Кристиан молчал все время, пока металлические оковы обвивали его руки, грудь, шею. Он не представлял, что мог придумать этот расчетливый мозг, но выбора у него нетнадо. Надо пройти. Он все же надеялся, верил, что Леон и ребята попытаются его найти. Судя по словам Анако, у них четыре дня, за которые он должен попытаться выжить.
Плотный холщовый мешок набросили на голову со спины, от неожиданности вздрогнул. По скрежету и движению цепей понял, что его поднимают к потолку ногами вверх и головой вниз. Несколько секунд свободного висения вниз головой, однако, не вводили его в заблуждение, что этим все и ограничится. И хотя дышать в мешке с каждой секундой было все тяжелее, Кристиан понималв их понимании испытание совсем в другом.
Даже сквозь мешковину до него вдруг долетел пока еще еле ощутимый запах. Адская смесь даже на таком расстоянии вызывала спазмы горла и сильное головокружение, до кучи подпитанное висением вниз головой. Вдруг цепи пришли в движение, и Кристиан почувствовал, как его медленно опускают вниз. Когда мешок на голове распахнулся, Кристиан увидел внизу огромный средневековый чан, в каких ведьмы варили свои зелья. В нем словно кипел пар, сине-красно-зеленый. К черту средневековье! Стопроцентная химическая реакция! С характерным тошнотворным запахом. Котел приближался. И Кристиан понялесли он не задержит дыхание, то задохнется, не сделав и пару вдохов. Максимально дотянув, он сделал глубокий вдох, уже когда дым из котла коснулся носа, и закрыл глаза.
Почувствовал, как дым окутал голову
Поешьте.
Рон поставил тарелку с бутербродами на стол и сел около нее. Джоанна повернула голову от ноутбука и посмотрела на сына. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова. Ребята проводили их до самого дома. Поль отправился в лабораторию, Оливье в Управление пробивать коневоз. Леона Джоанна пригласила к ним, вдвоем они добьются большего результата, чем по отдельности. Они расположились в кабинете КристианаЛеон за его компьютером, Джоаннана диване с ноутбуком. Их никто не беспокоил, даже маленькая Вики, словно чувствуя серьезность момента, перестала капризничать и спокойно играла с Венерой. Та не поехала с Леа в парк, их планы сломал разболевшийся у Леа зуб. Няня отправилась с ней к врачу, и они до сих пор еще не знали о случившемся.
Подняв голову от компьютера, Леон взял с тарелки бутерброд.
Значит, так
Мысли попросить Рона выйти у него даже не возникло. Тот уже взрослый мальчик, все знает, все понимает. Не по годам умен и сообразителен. Вдруг его свежий взгляд поможет им.
В двух словах. Первые упоминания о «Детях солнца» появились два года назад в Японии. К слову, Леон посмотрел на Джоанну и Рона, у всех разведок есть основания предполагать, что их главаМануко Анако как раз из Японии, но доказательств его руководства сектой до сих пор нет.
Из того, что я нашла, подхватила Джоанна, видно, что за эти два года секта прошла путь от Японии до Европы.
Резво ребятки взялись за делопробормотал Леон.
Да, кивнула Джоанна. И что интересно, каждый раз после того как секта появлялась в той или иной стране, тут же следовали разного рода скандалы, перетряски в верхах, отставки. И снова никаких доказательств причастности секты.
Те, кто стоит наверху, очень умны и, судя по всему, изобретательны. Леон откинулся в кресле. Кристиан просил меня порыться в прошлом членов «мозга» сектыотдельной ячейки из десяти человек. Ничего Только то, что все они хотя бы раз в жизни пересекались с правой рукой Анако. Филипп Полонье, бельгиец, бывший руководитель химлаборатории Института молекулярных исследований в Брюсселе. Вроде как ушел сам, но ходили слухи, что его «ушли»
Похоже, Анако задумал что-то глобальное, если вот так идет «по трупам». Не гнушаясь ничего, ни громких отставок, ни убийств.
Леон согласно кивнул. «Дети солнца» больше походили на бандитскую группировку, чем на религиозное собрание.
Что касается их внутренней жизни, то о ней мало что известно. Джоанна открыла очередной файл, вчитываясь и параллельно комментируя его содержание. Все свои ритуалы они проводят без посторонних глаз. У них даже нет постоянного штаба, если можно так выразиться. В каждой стране они арендуют помещения. Но, как правило, это либо храмы, либо крепости.
