Напоследок сильно сдавив опавший член, Дрейзер шлепнул по нему ладонью и отошел.
Упал в кресло, расставил ноги и взял в руки стакан.
Приступай, велел он.
К чему приступать, догадаться было несложно. Ларион только не знал, как сможет это делать, когда все мысли сводились к боли в истерзанном члене и стиснутых зажимами сосках.
Он медленно, стараясь не потревожить страдающие места, опустился на колени и подполз к Дрейзеру.
Без рук, окрикнул тот, когда Ларион потянулся к его паху, и отвесил мальчику несильную пощечину.
Стало еще обидней, потому как Ларион помнил, что просил не бить по лицу. Он наклонился и, зубами подцепив замочек молнии, потянул его вниз. Затем так же зубами расстегнул пуговицу и замер, пытаясь понять, как быть дальше. Долго думать было нельзя. Поглядывая на Дрейзера снизу вверх, Ларион видел, как разгорается в потемневших зрачках злость.
Он взялся зубами за резинку трусов Джонатана и оттянул ее, выпуская на волю напряженный член.
В этот раз Ларион медлить не стал. Сразу поймал губами член и, заглотив почти на всю длину, принялся сосать. Брать в горло он все еще не умел и надеялся, что Дрейзер не станет учить его этому прямо сейчасв прошлый раз от нехватки воздуха и постоянных спазмов особого удовольствия он не испытал.
Дрейзер не вмешивался. Только пристально наблюдал за ним. Карие глаза мерцали в темноте. Иногда он прикладывался к стакану или слабо толкался бедрами вверх, но не настолько, чтобы помешать Лариону устанавливать ритм.
Ларион изредка поглядывал на его лицо, изучая, как изменяется выражение глаз.
Постепенно они подергивались поволокой. Затем Ларион заметил, как начинает подрагивать стакан.
Дрейзер отставил его в сторону и взялся за зажим.
Ларион взвыл, не выпуская члена изо рта, когда рука Дрейзера принялась теребить сосок. Боль становилась сильнее, а вместе с ней нарастало и возбуждение. В один миг его сменило разочарование, когда соленое семя ударило ему в язык.
Злость из взгляда Дрейзера исчезла. В зрачках появилось нечто новоеони затягивали в себя, лишая воли. И вторя им, прозвучал в тишине охрипший голос:
Иди сюда.
Дрейзер хлопнул себя ладонью по бедру.
Ларион неловко поднялся. Как забираться на колени к мужчине, он не знал, но тот подсказал ему, рывком подхватив под бедра и усадив на себя верхом.
Твердые уголки ширинки впивались в нежные места у самых яичек. Дрейзер подбросил бедра, толкаясь обмякшим членом в промежность Лариона, и тот почувствовал жаждущий зуд глубоко внутри, там, куда не мог сейчас добраться член Джонатана.
Ларион тяжело дышал и молча смотрел на своего мучителя. Руки он по-прежнему держал за спиной.
Дрейзер прошелся ладонями по его плечам, будто изучал.
Затем подцепил зажимы и потянул на себя. Ларион тихонько заскулил. Когда металлические прищепки соскользнули с сосков, боль стала только сильней.
В то же мгновение Дрейзер склонился к нему и, поймав губами измученный сосок, принялся играть с ним языком.
Кровь зашумела в висках Лариона еще громче. Он непроизвольно подался вперед, но, сделав лишь несколько ласкающих движений, язык исчез. Джонатан принялся за второй сосок.
Медленно боль отпускала, но раньше, чем она успела пройти до конца, ладонь Дрейзера опустилась на распаленный член Лариона и принялась неторопливо двигаться вдоль ствола.
Ларион выгнулся, подаваясь навстречу. Руки дернулись в бессознательном желании прикоснуться к любовнику, огладить плечи, перебрать волосы, пахнущие терпкой листвой.
Запястья не были связаны, и оттого контролировать себя становилось еще тяжелей.
Пожалуйста что "пожалуйста", Ларион не знал, но Дрейзер и не стал выяснять.
Семя Лариона выплеснулось ему на обнаженный живот. Джонатан собрал его пальцем и поднес к губам Лариона. В первое мгновение тому стало тошно от мысли о подобной еде, но деваться было некуда, и он осторожно лизнул перепачканные пальцы. А в следующее мгновение язык Дрейзера присоединился к его губам, жадно отбирая сомнительное лакомство и то и дело сталкиваясь с ними.
