Дворецкий при встрече ему улыбнулся.
Тревога в душе его. Сам он не свой.
Спросил: « Где княгиня?» Ответил тот скоро:
«На вечер к Никитиным нынче ушли».
Смотрел на него с осужденьем, с укором.
«Орловы за ней в этот вечер зашли».
- Орловы? - спросил он дворецкого тут же повторно.
- Да, граф и сестрица. И с ними она.
Не уж-то вся робость была лишь притворной?
Такой же, как все оказалась жена?
В душе встрепенулось знакомое чувство.
Обида и горечь, так больно в груди.
Но нет, ему стало ни капельки грустно,
Огонь в нем пылал. У него на пути
В тот миг не стоять предпочла вся прислуга.
Владимир сменил в одночасье наряд.
Поехал к Никитиным он за супругой,
Огнем полыхал его дьявольский взгляд.
Балы, развлеченья, случайные связи,
Ужимки и смех, что фальшиво звучит.
Она пропадет, захлебнется в той грязи.
Того не хотел он. Посем и спешит.
Вошел в темный зал, осмотрелся и в круге
Танцующих сразу заметил, что нет
Ее среди них. Повернулся. Друг к другу
Прижавшись стоят на границе где свет
Становится тенью холодной, тягучей
Катюша и Влад. Кожа к коже. Игла
Пронзила его острой ревностью, жгучей.
Приблизился, резко: «Катюша, пора».
-34-
Она обернулась. Минута. Секунда.
Ресницы вспорхнули. Испуганный взор.
Не думал он раньше, что будет так трудно,
Так больно и горько. Во взгляде укор.
Ее же взгляд чист, словно ясное небо.
А Влад слишком близко как прежде стоит.
И если бы братом ему он бы не был,
Его растерзал. То он знает. Молчит.
Ухмылка лишь только. Свободная поза.
А Катя, напротив, вся сжалась в комок.
Но выглядит страстно - как алая роза.
Он мимо пройти нынче б тоже не смог.
Пленительная. Вот оно верное слово.
И видно, что Влад в ее сети попал.
Он тоже пленен. То ему было ново,
И страсти огонь в его сердце пылал.
«Катюша, пора». Подтолкнул к себе ближе.
Коснулся спины. «Ты согласна со мной?».
«Конечно», - ответ ее был едва слышен.
«Пора, дорогая, поедем домой».
-35-
Кивнул на прощание вежливо Владу,
Он брат ему все же. Но завтрашний «чай»
Они проведут точно вместе, в награду
За сцену с супругой. «До завтра. Прощай».
Взял за руку Катю. Кивнул. Улыбнулся.
Она же смутилась, казалось, в ответ.
Плеча ее нежно губами коснулся,
Повел ее в зал. Там, где танцы и свет.
Вот выход уже. У подъезда карета.
И кучер чуть держит усталых коней.
Стоят на границе веселья и света,
А там за чертой уже ночь все темней.
Готовы они сделать шаг. На пороге
Услышали голос, что князя позвал.
«Владимир, мой мальчик», - чуть ласковый, строгий
«Ты что же так рано сегодня сбежал».
«Графиня», - он к ней обернулся и пальцы
В перчатки одетые ласково сжал.
«Уходишь уже? Как же музыка, танцы?
Вниманием раньше ты не обижал
Меня - твою крестную. Стой же, послушай.
Меня не устроит простое «Спешу».
Один только танец, тур вальса. Катюша,
Владимир - станцуйте. Я очень прошу.
А вид ее был столь несчастен, печален,
Что в просьбе такой не сумев отказать,
Владимир, слегка передернув плечами,
Катюшу повел в бальный зал танцевать.
Склонился чуть ниже, к макушке губами.
Дурманит, пьянит сладкий шлейф от духов.
И бархата кожи коснулся. Руками
Обвив тонкий стан. Был к тому не готов.
Она волновалась, дрожала немного.
Коснулся щеки. Прошептал ей : «Кати».
В глаза посмотрел. А в них все, и так много.
«Я рядом». Не смог он свой взор отвести.
Тонул в ней. В глубинах. Себя забывая.
Уверенно в танце ее все же вел.
В агонии, в страсти, казалось, сгорая.
В груди цветок пламени медленно цвел.
Но музыка стихла. Спало наважденье.
Обрушился шум бальной залы на них.
Прошли те минуты, секунды, мгновенья,
Когда голос разума временно стих.
Когда голос сердца, что долго молчало,
Прорвался сквозь стену из толстого льда,
Где билось оно гулко сильно, кричало
Он думал, что чувства убил навсегда.
Кати отодвинулась. Холод коснулся.
