещей в шкафу погибшего Виктор обнаружил красивое, сексуальное кружевное белье, а так же немало «хорошей», целой одежды определенного, откровенного плана, три пары обуви на высокой платформе и приличный набор «взрослых» штучек типа фаллоимитаторов, наручников и плеток, недвусмысленно указывающих их хозяин занимался садо-мазо-проституцией. Здесь же валялся пакет с тюбиками увлажняющих интимных гелей, заживляющих мазей, и едва початая, просроченная упаковка антидепрессантов.
Не новость для Виктора, впрочем, про проституцию. Увы
«Эх, Валька, как ты докатился до подобной жизни? снова и снова спрашивал себя вздыхающий Виктор, бродя по заброшенной квартире. Ведь, когда я с тобой встречался, ты не был таким! Или был? Ведь я никогда не приходил к тебе домой, ты приходил ко мне, и выглядел вполне ухоженным, пах всегда чистым телом. Что с тобой стряслось, заставив измениться и превратиться вот в ЭТО?»
Набродившись и напугавшись вдоволь, мужчина вернулся в спальню Алешиного папы и принялся изучать содержимое шкафа омеги более тщательно. Он надеялся найти разгадку случившейся с Валей трагедии. Перевернул все омежьи шмотки, часть из них просто скинув на пол. И таки отыскал, в глубине ящика с трусами и шалавными чулками: разгадку не разгадку, позже выяснится, но солидную папку документов, медицинских справок, писем и фотографий. А еще пухлую тетрадь в истрепанной обложке, исписанную мелким, изящным почерком, видимо, дневник.
Находку Виктор сунул в подобранный тут же пакет и оставил притон конченого алкоголика и бывшего любовника. Почти три часа ночи, хватит. Даня и Алешка давно спят. Дома разберется и с папкой, и с дневником, на свежую голову.
Когда мужчина вошел в квартиру, тихо-тихо, стараясь даже не греметь ключами, первое, что он заметил на кухне горел свет. Уже догадываясь, кого именно там увидит, мужчина невольно улыбнулся.
И точно Алешка сидел за столом, в окружении кукол и Кира, подперев кулачком подбородочек, и при появлении отца вскочил и с невнятным, сиплым, простуженным вскриком бросился навстречу.
Ждал. Маленький, насквозь больной, терпеливо ждал возвращения отца! Наверняка, хитрулька, прикинулся перед Даней спящим, а потом вылез из кроватки, собрал игрушки и унес их на кухню. И плакал один. Вон глазенки какие красные и опухшие.
Отя омежка прижался всем своим тощеньким тельцем, всхлипнул в ухо. Где ты был? Очень долго Так долго
Он мелко дрожал, словно осиновый листик на ветру.
Виктор целовал сына и задыхался от чувства обретенного, наконец, счастья. Вот оно какое, оказывается шестилетнее, пахнущее шампунем и жаропонижающим апельсиновым сиропом, костлявое, обжигающе горячее через ткань крокодильей пижамки, со влажными на висках, растрепанными, завязанными в куцый хвостик волосенками и сопливым носом.
И другого сейчас не нужно. Жаль, что папа этого ребенка мертв. Ведь порадовался бы, скорее всего. И, возможно, достал бы из бара очередную бутылку водяры? Нет, спасибо. А с выводами насчет Вали надо бы погодить, сначала изучить его документы и почитать дневник.
«Завтра непременно начну», пообещал себе альфа, унося замученного, чихающего, клюющего носом сына в постель.
Работу мужчина снова решил прогулять Алешка важнее, да и не пристроен пока. Не бросишь же малыша без пригляду? И на Даню не повесишь, парнишка студент, лекции пропускает, дяде помогая.
Короче. Необходимо искать садик или няня. Тоже завтра...
====== Часть 9 ======
Последующие трое суток Виктор, несмотря на данное себе обещание, Валину папку не смотрел был слишком занят устройством Алеши. И пробегал бы, обивая пороги детских садиков, напрасно, не подмогни Женя «бывший» омеги, отец его сына Сашки, работал замдиректора сада. Ну, и попросил взять «хорошего мальчика, сиротку и сына друга» по знакомству, хотя группа Алешиного возраста и была уже укомплектована под завязку.
Заведение оказалось приличное, не чисто бюджетное, с доплатой и четырехразовым питанием, детей в нем можно было оставлять аж до семи вечера, что Виктора обрадовало обычно мужчина покидал офис около шести. И находилось как раз на середине пути между конторой и домом. Удобно, с полчаса езды всего. А рядом супермаркет, забрал Алешку и вместе с ним заскочил купить продуктов.