Дрейзер так его и не поцеловал. И когда ему наконец позволили встать, Ларион с трудом сдерживал разочарование. То, что делал с ним Джонатан, было хорошо. Но Ларион хотел другого. Хотел больше и глубже, чтобы можно было отдаться целиком и целиком утонуть в силе, властвующей над ним.
Уже на полпути к двери голос Дрейзера его остановил.
Через неделю мне нужно будет уехать на несколько дней, сказал тот и замолк. Острое чувство потери, несбывшихся надежд, кольнуло Лариона в грудь. Сможешь поехать со мной?
Ларион сглотнул.
Да, тихо сказал он. Кровь зашумела в висках. Он абсолютно не представлял, чего ожидать от этой поездки.
Хорошо. Доусон позаботится о деталях. Можешь идти.
ГЛАВА 11
Дрейзер наносил один удар за другим. Груша покачивалась, угрожая слететь с крюка, но ему было все равно.
Злость полыхала, переливалась в кулаки и тонула, не находя отпора в бутафорской болванке.
Наконец, вымотавшись, он ударил по снаряду в последний раз, окончательно срывая его с креплений, и, развернувшись, подхватил полотенце, валявшееся на скамье. Обтер пот с лица и направился к двери, отделявшей маленький спортивный зал от душа. Дальше, за душевой, находился проход в его кабинет.
Сбросив спортивные брюки, Дрейзер шагнул на кафельный пол и замер, наслаждаясь горячими струями, бегущими по плечам, спине и груди. Перед закрытыми глазами промелькнул стройный силуэт мальчика, с которым ему предстояло увидеться ночью. Воспоминания о прошлой встрече еще не угасли, и Дрейзер как наяву ощущал под пальцами горячее покорное тело.
К удивлению Джонатана, у него ни разу не возникли ни усталость от встреч, ни желание сменить партнера, хотя большинство людей он с трудом терпел возле себя дольше нескольких часов.
Закончив смывать пот, он обернул бедра чистым полотенцем и, обойдя прозрачную перегородку, вышел в сухую часть душевой. Нажал на стене кнопку вызова и только затем принялся одеваться.
Да сэр, послышался голос Доусона.
Насчет вечера.
Все сделано, сэр. Мальчик обо всем предупрежден и полностью готов. Я вам уже говорил пару раз.
Я хочу изменить план.
Доусон молчал. Там, за двумя стенами, он устало потер висок.
Предстоящая встреча не давала шефу покоя всю неделю, и хотя Доусон понимал, что нужно радоваться, что Дрейзер полностью поглощен такой ерундой и не способен придираться ни к чему другому, постоянные понукания и уточнения начальника заставляли его нервничать все сильнее.
"Ну вот, мысленно произнес он. Этого следовало ожидать. Если что-нибудь идет по плану, значит Дрейзер просто еще не придумал, как этот план сорвать".
Да, сэр, сказал он наконец.
Сделаем так
Вас никто не должен видеть, предупредил Доусон Лариона в понедельник. Постарайтесь одеться неприметно. Впрочем, вам все равно вряд ли придется выходить. Мистер Дрейзер проведет в загородном клубе три дня и две ночи. Днем он будет с семьей. Вы будете ждать его в помещении для игр.
От слов "днем он будет с семьей" по спине Лариона пробежал холодок. Нет, умом он конечно понимал, что у Дрейзера есть семья. Этот факт был неприятен, но казался мифическим. Он сам и семья Дрейзера существовали в разных плоскостях реальности. И никак не должны были пересечься в одном и том же загородном клубе в одни и те же дни.
Что это за клуб? машинально спросил он.
Обычный клуб для таких состоятельных людей, как мистер Дрейзер.
Доусон явно ничего больше объяснять не собирался, и Ларион тоже в детали лезть не стал. Он должен был приехать в аэропорт к шести часам. Дрейзер летел чартерным рейсом, Лариону взяли билет на рейсовый самолет. Суть сводилась не к экономииони просто должны были прибыть по отдельности. Затем в сопровождении охраны его бы перевезли в клуб и, как представлялось самому Лариону, заперли бы в каком-нибудь темном подвале.
Доусон позвонил снова в пятницу в полдень.
Мистер Кестер, у вас есть приличный костюм?
Что?.. Ларион поперхнулся сосиской, которую едва успел откусить.
Понятно. Мне нужно, чтобы вы были на углу Мэдисон и Периж-стрит через двадцать минут.