Дрейзеру на самом деле захотелось его убить. Желание это стало еще сильнее, когда Лестер опустился на диван за два столика от них и склонился к уже сидевшему там мужчине, позволяя коснуться поцелуем своей щеки.
Говоришь, у тебя нет табу, кроме пощечин? голос Дрейзера рокотал.
Нет Ларион уже начинал сомневаться в собственных словах.
Под стол. И отсоси.
ГЛАВА 9
Под стол. И отсоси.
Что?
На Дрейзера смотрели два изумленных, прозрачных, как зимнее небо, глаза. Ларион не верил своим ушам.
Костен, я не злой человек. Но терпеть не могу, когда кто-то игнорирует мой приказ. Под стол. Взял мой гребаный член в рот. И начал сосать.
Ларион сглотнул. Ушам он по-прежнему не верил, но стал медленно сползать в указанное место, пока не оказался на коленях между широко раздвинутых ног.
Рука Дрейзера скользнула к ширинке. Щелкнула молнией. Выпустила из серых трусов еще не твердый член.
Ларион и в прошлый раз не слишком проникся оральными усладами, а вот так, на виду у всехпри том, что тело Дрейзера откровенно не хотело продолжения, а оттого и не выглядело особо привлекательным, делать это было попросту противно.
Ни за какие деньги он не взялся бы за подобную работу, но в это мгновение мысли о деньгах и о работе даже не появились у него в голове.
Ларион судорожно пытался понять, какого черта на Дрейзера нашло. Еще пару минут назад тот говорил с ним абсолютно спокойно и почти уважительно. А теперь явно собирался использовать как вещь.
Пока Ларион размышлял, рука Дрейзера поймала его за волосы и прижала к паху лицом.
Нерешительно и робко Ларион лизнул обнаженную плоть. Процесс назвать приятным было нельзя, но у него самого тут же слабо зашевелилось в штанах.
Ларион повторил движение языком. Напряжение под джинсами стало сильней.
После третьего касания Дрейзер испустил облегченный вздох. Член его потихоньку набухал. Член Лариона тоже твердел.
В рот он по-прежнему не брал, только лизал. Обвел кончиком языка контуры головки и позволил ей удобно лечь между губ.
Рука потянулась вниз, чтобы поправить член, упиравшийся в твердую джинсовую ткань.
Не останавливайся, негромко велел Дрейзер.
Ларион и не останавливался. Рука его на секунду накрыла собственный пах. Поправлять он ничего не стал, только сдавил сильнее, чувствуя, как нарастает желание. Мягко пососал набухающую головку члена Дрейзера, которая теперь окрепла и почти целиком заняла рот.
Джонатан никак не проявлял признаков возбуждения. Напротив, колебания его живота под рубашкой становились медленными и ровными по мере того, как Ларион продолжал изучать поверхность члена губами и языком. Юноша сам не заметил, как расстегнул ширинку и продолжил ласкать собственный член через белье.
Дрейзер его не торопил. Напротив, спустя некоторое время его рука легла Лариону на затылок и мягко погладила по волосам.
Костен прикрыл глаза и едва не замурчал. Прикосновения успокаивали его. Это спокойствие жестко смешивалось с волнением и страхом от понимания того, что он делал и где, возбуждением от этого понимания и непривычным букетом чувств, которые Ларион испытывал от самого факта, что член мужчины находился у него на языке.
Все изменилось в один миг. Из кабинки, в которой они находились, была видна часть зала. Кто-то наверняка мог заметить, что происходит под столом, хотя и не все. А сзади на спину Лариону падал довольно яркий свет.
В одну секунду свет исчез, и если бы Ларион мог обернуться, то разглядел бы ноги, заслонившие егов дорогих джинсах и не по погоде легких белых кроссовках.
Привет, произнес чей-то мягкий, бархатистый голос, можно присесть?
Рука Дрейзера на затылке Лариона сжалась. Надавила, в одно мгновение проталкивая член глубже в раскрытый рот.
Костен запротестовал бы, если бы не понимал настолько отчетливо, что любой звук заставит всех окружающих обратить внимание на него. Вместо этого приходилось давиться, потому что длинный и толстый член теперь норовил проникнуть ему в горло, а когда Дрейзеру наконец удалось пропихнуть его достаточно глубоко, Лариону стало нечем дышать. Носом он уткнулся в поросший густыми черными завитками лобок, но даже запаха их не ощутил.
Зачем? спросил Дрейзер, сильнее стискивая пальцы у него на затылке. Лариону оставалось только гадать, как долго он продержится без кислорода. Горло пульсировало, сжимаясь и пытаясь вытолкнуть инородный предмет. Слезы навернулись на глазане от обиды, а просто от нехватки воздуха.
