Ропот прошёл по ряду мужчин: я явно начал не с того, с чего следовало. Не отводя взора от отца Беллы, я набрал полную грудь воздуха для решительного разговора.
Это было давно, до того, как я познакомился с Беллой. А теперь я люблю вашу дочь, мистер Свон, и хотел бы
Ты лжёшь! взревел мужчина и его голос эхом отразился от каменных стен. Я не собираюсь слушать твои сраные оправдания! Ты сдохнешь сегодня! Тебе не уйти отсюда живым. Зарезать его!
Я услышал, как Белла испуганно ойкнула, и краем глаза увидел, что она накрыла ладонью живот в защищающем жесте.
Мистер Свон, я стиснул зубы, чтобы не дать злости выплеснуться наружу. Я прошу вас быть сдержаннее в эмоциях в присутствии вашей беременной дочери, это может плохо сказаться на ребёнке.
Ребёнок, мне послышалось, что он заскрежетал зубами. Какой к чёрту ребёнок? Ты что, обрюхатил мою дочь, ублюдок?! Белла, мать твою, отвечай!!!
Я мог стерпеть оскорбления в свой адрес, но не мог позволить ему говорить в таком тоне с женщиной, которую я люблю, как будто она его вещь, а не человек.
Глухо зарычав, я направился к мужчине, подойдя к нему вплотную.
Эдвард, не надо! всхлипнула Белла, когда меня со всех сторон обступили охранники Чарли. В их руках были ножи, и они явно не шутили, собираясь исполнить приказ командира и зарезать меня. Их удерживало, возможно, только то, что все они не были настоящими убийцамиони думали, что всего лишь защищают от меня общину, но никто не желал первым наносить удар. И это давало мне время убедить Чарли в необходимости уступить.
Голова ещё кружилась после болезни, но я изо всех сил старался сконцентрироваться и быть готовым к атаке.
Ваша дочь беременна, сквозь зубы проговорил я, нависая над отцом Беллы. Нравится вам это или нет, она беременна от меня. И она станет матерью этого ребёнка, а я стану его отцом. Я люблю её, и только поэтому я готов сейчас извиниться перед вами за то, что был с Беллой без вашего ведома. Но в этом случае и вы должны будете принести извинения мне и Белле за ваши обвинения.
Белла, чёрт тебя побери, это правда?! зарычал Чарли, жестом останавливая своих подчинённых от нападения.
Да, пап, тихо молвила девушка дрожащим голосом. И то, что мы любим друг друга, тоже.
Лицо Чарли стало непроницаемым, только глаза кипели яростью, а двое мужчин по обе стороны от меня неожиданно разразились смехом.
Ты сам виноват, шеф Свон, выплюнул один из них. Надо было отдать девку мне, когда я просил. Побрыкалась бы, да привыкла. А теперь, кому она будет нужнабрюхатая от чужака, шалава.
На нашей базе не было отношений, которые могли бы привести к подобным оскорблениям, и это слово я знал лишь из прошлой своей, нормальной жизни, но его значение помнил хорошо. И не был готов спустить ему такое. Всё произошло очень быстро: мои ладони сжались в кулаки, тело ринулось вперёд, и вот, он уже лежит подо мной на каменном полу, принимая удар за ударом по окровавленному лицу. Краем уха, словно сквозь сон, я слышал, как Чарли остановил мужчин, готовых броситься на защиту обидчика его дочери. Парень, оскорбивший Беллу, был сильнее меня физически, но всё моё существо было заполнено ослепляющей яростью. Я продолжал молотить кулаками, пока его тело не обмякло подо мной. Только когда тонкая женская ручка коснулась моего обнажённого плеча, выглядывающего из порванной в драке рубашки, я смог выдохнуть.
Эдвард, всхлипнула Белла. Оставь его, прошу
Я поднялся, неловко вытирая кровавые руки о свою разорванную форму, чувствуя, что мне невероятно повезло, раз я остался жив. Я даже отчасти испытывал вину, что переборщилно не слишком, ублюдок заслужил за длинный язык.
Ты пойдёшь с нами, Чарли указал на меня. И не вздумай сбежать: мы будем следить за тобой, я приставлю к тебе охрану. Ты можешь остаться только при одном условии: никогда больше ты не вернёшься к своим, они не должны узнать о нашем существовании! Если ты сможешь меня убедить, что любишь мою дочь и готов ради неё на всё, может, со временем я разрешу тебе стать полноценным членом нашей общины. Ясно?
