====== Часть 6 ======
Алешка, голенький по пояс, в промоченных насквозь спереди, донизу, до босых стоп, штанишках, с перемазанным шоколадом личиком, горько плакал, гладя ладошками разложенную перед ним на кровати мокрую пижамную кофточку ведь Томас, чудесный динозаврик Томас Короче, пятно омежонок случайно посадил прямо Томасу на мордочку, шоколадное, вестимо, когда проснулся, в одиночестве, и ел данные отей конфеты. И попытался сам застирать, но лишь развез еще больше. А успевший проводить гостей отя в это время на кухне посуду мыл и не услышал, как сын шебуршится.
Увидев вошедшего отца, малыш сдавленно всхлипнул, икнул и сунул в рот большой пальчик утешалку, всем своим видом демонстрируя полное отчаяние и безнадежность.
Тощенький, чумазый, жалкий и несчастный. Потерявший едва обретенного друга. А еще у него, похоже, поднялась температура, судя по слишком яркому румянцу.
Виктор присел рядом на край постели и мягко обнял мальчика за мелко вздрагивающие, ледяные, покрытые пупырышками плечики.
Алешка, Алеша смотрел, не мигая, и из его широко распахнутых, дымчато-серых глаз по щекам катились крупные, прозрачные слезы. Тебе не холодно? Давай оденешься? В костюмчик, который Женя подарил, желтенький? И станешь как солнечный зайчик?
Алеша скорбно вздохнул.
Не могу, прошептал он, сквозь рыдание и мешающий внятной речи, находящийся во рту, пальчик. Это будет предательство. Томас не виноват, что я неряха.
Положение требовалось срочно спасать, пока глупышка совсем не закоченел. Виктор придвинул к себе пижамку, поразглядывал изуродовавшее Томаса коричневое пятно, подумал и сказал:
У меня в ванной есть пятновыводитель, такое особое вещество. Уверен если замочить в нем динозаврика, шоколад отстирается и Томас опять заулыбается, как новый. Ты же встретишь его возвращение больным, без сил. И вы не сможете дружить.
Алеша внимательно слушал, шмыгал сопливым носом, сосал пальчик, размышлял. Пожалуй, отя прав, сидеть полуголым, в мокрых штанишках, очень противно и никак не поможет Томасу, а желтый костюмчик красивый, теплый и нарядный. Нужно переодеться. И лекарство, которое Женя оставил, выпить, две мерные ложечки голова болит сильно.
И животик прихватило.
Ой, отя, простонал Алешка, скатываясь на пол. Ой, ой, какать!
И метнулся в туалет, по пути спуская штанишки к коленкам, сверкнул хихикнувшему от неожиданности отцу голой попенкой со здоровенным, весьма свежим синяком по центру правой ягодички. Успел
Отя! позвал из места уединения, в приоткрытую щелкой дверь, минуты через две. Бумаги нету! Мне попу вытереть надо!
Чистоплотный Виктор туалетных бумаг не одобрял и предпочитал опосля «посещений» более гигиеничные мыло и водичку. Он же с утра собирался искупать ребенка, с головенкой. Вот и искупает.
Поставленный на дно ванной, полностью раздетый Алеша, в принципе, не возражал против душа и против того, что отя смотрит на него, голенького, аккуратно ощупывает покрывающие тело синяки и бормочет ругательства, хоть и немножко стеснялся с непривычки. Он позволил себя облить и покрыть слоем мыльной пены по спинке и животику, но с головой уперся.
Нет-нет! заверещал протестующе тоненьким, срывающимся на визг голосочком, едва отец достал бутылочку с шампунем, и поспешно закрыл ладошками макушку. Отя, не хочу! Глазки будет щипать! Не дамся!!!
Между прочим, шампунь был специальный, детский Даня озаботился, купил. С крупной надписью красными буквами по белой этикетке: «без слез».
Читай, строго велел Виктор впавшему в напрасную панику мальчику. Что здесь написано?
Омежонок поводил, шевеля губами, пальчиком, прочитал надпись вслух и немного успокоился.
Ну, раз без слез, решил он, посомневавшись. Тогда ладно. Но ты мне клянешься, что он не щипучий!
Утомленный детскими капризами мужчина поклялся, на свой страх и риск, мало ли, а вдруг все-таки щипет, и Алеша подставил головенку.
Мой, разрешил, прекращая отпихиваться и опуская руки. Только быстро! А я зажмурюсь крепко-крепко, и мне шампунь в глазки не попадет.