Тот, кто стоял возле стола, пожал плечами.
Поболтать, сказал он. Расскажешь, как у тебя дела.
Пальцы на затылке Лариона сжались еще сильней, хотя тот и думал, что сильнее уже некуда.
Времени нет, ответил Дрейзер.
Стоявший возле стола молчал, но уходить не спешил.
Пальцы Дрейзера чуть разжались и, наконец, позволили Лариону отстраниться настолько, чтобы можно было вдохнуть, но лишь на мгновение, потому что тут же Дрейзер качнул бедрами, вбиваясь глубоко в его горло и замер.
Горло снова запульсировало, и Ларион не почувствовал ни вкуса, ни тепла спермы, которая в него пролилась.
Как знаешь, нехотя сказал незваный гость. Развернулся и пошел прочь.
Дрейзер, наконец, задышал тяжело. Отпустил волосы Лариона и, потянувшись к чашке с чаем, сделал большой глоток.
Ларион сидел неподвижно, не решаясь ни продолжить, ни отстраниться.
Вылезай, велел Джонатан. И Ларион, напоследок аккуратно запаковав орудие своей пытки обратно в белье, стал выбираться из-под стола. Пошли, продолжил Дрейзер, когда показалось раскрасневшееся, опухшее лицо юноши в обрамлении растрепанных волос. Я отвезу тебя домой.
Ларион в это мгновение не испытывал особого желания находиться рядом с Дрейзером лишние несколько минут, но ему не оставалось ничего иного, кроме как кивнуть.
Джонатан расплатился за напитки и, подталкивая Лариона впереди себя, вышел за двери бара.
Подожди у машины.
Ларион замер, ошалело оглядываясь по сторонам. Он еще достаточно соображал, чтобы помнить, что они пришли пешком, однако Дрейзер уверенно указывал на черный крайслер, стоявший впритирку к тротуару с противоположной сторонытам, где шумел океан. С неба по-прежнему сыпал мокрый снег, но сейчас он скорее освежал, чем раздражал, и Ларион, все еще плохо соображая, поплелся туда, куда ему указали.
Сам Дрейзер остановился и достал сигарету. Мужчина в черном пальто тут же вынырнул из сумрака, в который медленно погружалась набережная, и подставил огонек.
Кто-нибудь снимал? негромко спросил Дрейзер и затянулся.
Двое парней.
Телефоны отбери, ну и объясни, что так делать нехорошо.
Мужчина кивнул. Дрейзер, не оглядываясь на него и быстрыми затяжками уничтожая сигарету, двинулся к машине.
Он нагнал Лариона уже у самой дверцы. Обнял со спины и притянул к себе.
Ларион рвано выдохнул. Опустил веки, не веря собственным ощущениям, и плотнее прижался к его груди.
Дрейзер не спрашивал, все ли хорошо. Подержал его так несколько секунд. Затем высвободил одну руку и, поддев подбородок, развернул лицо Лариона к себе. Заглянул в глаза на пару бесконечно долгих мгновений, наклонился и прижался губами к его губам.
Дрейзер целовал его медленно. Старательно исследуя каждый уголок рта. И с каждым мгновением этого поцелуя Ларион чувствовал, как напряжение постепенно отпускает. Тело все еще оставалось возбужденным, и Ларион хотел продолжения, но теперь уже иначе. Не просто потому, что его заводила ситуация, а потому что хотел оказаться полностью во власти именно этого мужчины. Он выгнулся, подаваясь навстречу слишком медлительному и слишком обстоятельному языку. Попытался переплестись с ним своим, но Дрейзер не позволил и отстранился.
Не забывайся, у самого уха прошептал он.
Ларион же обмяк в его объятьях и действительно забылся. Стоял, позволяя свежему ветру гладить щеки, а рукам Дрейзера заботливо придерживать поперек живота.
В наступившем полумраке Джонатан по-новому разглядывал его очерченное тенями красивое, но пока еще по-юношески округлое лицо. В нем не было жесткости, которую Дрейзер привык видеть в том, другом. И в то же время Ларион был неуловимо похож на негоне цветом волос и не контурами скул, а тем внутренним пульсом живой энергии, которая угадывалась в сонных чертах. Пульсом, который Джонатан запомнил в прежнем Лестере, том Лестере, которого он знал одиннадцать лет назад. Пульсе, который тогда еще был, наверное, и в нем самом. Пульсе, которого теперь не осталось ни у кого из них.