Истомина ЕленаОтбор невест для проклятого князя
Глава 1
Нянюшка всегда учила меня не роптать на судьбу. Боги лучше знают, как меня развивать и что для меня лучше.
Я и не роптала. Даже сейчас, убегая от служителя Новопришедшего и односельчан, принявших новую веру.
Служитель этот приходил дней десять назад, намекал, что подружиться можем если ласковой да покорной, буду, а коль нет, то на костре, мне голубушке гореть, за то, что с чертями пекельными якшаюсь.
- Что ж, - сказала с улыбкой, убирая цепкую, потную руку служителя со своей щеки. - Как Макошъ - матушка уложит, так и будет. На костёр, так на костер!
Серые, маслянистые глаза служителя, моментально сделались холодными как лед:
- Ты все ж подумай, девка! - служитель резко притянул меня к себе, обняв за талию, я, не ожидая этого, испуганно охнула и его тонкие губы растянулись в победной ухмылке. - Жалко будет такую красоту огню отдавать, - прошептал, склонившись к моим губам.
Я не отпрянула, как бы мне того не хотелось. Страха перед ним я не чувствовала, а открыто демонстрировать свою неприязнь, слишком много чести для него будет.
Поэтому прошептала спокойно и даже томно, в самое его чуть заостренное ухо:
- Я лучше огню ее отдам, чем тебе, служитель Новопришедшего.
Мужчина видимо ожидал услышать от меня нечто иное, поскольку от моих слов даже вздрогнул почему-то, а затем резко меня оттолкнул.
- Как знаешь ведьма! Как знаешь! А могла бы и за правную здравницу сойти. А теперь ты ведьма! И жизни тебе здесь не будет!
- Я не ведьма! Я ведунья. Неуч!
Я от души рассмеялась, чем еще больше разозлила и без того раздосадованного мужика. Он посмотрел на меня взглядом полным призрения, словно я вымазалась только что, во что-то непотребное и злобно процедил сквозь зубы:
- Не будет тебе здесь жизни бесовская подстилка! Я сказал! К костру готовься, чернявая!
- Ага, щас побегу хвороста насобираю, чтобы ты милок, не утруждался.
Мужчина резко развернулся и вышел из избы под мой веселый хохот. Ведьма, так ведьма.
Я знала, что времени у меня осталось не много. Почти все сельчане приняли служение Новопришедшему. С ним проще, чем с нашими, Новый учит, что люди слабы и ничтожны, и многие прегрешения, за подношения к его алтарю прощает. Наши же, за нарушение законов мироздания всегда спрашивали пополной.
И вот за неделю, во имя отпущения грехов своих, милые односельчане мне все припомнили, что было и больше конечно, чего не было и идут меня злыдню, изводить теперь. Да только далеко уж я от родной избы, что на опушке леса много лет стояла. А сейчас подожгут ведьмино логово без жалости. У служителей Новопршедшего обычай такой, говорят.
Обиды на односельчан не было. Зналавремя сейчас такое: уходят на покой наши боги, им тоже отдых потребен. От того и люди меняются под энергиями Новопришедшего. И никуда от этого не деться.
Словно помогая мне скрыться, ударил дождь, плотной, непроглядной стеной, за его маревом и не разглядишь ничего. Меня же укрывал от ливня размашистые лапы елей и кедров.
Шла я споро, почти бежала. Страх быть пойманной, все же присутствовал. Нет, смерти я не боялась, я с детства знала, что это всего лишь переход меж мирами для души, и приняла б ее достойно, но так же я знала, что судьба моя, не в ней сейчас. Нянюшка - матушка, мне, сколько помню я себя, говорила, что как придут за мной на мое двадцать первое лето, бежать мне надо без оглядки и сожалений.
Когда спрашивала, а что же дальше будет? Говорила, что судьба меня сама найдет. Главное не отчаиваться, не поддаваться страху. И идти только вперед. Потому и бежала сейчас, слова ее, помня и судьбе доверившись.