Шестилетняя омежья логика в действии сначала вытрепать родителю все нервы, а потом «я зажмурюсь». Стоило тогда полчаса препираться? Зажмурился бы сразу, давно бы уже закончили с мытьем. Но, наверно, ребенка не переспоришь
Тщательно промыв старательно жмурящемуся Алеше волосы, Виктор сполоснул малыша еще раз, от остатков пены, завернул в полотенце и на руках отнес в спальню. Здесь мужчина вытер сына насухо, причесал его, временно запакованного, для тепла, в свой махровый халат, и как умел завязал влажные волосы в хвостик, радуясь, что стрижка не слишком длинная.
Потом Алеша шустро, сам, уже без помощи оделся в выданный ему желтый спортивный костюмчик.
Отя, спросил довольно робко, застегнув молнию, натянув носочки и шумно высморкавшись в бумажную салфетку. А у тебя зеркало есть? Хочу посмотреться.
Зеркало у Виктора имелось большое, на внутренней части дверцы шкафа.
Алеша покрутился перед ним совершенно по-взрослому, придирчиво оглядел себя со всех сторон, послал отражению воздушный поцелуй и отступил, удовлетворенный.
Отя, позвал, ууу, снова отя, тебе нравится? По-моему, я смазляяявый.
Недетское, пошло растянутое словечко резануло слух. Наверняка, от папочки шлюхера понабрался. Так же, как и кривлялок перед зеркалом, с блядским прищуриванием искоса, прогибом в талии и томным покачиванием бедер. Вряд ли гены, копирует много раз увиденное.
Значит, еще и с этим бороться. Охо.
«Вик, ты что на себя взвалил? Звонить брату. Он омега с нормальными манерами. У Алеши должен маячить перед глазами правильный пример для подражания. Или к Жене на поклон? Неудобно. Но Женя ближе, смазлявый и пахнет прелесть. Тьфу!»
====== Часть 7 ======
Не смазлявый, а хорошенький, поправил Виктор, наклонился, сгреб пискнувшего Алешку в обьятия и чмокнул в кончик носа. Смазлявый, сыночек, не очень красивое слово.
Мальчишка туманно посмотрел мужчине в лицо, вдруг медленно выкатил вперед нижнюю губку и расплакался. Температура же, маленький, болеет, сплошные стрессы в последние двое суток, а сироп не принял, забыли на пару, вместе с какушками и помывками.
Отя ребенок порывисто прижался горячей щечкой к щеке отца. Яаа хочууу к пааапееее Ты меня отнесееешь?..
«Нет, сыночек, не отнесу, подумал Виктор. Даже если бы твой расчудесный папаша был жив, не отнес бы. Не заслужил он тебя».
А вслух ответил:
Я не могу, Алешенька. Потому что твой папа уехал и никому не сказал, куда. Но ты не плачь прими лучше лекарство и пойдем в магазин, покупать тебе кроссовки и книжки. Согласен?
Алеша, продолжая ронять с ресниц слезы, закивал и прильнул еще сильнее.
Папа не уехал, отя, прошептал он тихо-тихо на ухо целующему его в висок мужчине. Не надо меня обманывать, я вполне большой. Он улетел с чертями. Так дядя альфа один сказал, в том плохом месте, где я тебя ждал папину душу забрали черти, потому что она была грязная, пропитая и протраханая насквозь.
Эээ Кхм. Виктору не довелось еще познакомиться с наболтавшим осиротевшему омежонку гадостей о погибшем родителе пускай и трижды справедливых дядей альфой из опеки... Но он его уже, заранее, сильно не полюбил. И с удовольствием бы при встрече подрезал мужику язык, желательно тупым, ржавым ножом, чтобы думал впредь, подыхая от столбняка, кому и что, вообще, мелет.
О мертвых или хорошо, или молчать в тряпочку. Алешка со временем забудет сказанное недобрым чужаком. И раннее свое горькое, обездоленное детство в полупритоне забудет, уж Виктор постарается. Малыш должен запомнить из прошлого только светлые моменты и не жить с осознанием он сын шалавы и алкаша.
Иначе вполне может пойти по стопам папы.
Сыночек, мужчина очень нежно погладил жалко всхлипывающего ребенка по волосам. А давай ты не будешь об этом думать. Пожалуйста. Твой папа уехал, договор? Далеко-далеко и ни с какими не с чертями. Его унесли с собой крылатые, спустившиеся с небес, красивые, белые ангелы, к солнцу и луне, к звездам, за облака. И ему там тепло и спокойно. Как и тебе. Ведь тебе сейчас спокойно с отей?
Алеша потерся щекой о скулу пытающегося утешить отца, вытер рукавом мокроту под носом, поразмыслил и выдал: