Чем вы хотели бы заменить поездку в гольф-клуб? продолжал тем временем Доусон. Желаете, чтобы я подготовил яхту?..
Найди мне клуб по стрельбе.
По стрельбе, повторил Доусон и приподнял брови. Пистолет, снайперская винтовка, лук?..
Дробовик или автомат. Доусон, не строй из себя идиота. Из чего я могу стрелять?
"И правда, из чего он мог бы стрелять И главное, в кого?.."задал себе Доусон риторический вопрос и внес пометку в планшет.
Яхту тоже подготовь. Мало ли что.
Доусон внес еще один пункт.
Мистер Нотфилд просил подтверждения относительно пятничного ланча, продолжил он, пропустив несколько пунктов, потому что вид Дрейзера отчетливо показывал, что его терпение подходит к концу.
Я приду, сказал тот и поправил галстук в последний раз. Подхватил с подставки дипломат и вышел в коридор.
День начинался дерьмово, как все предыдущие и наверняка все последующие дни. Дрейзер старался не отсчитывать минуты и надеялся, что они как-нибудь сами сложатся в часы. Совещание. Деловой обед. Инспекция. Два часа на подпись документов. Переговоры. Сделка. Перелет.
Кейси позвонила в восемь часов. Звонок пришел по скайпу с планшета Линды, и поначалу Дрейзер не хотел отвечать, но это было одно из правил, которые он не нарушал никогда: на звонки жены трубку брал всегда. Так же как на звонки Нотфилда и еще пары человек, которые каким-то чудом превратились в его жизнь.
Вместо густо накрашенного и до невозможности искусственного лица жены, на котором фальшиво надутые губы смотрелись так же неуместно, как лифчик на обезьяне, на экране появилось молоденькое и свежее личико Кейси. Девочке было четырнадцать, и она пока что мало походила на мать. Впрочем, еще меньшена отца.
Привет, губы Джонатана невольно тронула улыбка.
Привет, улыбка расцвела на лице Кейси в ответ. Мама просила узнать, приедешь ты завтра или нет.
"Вот оно как", Джонатан прищурился, чувствуя, как в груди снова поднимается соленая волна злости.
Я передал ей ответ через секретаря. Это все, что ты хотела спросить? Джонатан уже потянулся, чтобы нажать отбой.
Нет. Пап.
Дрейзер замер, парализованный последним словом. Кейси вряд ли осознавала, что значит для него, но интуитивно наверняка научилась вызывать нужный эффект.
Показательное выступление в субботу. Ты придешь?
Дрейзер секунду помолчал.
"Я хотел сходить в стрелковый клуб", замерло на губах.
Приду, сказал он. Пришли мне координаты.
Может, сразу Доусону? Сам ты забудешь.
Хорошая мысль, Дрейзер постарался не замечать легкой язвительности, которая почудилась ему в словах дочери. Не так уж много он забывал.
Я кубок взяла, похвасталась Кейси.
Особенно, если Доусон напоминал ему вовремя. Дрейзер смотрел на дочь и молчал. "Я рад за тебя", вертелось на языке, но он осознавал, насколько мало значат эти слова и как глупо они прозвучат, а других подобрать не мог. Кейси стало неловко в этой тишине, и спустя какое-то время она продолжила:
Ну, я пойду. Тебе же уже пора?
Да. Надо поработать еще.
Я жду, Кейси быстро улыбнулась и повесила трубку.
Дрейзер медленно и шумно выдохнул. Только теперь он понял, что последние несколько секунд все тело было сведено судорогой.
Огляделся по сторонам. Отель, где он остановился, был ему незнаком. Дрейзер редко вел дела на восточном побережье, и если бы не Нотфилдвообще бы не сунулся сюда.
"Нотфилд", повторил он про себя и, подумав, кликнул по соответствующей строчке в скайпе.
Лицо мужчины лет тридцати на вид, такого же ухоженного и крепкого, как и сам Джонатан, появилось на экране почти сразу же.
Привет. У тебя что, свободный вечерок?
Да, Джонатан снова оглядел пустой номер гостиницы. Работать абсолютно не хотелось, а звонок дочери окончательно выбил из колеи, и теперь он не был уверен, что сможет провести этот вечер один. Я уже в Нью-Хэмферде. Остановился в Терис-Лоу. Не хочешь пропустить стаканчик?
Нотфилд покликал что-то сбоку от камеры и сказал, не глядя на собеседника:
Буду через полчаса. Предупреди охрану, не хочу, чтобы опять начали в меня палить.