Бежала долго. До ломоты и усталой дрожи в ногах, пока не увидела за дальними соснами голубое свечение. Напугавшее меня чуть не до икоты!
Болот в этой местности нет. Светлячки тоже в дождь не светят, а чтоб костер под навесом горел, да еще так ярко, да синим пламенем, я ни разу не видела. Но сзади вдруг послышались мужские крики и топот конских копыт.
Сердце буквально ушло в пятки!
Нагоняют! О, Создатель! Нагоняют!
А впереди этот жуткий свет и неизвестно, что хуже! Резко повернула налево, побежала туда, но впереди снова был голубоватый свет за соснами, а позади слышался конский топот. Повернула направо, все тоже самое.
Морок! Определенно морок! Но кто морочит? Кто его наводит?
Затравленно осмотрелась по сторонам и ничего необычного больше не увидела. А лошадиный топот все ближе и ближе! Возможно это тоже морок, но проверять не хотелось. И выход оставался только один: как и говорила нянюшка, довериться судьбе и пойти вперед.
Прямо на жуткое свечение.
Но раздвинув широкие ветви елей, за которыми оно и пряталось, я ничего не увидела.
В сердцах аж зубы до боли сцепила.
Что за лихо путь мне кроет?
А конский топот меж тем, все ближе...
Выход остался лишь один, я быстро юркнула под самую раскидистую ель в надежде, что наездники меня не приметят за ее кроной, в полутьме да дожде. И тут заметила, как слева от меня промелькнуло нечто огромное и жуткое. Точно ни волк, ни медведь и не человек, что-то намного выше и шире.
Аж сердце обмерло от ужаса - неужто волкодлак в наших кроях имеется?
От страха покрылась холодным, липким потом, и всем телом вжалась в корявый ствол сосны.
Творец Единый и Всемилостивый! Хоть бы не учуял меня! Хоть бы не учуял!так истово я еще ни разу не молилась! Всевышний свидетель! От страха аж зубы застучали.
Совсем рядом послышалось испуганное конское ржание и звук меча, что спешно достают из ножен, тут же округу огласил нечеловеческий вой страшного существа. Послышался глухой звук удара и падения.
Я тряслась от страха как осиновый лист. Не приведи боги, монстра ранили, и он, обезумев от боли, понесется в мою сторону! Хотя, говорят, что раны на оборотнях заживают очень быстро, но увы не мгновенно!
Я вся обратилась в слух, но чудовище, похоже, унеслось вслед за перепуганным конем, в другую от меня сторону. Хвала Всемилостивому!
Стало, безумно жаль, растерзанного всадника. Интересно, кто это из наших? Из мужиков, в селе на меня много кто зуб наточил. Каждый второй захаживал к одинокой молодке в поисках ласки да страсти, да только ни одному еще удача не подмигнула.
Но кто бы это ни был, столь ужасной участи, я никому не желала.
И вдруг как молния пронзила мысль - а вдруг жив еще, и чем-то помочь ему можно?!
И следом другая - да чем помогу-то я? В мешке то, единственно, что мазь из чистотела, да придорожника, на меде, а в дождь здесь даже и костра не разведешь! Да и не один же он за мной скакал! Точно слышала! Сейчас дружи, догонят, помогут. Если есть еще кому.
Словно в ответ на мои мысли из-за ближайшей ели послышался протяжный стон, исполненный боли:
- Ярогон, где ты? Ярогон? Помоги! Помоги! Ярогон!
Мужской голос сдавленно охрип, и грудь забилась нехорошим, булькающим кашлем.
Я подумала, что дела у мужчины, судя по нехорошему кашлю, совсем плохи и, что это явно не местный. В нашем селе никаких Ярогонов отродясь не бывало.
- Ярогон! - снова позвал мужчина, тяжело дыша, с явными нотками отчаяния в голосе. - Я здесь!
