Как много, по твоему мнению, ей известно?
Я не знаю. Она говорила неохотно. Но Эсме имеет отношение ко всем этим событиям, это я знаю точно. И Зак тоже. Эсме не позволила ему рассказать мне всю правду о проекте «Спасение».
Если это она сообщала о детях в проект «Спасение», то она должна помнить, каких детей отследили с ее подачи. Она может знать, как Макс вышел на тебя.
Ты хочешь сказать, что ей может быть известно, имеет ли Макс отношение к убийству Терезы Стоун?
Джейк внимательно посмотрел на меня. Потом он быстро встал и подошел к телевизору.
Печально известный адвокат мафии Александр Гарриман и его неопознанный помощник были найдены мертвыми в офисе Александра Гарримана у Центрального парка, сообщил репортер с мрачным видом, когда Джейк включил звук. На экране возникла новая картинка: знакомый вход в здание, где располагался офис адвоката, который мы посетили всего сутки назад. На носилках лежало чье-то тело, завернутое в мешок.
Полиция не располагает версией того, что могло произойти. Подозреваемых не назвали. У господина Гарримана не было недостатка во врагах, прокомментировал ситуацию детектив из отдела по расследованию убийств.
Джейк повернулся ко мне. Его лицо, словно зеркало, отражало то, что было у меня на сердце. Я чувствовала себя ошеломленной и испуганной.
У нас была договоренность с Гарриманом, медленно сказала я.
Мне кажется, что вашу договоренность можно считать аннулированной.
* * *
Мы даже не подумали бы заходить в мою квартиру, если бы я не была босиком, как вы помните. Я ушла из больницы в одних носках, а по дороге к Джейку я не смогла заставить себя зайти в свою квартиру. Я надела чистые носки Джейка. Он взял свою куртку, а мне подал мое пальто.
Мы не можем здесь оставаться. Это опасно. Нам придется снова уходить.
Куда?
Туда, где мы еще не были.
Я посмотрела на свои ноги.
Черт побери, сказал Джейк, направляясь к двери. Хорошо. Подожди меня здесь.
Так не пойдет. Или мы идем вместе, или я остаюсь в одних носках.
Он вздохнул и исчез в своей спальне, вернувшись вскоре с оружием, которого я раньше не видела. Джейк засунул его за пояс и решительно застегнул куртку.
Хорошо, пойдем.
Мы быстро спустились по ступенькам, стараясь не шуметь. На площадке перед моей квартирой мы остановились. Джейк показал мне знаком, чтобы я соблюдала тишину. Я протянула ему ключи.
Ридли! вспугнул нас обоих резкий шепот.
Я обернулась и заметила в дверной щели глаз Виктории, которая взирала на меня из темноты своего жилища. Я приложила палец к губам и направилась к ней. Я даже успела удивиться: «Надо же, она знает мое имя!»
Виктория, здесь очень опасно. Закройте дверь.
Она в страхе уставилась на меня. Виктория забыла надеть парик, и несколько седых прядей на ее лысеющей голове колыхались от легкого сквозняка.
Но там кто-то есть. В твоей квартире.
Сколько там человек? спросил Джейк, подойдя к нам.
Один, ответила Виктория и захлопнула дверь. Я услышала, как она быстро закрылась на три замка.
Я готова была бежать отсюда, забыв обо всем на свете. Какие там туфли! Но Джейк решительно направился к двери. Он резко ее толкнул, однако в этом не было необходимости: дверь была открыта. Джейк медленно пошел вперед, опустив пистолет и прижимаясь к стене. Он велел мне оставаться в холле, но я не послушалась его и последовала за ним.
Лампа на моем письменном столе за ширмой, которая разделяла мой «кабинет» и «спальню», была включена. Мы услышали, как кто-то шуршит бумагами. В потоке света двигалась чья-то большая тень. Мы не стали входить в комнату.
Положи руки так, чтобы я их видел, и отойди от ширмы, приказал Джейк. Его голос звучал уверенно, внушая страх. Что-то упало на пол, и я про себя взмолилась, чтобы это был не мой ноутбук. Тень замерла.
Положи руки так, чтобы я их видел, и отойди от ширмы, иначе я разряжу в тебя пистолет, придурок.
Джейк говорил ровным голосом. Я никогда не могла бы подумать, что он может быть таким жестким. Мы подождали, и я заметила, как Джейк опустил палец на курок. Я не сомневалась, что он готов открыть огонь, но в этот момент над ширмой поднялись две руки.