В окрестностях Парижа бесхозных крепостей нет, а вот заброшенный храм можно найти. Это, однако, мысльЛеон схватил телефон. Оливье, пробей вот еще что. Не обращались ли в последние две недели в муниципалитет по вопросу аренды помещений храмов. Потом объясню. Давай.
И еще один интересный момент, продолжила Джоанна, когда Леон снова повернулся к ней. Нам уже известно, что переезжая из страны в страну, секта оставляла после себя скандал или смерть. Но не странно ли, что каждый раз это происходило в начале сентября?
ПогодиЛеон замер, подавшись вперед. Мне несколько раз попадалось странное слово на японском, и каждый раз в контексте некоего «дня прощания с цветом вишни». Я сначала подумал бред какой-то, цветет-то вишня весной.
Я тоже это встречала, пальцы Джоанны быстро и встревожено застучали по клавишам ноутбука. Вот! Нашла! «В день прощания с цветом вишни мы дарим Отцу нашему святое gisei ni suru как знак нашей преданности и верности». Эту фразу я нашла в блоге одного из членов секты, зачитала она и подняла голову.
Мам Леон
Джоанна и Леон повернулись на голос Рона и замерли, увидев выражение его лица. По нему было видно, что мальчик в шоке.
Едва Рон услышал последние слова матери, как сердце его похолодело. Каким внутренним чутьем он выбрал японский как второй иностранный? Рон посмотрел на маму и Леона.
Днем прощания с цветом вишни в Японии называют тридцать первое августа, крайний день лета, когда солнце последний раз, заходя за горизонт, окрашивается в бордоцвет вишни. А gisei ni suru в переводе с японского означаетРон замер, сглотнул комок в горле и повернулся к матери, жертвоприношение
За окном уже сгущались первые сумерки, а они все сидели, парализованные услышанным.
Значит, у нас три дняпрервала затянувшееся молчание Джоанна. Три дня, чтобы найти Кристиана и сорвать их чертово gisei ni suru
Тошнота не отпускала. Как его не вывернуло, Кристиан до сих пор не мог понять. При одном только воспоминании о пережитом в зале снова начинало тошнить. Четыре раза, как в придуманной Анако легенде, его опускали в ядовитый дым, с каждым разом удерживая в нем все дольше. Неподготовленный человек не выдержал бы и одного раза. Кристиан в очередной раз поблагодарил школу ДГСЕ, которая помогла ему пройти первое испытание. Первое из четырех. Испытание воздухом.
Все силы ушли на сдерживание дыхания. А потому, когда его опустили уже на пол, и освободили тело от цепей, он вдруг понял, что не в состоянии сделать ни шага. Дым словно проник в его сознание, парализовав. Кристиан не понимал, что происходит вокруг. Лишь чувствовал, как его тащат по ступенькам. Значит, обратно, на чердак. К столбу привязывать не стали, просто бросили прямо на пол, но руки на всякий случай связали. Проваливаясь в спасительную темноту, он услышал приближающиеся шаги, кто-то склонился над ним.
С первым испытанием ты справился. Отдохни Завтра новый день
Дверь хлопнула. Земля? Вода? Огонь? Что новый день ему готовит
====== Глава 5. ======
Солнечный луч сквозь щель между балками светил прямо в закрытые веки. Тело затекло настолько, что Кристиан не сразу смог перевернуться на спину, чтобы уйти от слепящего света. Открыв глаза, посмотрел в потолок и прислушался к телу. Тошноты не было, отпустило. Жутко затекли руки, плечи ныли так, словно он всю ночь качал штангу. Воспоминания о прошлом вечере постарался оставить там же, потому что зналэто было только первое испытание, впереди еще три, и Кристиан не сомневался, что они не будут уступать первому ни в изощренности, ни в сложности. Много всего уже переживший, даже он не мог предположить, что придумает Анако.
Но больше всего его волновало само жертвоприношение. Признаться, он не был силен в религиозных ритуалах, мог лишь предполагать. Но все его скромные знания в этой области влекли один-единственный выводумирать придется долго. И мучительно. Почему-то сразу вспомнился Стефан, сын Жубера. Если уж суждено, то лучше, как он Кристиан вспомнил, как удивили всех результаты вскрытия, когда оказалось, что Стефан умер не от потери крови, и даже не от болевого шока, а от разрыва сердца и еще до того, как последний, пятый гвоздь вбили в его живот. А ведь Стефан был крепким, выносливым, прошедшим не одну сложную операцию. Но как тут сердцу не разорваться, когда тебя распинают, как в древние века