Да, что ж ты делаешь, глупый?! Тебе же говорить сейчас нельзя!
Позабыв и про проливной дождь, и про то, что волкодлак может вернуться, я бросилась на голос умирающего.
Увидев меня, мужчина попытался приподняться на трясущихся от слабости руках, но ему это не удалось. Он снова тяжело упал на землю, видать дела совсем плохи.
- Ты кто? - прохрипел сдавленно, я видела, что правая рука его скользнула в сторону, очевидно к клинку, что был в ножнах за плащом.
- Я заплутавшая путница. Я не причиню тебе вреда. Тебя нужно оттащить под ель, там попробую тебе помочь, - сказала спокойно и ласково.
- Неудачное время ты выбрала девка, чтоб плутать, - мужчина зашелся жутким кашлем и стал отплевываться от крови.
Я замерла возле мужчины, не зная как к нему подступиться. Очень высокий, крепкий, широкоплечий, да к тому ж еще в кольчуге и поднимать его нельзя. Две огромных раны поразили его тело, одна на груди и самая страшная, на животе. Бедняге недолго осталось.
- Беги отсюда, путница. Здесь и на минутку нельзя останавливаться сегодня, беги не оглядываясь.
Я присела перед мужчиной на колени и стала снимать заплечный мешок.
- Негоже человеку одному смертный час встречать.
- Смотри, как бы мой смертный час и твоим не стал, - прошептал мужчина еле слышно.
- Как боги уложат, так и будет. Не разговаривай, нельзя тебе.
Вытащила из чистой тряпицы заговоренный на кровоостановку мох и стала прикладывать его к ранам богатыря, придавливая ладонью. Мужчина охнул и сцепив зубы впился пальцами в землю от нечеловеческой боли, что пронзала сейчас его тело.
- Терпи! Это единственный твой шанс выжить сейчас! Проси богов о милости. Как имя твое?
- Богумир, я, - князь Славогории великой, - прошептал мужчина, трясясь от боли.
- Что ж за край такой? Ни разу о таком не слышала. И как ты в наших оказался?
Я разговаривала, чтобы отвлечь мужчину от боли. Как только я к нему прикоснулась, то сразу почувствовала, что в нем еще очень много жизненных сил, этот час, не был его смертным по судьбе и если ему помочь, поддержать, поделиться силой, у мужчины будут хорошие шансы выжить, несмотря на всю тяжесть ран на его теле. И я делилась с ним своей силой. Если уж вышла помогать, то нужно это делать до конца теперь. И лучше, до победного конца, конечно.
- В каких ваших? Ты на моей земле сейчас, в Славогории.
Слова мужчины, стали для меня громом среди ясного неба. Можно было бы их списать на бред от болевого шока, но мужчина говорил уверенно и твердо, в полном сознание, он не бредил.
И что же это получается? Этот синевато - голубоватый свет, впереди за соснами, что меня прямо преследовал, не давая мне иного выбора, кроме как в него шагнуть, это вышние мне портал в другой мир открыли что ли?
Вот так сюрприз! Вот это благодарствую! Хотя благодарить то может еще и рано. Не факт, что меня здесь ждут более лучшие условия жизни. Совсем не факт. Но если участь, что к моим ногам тут же свалился раненый князь сих земель, которого есть все шансы исцелить...
- О Всесветлые! Велика милость ваша и непостижимы пути ваши, покоряюсь воле вашей и прошу исцелить Богумира, сына вашего, славного князя земель славогорских. Не оставьте сей народ без попечения его. Кровь его замереть заклинаю именами вашими, плоти его зарастать приказываю! Слово мое крепко, никому не переломить его. Так есть! Так было! Так и впредь будет во веки веков.