Я согласен, сэр, ответить по-другому этому властному человеку было нереально.
А с этим что делать? обратились к Чарли другие мужчины.
Если он жив, поднимите и несите. Им займётся Джейн. Когда очнётсялично вырву ему поганый язык.
****
Примерно два года спустя
Жарко палило солнце, выбивая из наших тел десятый пот. С новой миссией отправлялась команда солдатна этот раз на север, где безжалостное светило, возможно, уничтожило не всю растительность и оставило пригодные для засевания почвы, а в лесу выжили дикие звери. Канада могла стать местом нового обитания людей. Местом для основания здоровой колонии.
Не я отправлялся туда, на этот разнет. С тех пор как вернулся на базу четыре месяца назад, я неустанно думал о Белле, о возвращении к ней, о родившейся подрастающей дочери, и о Чарли, который на этот раз точно прибьёт меня за то, что поступил против его воли.
Я знаю, что должен был заслужить его довериев его глазах я был не более чем совратителем, врагом. Но ради Беллы и её любви ко мне, ради того чтобы у ребёнка был отец, Чарли наступил на горло своей гордости и позволил мне остаться.
Я выполнял любую работу. В основном община занималась выращиванием овощей, соорудив крытую стеклом огромную теплицу в одном из провалов в шахту метро. На такой глубине внутри скапливался конденсат, а плющ обвивал сооружение сверху, за счёт этого солнце не выжигало растения, и община могла существовать на подножном корму. Работы было много, людеймало. Всего около ста пятидесяти человек.
Я думал, у нас на базе «пятьдесят один» слишком строгие условия, но насмотревшись на отношение между членами общины, я стал сомневаться, какие были лучше: отделение женщин, как у нас, военный устав в любом действии, и в итоге лишение людей права на какой-либо выбор. Или беспорядочные связи, как здесь, когда женщины зачастую подвергались насилию и без учёта их мнения выдавались замуж. Белле это тоже грозило, если бы не появился я.
У нас родилась славная девчушка, и мы назвали её Хоуппотому что она подарила нам надежду на счастье. И у нее был иммунитет. Как и все детки, она заболела сразу после рождения, но перенесла заразу легко и быстро: два дня лихорадки, и все.
К тому моменту Чарли Свон уже успокоился и перестал следить за каждым моим шагомя почти стал в общине своим. Но у меня были ещё дела. Важные дела. Я не мог бросить все те тысячи людей, оставленные на базе и надеющиеся на спасение, голодающие и отчаявшиеся! На мне висел долг, и я обязан был вернуться, даже если придётся пожертвовать своим счастьем. Белла понимала и соглашалась, что это правильно. Но на понимание Чарли и остальных рассчитывать не приходилось
Когда Хоуп исполнился год, я собрал рюкзак, попрощался с Беллой и дочерью, клятвенно обещав вернуться, и отправился в обратный путь.
Дальше были месяцы обследований и тестов, написания изнурительных отчётов, проверок и экспериментальных вакцин. Я ведь заработал свой собственный иммунитет, переболев чумой, так что не было никакой надобности рассказывать об общине и обо всем, что со мной на самом деле случилось. Я раскрыл лишь первую часть: о том, как все погибли под завалом в старой шахте метро, о том, как я лежал со сломанной ногой и не имел возможности добраться до базы, о том как болел и думал, что умру. По счастью, мне поверили, тем более что и доказательствамоя хромота и неправильно сросшаяся ногабыли налицо.
Не было никакой возможности сбежатьвыход тщательно охранялся. Мне пришлось ждать, когда будет создана действующая вакцина и первые выходцы на поверхность докажут её эффективность. После этого полковник начал строить планы по переселению в более благоприятный районсначала небольшая команда, затем остальные.
Это был не первый раз, когда мне позволили выйти на свежий воздух и присоединиться к тем, кто образовал палаточный лагерь на поверхности. Люди настолько устали жить под землёй, что совершенно не желали снова туда спускатьсятеперь база была лишь местом работы в оранжереях и лабораториях, спать предпочитали наверху.
Я всё продумал: бросил свой именной рюкзак возле узкого каньонатрещины, в глубине которой никто не смог бы ничего разглядеть, да и спускаться туда было бессмысленно и небезопасно. Клок своей куртки повесил на торчащий из иссушённой земли сучок, чтобы выглядело так, будто я попросту поскользнулся и провалился. Теперь меня не будут искать. Все решат, что я умер.