Дрейзер усмехнулся и кивнул. Репутация у Рэма Нотфилда была не очень хорошая, но они с Джоном были знакомы больше пятнадцати лет. Нотфилда не приглашали в гольф-клубы, зато он бывал отличным подспорьем в делах, в которых не помогал закон.
Впрочем, Дрейзер приглашал его не для того, чтобы обсуждать дела. Ему действительно было комфортно с Рэмом вдвоем.
Он закончил разговор и действительно сделал звонок начальнику смены. Потом позвонил в ресторан и заказал коньяк. Подумал, не добавить ли заодно и эскорт, но решил, что, если у Нотфилда будет настроение, он что-нибудь придумает сам. А самому Дрейзеру наутро предстояло рано вставать.
Коньяк принесли перед тем, как приехал гость, и Джонатан устроился с бокалом у электрического камина. За окнами сыпал мокрый снегтемпература в этих широтах редко опускалась ниже нуля, зато климат был влажным и переносился тяжело. С моря, к тому же, почти не переставая дул холодный ветер. "Как и в моем Додж-Тауне", подумал Джонатан и поднес бокал к губам. Взял со столика валявшийся там журналкакую-то бестолковую гламурную муть, которую раскладывали по всем номерам. А в следующее мгновение в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, Рэм вошел внутрь.
Джонатан продолжал сидеть.
Устал, бросил он, не поднимая глаз от журнала.
Тебе надо в отпуск, почти механически ответил Рэм. Он всегда это говорил, но Джонатан отпуска никогда не брал. Ему было трудно находиться в тишине. Время текло еще медленней, когда его не заполняла бессмысленная ежедневная суета.
Дрейзер собирался ответить, когда взгляд его остановился на странице светской хроники.
"Лестер МакКолан: в постели с миллиардером"гласил заголовок. Под громкими словами красовалось уже не такое молодое, но по-прежнему безупречно красивое лицо.
Он что, еще и краситься стал? спросил Рэм, останавливаясь у друга за спиной. Потянулся к столу, наполнил бокал коньяком и тоже поднес к губам, но пить не стал.
Джонатан молчал. Его парализовало от одного вида этого лица. Однако Рэм стоял за спиной и реакции его не видел.
Наш Мистер-Лобстер его бросил. Вот малыш и дает сольные выступления. Будет продолжать в том же духе, его отправят в подводное плавание. Надо же быть таким идиотом, чтобы на каждом углу кукарекать, с кем и как ты спал.
Джонатан молчал. Он не думал, что Лестер идиот. Впрочем, в это мгновение он не думал уже вообще ничего. Тело снова сдавила судорога. Рука, подносившая к губам бокал, слегка дрогнула, и Джонатану с трудом удалось не расплескать коньяк.
В тот вечер он почти не говорил. Наутро тоже молчал. Отменил ланч, сказавшись больным, и вместо него все-таки поехал в тир, но стрельба не помогла. Вечером, во время занятия по боксу, Дрейзер немного расслабился, но спазм по-прежнему не отпускал. За ужином он смотрел на фальшивое, накачанное силиконом лицо жены и представлял, как растекутся ее надутые губы, если он встанет и нанесет всего один удар.
Утром, когда один из охранников попытался зайти в туалет вперед него, Джонатан взял его за шиворот и тряхнул так, что у парня глаза полезли на лоб. Тогда-то он и понял, что не контролирует себя, и вместо того, чтобы войти в туалет, достал мобильный и набрал номер Доусона.
Сегодня, просто сказал он. Организуй мне выезд в загородный дом. К восьми часам.
ГЛАВА 4
В машине, куда забрался Ларион, играла негромкая музыка. Стоял приятный, но немного тяжелый запах, от которого медленно гасло возбуждение: выходя из дома, Ларион был одновременно и обрадован, и разозлен. Обрадован, потому что ждал этой встречи с замиранием сердца. Разозлен, потому что все произошло так внезапно и ему приходилось подводить друзей.
Запах и музыка довольно быстро успокоили его, и только на дне сознания остался тяжелый мрачный осадок. Ехать было довольно далекодо самой окраины города и еще немного за его пределы. Дом, где Дрейзер назначил прошлую встречу, стоял у самого моря, и теперь Ларион довольно быстро узнал шоссе, по которому они пересекли окружную дорогу. Он откинулся на спинку кресла и постарался расслабиться, а к тому моменту, когда вдали показались очертания особняка, успел немного задремать. Ему снова чудились руки Дрейзера, гладившие его по бедрам, принуждавшие шире разводить ноги.