Я чувствовала, как по рукам моим пошла сила и стала вливаться в мужчину, меня даже затрясло. Такого сильного потока, я никогда еще в себе не ощущала, хоть давно уже не веду учет исцеленным. А вот мужчина, напротив, задышал спокойнее. Боли отступали. Но опомнившись, князь вдруг встревожился:
- Что ты делаешь? Откуда у тебя силы? Ты кто? Шаманка?
Мужчина говорил быстро и уже без хрипов, значит, точно полегчало. Я даже улыбнулась от облегчения, что все получилось, все вышло, сладилось! Боги ко мне милостивы!
Подумав, что шаманка, у них, очевидно, значит тоже, что и у нас ведунья, кивнула.
- Шаманка, да.
- Какому духу служишь? - богатырь весь резко напрягся, очевидно, придя к тревожному выводу, что неспроста я ему ночью в лесу встретилась.
- Никакому не служу, но почитаю всех, - ответила чистой правдой.
- Так не бывает! Каждый здесь под кем-то ходит!
- Все мы под оком Творца Единого ходим, - ответила спокойно и с улыбкой.
Пока исцеляла князя, дождь закончился, тучи рассеялись, и прямо над нами сияла сейчас необычайно яркая, огромная луна, спускавшая на нас яркий, серебристый свет.
В нем я смогла рассмотреть князя, хорош, ничего не скажешь. Широкие скулы, высокий лоб. Большие, ясные глаза, с цепким орлиным взором, что наверняка не один десяток девушек сна лишил, светлые волосы чуть ниже плеч. Молодой еще. Скорее всего, еще не встретил и тридцатого лета. Но аккуратно подстриженная бородка, очень кстати придает молодому князю мужественности.
Мужчина, в свою очередь, тоже рассматривал меня, не стесняясь. И его внимательный, взгляд скользил не только, по моему, лицу.
Я с ранних лет осознавала свою стать и ладность. Я была притягательна для мужчин. Это часть моей природной, врожденной силы, с этим ничего не поделаешь. Я принимала это спокойно, как данность, ни я, ни тело моё, никак на эти взгляды не реагировали. А вот от пронзительного взгляда князя, мое сердце неожиданно дрогнуло, забилось чаще, а по телу разлился стыдливый жар, сливаясь в тугой ком внизу живота.
Я не могла отвести от него своих глаз, как завороженная, пока он не схватил меня за руку.
- Помоги подняться. Мне уже значительно лучше, отсюда нужно уходить пока эта тварь не вернулась.
- Куда уходить?
- Есть здесь не далеко пещера священная. Туда он не сунется, и мы спокойно дождемся утра.
Я встала, подала руку Богумиру, он обнял меня за шею, и мы пошли в указанном им направление.
Если поначалу он довольно споро шагал, то шагов через сотню взмок, ослаб, и я буквально тащила его на себе. Еще добрых шагов триста, не меньше.
Когда мы добрались до небольшой пещеры, то оба были совершенно без сил.
Как можно аккуратнее я положила князя на неожиданно теплый пол пещеры, и сама буквально рухнула рядом.
- Прижмись к полу плотнее, это тепло исцеляет. Это дыхание Великого дракона. Прооотца этих мест, - прохрипел князь.
- Даже боюсь уточнять в какую его часть, мы сейчас забрались, - хохотнула, переворачиваясь на спину и прижимаясь к теплому камню.
- Это глаз! - князь вдруг вздрогнул всем телом и зарычал от боли.
- С тебя нужно снять кольчугу, промыть и перевязать раны. Если б только можно было разжечь костер.
- Можно. Тут вверху приделаны держатели для факелов и сами факелы есть. Два камня возьми, постучи над ними, искры быстро выбьются.
И верно. Все получилось быстро и ладно. Я куда дольше прислоняла измученного князя к стенке, чтобы расстегнуть на нем тяжеленую кольчугу и стаскивала с него сорочку, стараясь как можно меньше тревожить его израненное тело.
Дела с раной на животе были весьма плохи, хоть кровь уже запеклась и не текла, все вокруг жутко опухло, князя захватывал жар.