Взял за руку. К выходу. Хватит всего.
Застыл на мгновение. Взгляд. Обернулся.
Влад рядом с Софией. Смотрел на него.
-36-
Обратный весь путь проведен был в молчанье.
Тот пристальный взгляд - он все думал о нем.
Дом встретил их с Катей теплом и свечами.
Прошли в кабинет. Нужно вместе, вдвоем
Им все обсудить. Только прищур во взоре
«Любимого брата» его все ж терзал.
Ведь Влад не отступится. Весточку вскоре
Кати он пришлет. Он его давно знал.
Закрыл резко дверь. Повернулся к супруге.
За плечи, чуть ближе, глаза чтоб в глаза,
Чтоб чувствовать кожей, дыханьем друг друга.
Гремит где-то гром. Снова будет гроза.
Он зол, возбужден, будет все же вернее,
Огонь в его взгляде. Она ж холодна.
Он сжал ее плечи немного сильнее.
«Запомни, Катюша, Моя ты жена.
Лишь я только право имею касаться
Рукой, поцелуем твоих нежных губ,
Лишь мне ты с любовью должна улыбаться».
Специально он с ней был чуть резок и груб.
Он знал, что за чувство его охватило.
Ведь Катя другого ему предпочла.
Вот это задело его, зацепило.
Другого касалась, была с ним мила.
Да. Он ревновал. А под пальцами кожа
Казалась ее, словно нежный атлас.
Она не делила с ним спальню и ложе.
Не мог отвести от нее нынче глаз,
От губ, от лица, от груди, что в волнении
Вздымалась порывисто. Все же душа
Хотела любви, не имел он сомненья.
Желал лишь ее. И к губам не спеша
Приник к ее. Сладость волнами
По чреслам текла, заполняя его.
Скользнул по щеке, по ключице губами.
Но этого мало, желал он всего.
В глаза посмотрел - чувство в них было тоже,
В любви, в наслаждении тонули вдвоем.
Решил, что Катюша желает того же,
Шепнул ей на ушко: «Катюша, пойдем».
Слова не нужны боле. Взгляд только, нежность.
Ладошка к ладони. Доверие. Стыд
Оставлен в сторонке. Любви лишь безбрежность
Их ждет этой ночью. Нам вход туда скрыт.
-37-
Катюша проснулась от яркого света,
Дарило что солнышко ей в этот день
Казалось, то лучик был теплого лета,
Весны не промозглой. Вставать было лень.
Она потянулась, кругом осмотрелась.
Наполнена спальня уютом, теплом.
Вот только чужая. Катюша зарделась.
Владимира спальня. Огнем потекло
К щекам, все что было прошедшею ночью
Ей вспомнилось. Рада его то, что нет.
Иначе она от смущения точно,
В тот миг умерла бы. В душе ее свет.
Улыбка, казалось, теперь с ней навечно.
И сердце от счастья так сладко поет.
Катюша влюбилась. Всерьез. Бесконечно.
И то как простуда, увы, не пройдет.
В дверь стук очень легкий, едва различимый.
Она резко вздрогнула: «Вдруг это Он?».
Укрылась с глазами. Вид робкий, стыдливый.
Растрепаны волосы. «Боже мой!» - стон
Кати не сдержала, к двери обернулась.
- Княгиня, простите. Проснулись? Пора.-
Служанка вошла, она ей улыбнулась.
«Прислуга все знает. И вся детвора».
Подумала Катя все гуще краснея.
«Глафира права, и пора мне вставать.
И нужно быть тверже с прислугой, сильнее,
Негоже все ж завтрак теперь пропускать».
Глафира спросила «Как быть с гардеробом
Сюда перенесть иль оставить как есть?»
Решила Кати ничего все ж не трогать,
Когда будет нужно, отправит ей весть.
Князь будет за завтраком, не сомневалась.
В то утро хотела она одного,
И лишь для него она нынче старалась,
С утра наряжалась, увидеть Его.
Спустилась в столовую. Все уж накрыто.
Владимир дал руку, придвинул ей стул.
Супругу в глаза посмотрела открыто.
Он ей улыбнулся и молча кивнул.
-38-
За завтраком вел разговор о погоде,
И нежность плескалась в усталых глазах.
А солнце сияло, и грелась природа.
В росе была травка, как будто, в слезах.
Владимир отправился в порт, как обычно.
Катюша в гостиной за книгу взялась,
И день проходил монотонно, привычно.
Рутине домашней она отдалась.
Ей в полдень пришла от Орловых записка -
Софи приглашала ее погулять
В обед завтра в парке. Отправив мальчишку