Кашу сварить десять минут, и ужин готов, потом поиграть вместе, поболтать и почитать сынишке на ночь книжку. Со школой, по идее, проблем тоже не ожидалось администрация детсада записывала детей в первый класс сама.
Жизнь определенно налаживалась!
Еще два дня Виктор разбирался на работе с накопившимися за его отсутствие делами. Разгреб кучу отчетов, переругавшись с третью коллектива, отпинался от грядущего корпоратива и с честью удалился на наступившие выходные, субботу с воскресеньем.
Альфа ощущал необыкновенный прилив энергии, казалось, он готов свернуть горы Алешка поправился, садик есть, с работой порядок, к тому же Женя Да, он и омега начали встречаться, пока весьма робко, поужинали дважды в ресторанчиках, много говорили по телефону.
Женя более чем нравился Виктору, смазляяявый, хих, гибкий, стройный, в меру широкоплечий и подкачаный, изящный, замечательно ароматный, следящий за своей внешностью, обладающий тактом и юморной.
С омегой было легко и весело, тепло. Его хотелось обнять, припасть ему за ухом, где кожа самая нежная, губами и нюхать, нюхать Вот только Женя пока не позволял вольностей, держал дистанцию, с расстояния потягивал тонко вырезанными ноздрями идущий от Виктора запах. Разбирался, похоже, в собственных чувствах к альфе.
Насколько молодой, красивый папа-одиночка, по профессии оперирующий хирург, симпатизировал бумажному червю, отцу-одиночке соседу? Почему разошелся с отцом Саши и имел ли постоянного любовника? С кем коротает течки? Даже настоящего возраста Жени Виктор пока не знал. Вопросы, сплошные вопросы, на которые на данный момент у альфы не имелось ответов.
Намеки Женя игнорировал или отшучивался, а спрашивать в лоб было неудобно. Вот и кружили, принюхивались, приценивались, общались.
Зато Саша и Алеша быстро нашли общий язык, дети есть дети, у них все проще альфенок постучался в гости, омежка впустил и угостил конфеткой из бара, показал новую железную дорогу, Саша глянул и впечатлился. И полетела дружба.
Вдвоем гулять. Вдвоем играть. Вдвоем переворачивать вверх дном кладовку в поисках интересного. Вдвоем кормить кукол и ужинать. Вдвоем реветь, подравшись и оторвав нечаянно лапу Киру, и вдвоем же умолять, в слезах, папу Женю спасти покалеченного дракончика и пришить лапу обратно. Вдвоем объесться привезенными Даней сливами четыре кило слопали, и не подавились и мучиться животиками под общим одеялом. Вдвоем напустить полную ванну мыльных пузырей и залить Сашину квартиру не выключенной водой.
Здорово вдвоем. Поодиночке гораздо скучнее
В субботу, пока Женя убирал дом и готовил, Виктор, пользуясь солнечной погодой, сводил Сашу и Алешу в парк аттракционов и укатал обоих до полуобморока и рвоты.
На следующий день, соответственно, в воскресенье, полы и кафель драил Виктор, а Женя забрал детей в океанариум, а после в кино, на мультфильм.
Альфа закончил наведение чистоты довольно быстро в течении недели не запускали с Алешкой, молодцы сполоснул трудовой пот и завалился отдыхать перед телевизором. И тут вспомнил про «наследство» Алешиного папы. Самое время полистать, когда сына нет!
Достав папку, мужчина вновь прилег на диван. Открыл, и принялся раскладывать по покрывалу содержимое.
Здесь обнаружилось много чего непонятная медицинская документация, фотоснимки разной давности, письма в пожелтевших конвертах и газетные вырезки. На фотографиях был, в основном, Валя.
Маленький, славный, хорошенький и хрупкий омежонок-школьник в каштановых кудряшках. Серьезный подросток. Глазастый, улыбчивый, скромный юноша. Уже вполне зрелый, периодами подпитый, шлюховатый, отвязный парень.
Один, в окружении неизвестных Виктору людей, то ли родителей, то ли родственников. Юный и свежий, лучезарно счастливый и по уши влюбленный, в обнимку с молоденьким, смазливым альфочкой. После, спустя период времени резко повзрослевший, кривовато улыбающийся, высветленный до неестественного блонда и без вьющихся локонов, со скрытой тоской в зрачках, целующийся с другим, темноволосым, симпатичным, дорого одетым, крепким альфачом средних лет у бассейна, на яхте, на пляже под пальмой. Связанный, чувственно изогнувшийся, явно изрядно выпивший, обнаженный, на черном шелке простыней, загорелые спина и бедра в сети багровых, припухших рубцов, а в зубах зажата плеть