Не стреляй, сказал голос, который я тут же узнала. Тень ступила в зону видимости. Напряжение немного спало. На меня одновременно нахлынули страх, злость и облегчение.
Ты что здесь делаешь, Зак? спросила я из-за спины Джейка, удивившись тому, что мой голос звучит так спокойно.
Я пытаюсь спасти твою жизнь, Ридли.
Как?
Тебя разыскивают люди, которым очень интересно, что ты знаешь. Я пытаюсь узнать ответ на этот вопрос, до того как они примут меры.
Это те же люди, которые убили Александра Гарримана? спросила я.
Зак кивнул.
Ты попала в настоящую переделку. Вы оба попали. Но я могу вас спасти. Если вы прекратите расследование, я помогу вам избежать последствий.
На серьезном лице Зака застыла доброжелательность. Я очень хотела ему верить. Но у меня был сложный период: я не доверяла никому. Удивительно, но факт.
Он подошел к нам ближе. Джейк и я отступили.
Оставайся, где стоишь, сказал Джейк, и Зак замер на месте.
Хорошо, хорошо, проговорил он. Просто выслушайте меня.
Мы слушаем, сказала я.
Все, что от вас потребуется, это чтобы Джейк исчез. Никто не будет его разыскивать, если он прекратит ворошить прошлое, перестанет наводить справки и поднимать бурю в стакане воды. Ему дадут определенную сумму, чтобы он мог где-нибудь обосноваться. Но только не в Нью-Йорке.
Зак кивнул на сумку, которая стояла на моей кровати.
Можешь заглянуть, сказал он.
Я подошла к сумке и дернула змейку. Внутри толстой кирпичной кладкой были уложены пачки денег. Я не могла представить даже примерно, сколько их там. Наверное, это была приличная сумма.
Все чисто. Придраться не к чему, произнес Зак.
А как же Ридли? спросил Джейк.
Я была в ужасе от его вопроса. Неужели он готов принять это предложение?
Им будет достаточно моего слова, что Ридли не станет больше интересоваться этим делом. Она должна вернуться к привычному образу жизни, к тем людям, которые ее любят, заботятся о ней. Пока все будет идти, как и раньше, ей не о чем беспокоиться. Ее семья будет вне опасности. И она тоже.
Но с чего это им доверять твоему слову? поинтересовался Джейк.
Зак рассмеялся.
Потому что мы связаны так крепко, что они числятся у меня в должниках, и они это знают. Моя мама тоже. Она участвовала в этом с самого начала. Наверное, вы и сами об этом догадались.
Значит, эта система все еще работает. Детей воруют, а потом продают.
Ридли, не стоит сгущать краски. Мы спасаем детей от жестокости их родителей. Включи телевизор. Каждый день какой-нибудь выродок убивает ребенка своей подружки, потому что малыш сильно плакал, а какая-нибудь полубезумная идиотка считает себя вправе утопить собственного ребенка в ванне, потому что только так ему можно дать избавление от грехов. Мы не совершаем преступлений.
Но какое ты имеешь право решать за них? Джейк говорил дрожащим голосом. Они должны сами выбирать, как им жить.
Нет, в голосе Зака появилась уверенность. Если бы все рассуждали, как ты, Ридли сейчас уже не было бы на свете. Ее мог убить дружок ее матери. Даже ты, Джейк, мог не выжить в родном окружении.
Моя мать любила меня. Я знаю, что рос любимым ребенком, сказал Джейк.
Но этого мало. Многие любят своих детей, но не готовы защитить их. Многие люди утверждают, что души не чают в своих детях, но сами жестоко с ними обращаются и даже убивают их.
В этом споре были правы обе стороны, и Джейк вынужден был признать логику доводов Зака. Но при этом слова Зака не становились истиной. Разве можно оправдать похищение и продажу детей? Возможно, судьба Джесси Стоун сложилась бы менее благополучно, чем судьба Ридли Джонс, но то, что произошло с Терезой Стоун, нельзя было назвать справедливым. Такие сделки невозможны. Никто не имеет права их оправдывать.
Так мы и стояли втроем. Джейк невесело взглянул на меня, поддавшись настроению Зака и раздумывая, как могла сложиться моя жизнь. Я видела, что он не осудит меня, если я приму предложение Зака и вернусь к «привычному образу жизни». Но я знала, что Джейк по-настоящему любит меня, поэтому сделала шаг ему навстречу.