Когда он спросил ребят, есть ли у кого-нибудь иголка с ниткой, мальчишки от смеха за животики схватились. Что они, девчонки, что ли, иголки с собой носить? А у девчонок Димке просить нельзя, он же теперь на них ноль внимания, фунт презрения.
Возьми у кого-нибудь из девчонок иголку с ниткой, обратился он к Юрке Зрачкову.
Что я тебеслуга, что ли? не согласился Юрка. Сам попроси.
Сам не могу, объяснил Димка. Все девчонкиябеды. Я теперь с ними не разговариваю и не хочу иметь ничего общего.
Как же ты будешь шить их иголкой?
Шить-то я буду в сторонке, разговаривать с ними всё равно не придётся. Будь другом, попроси. Только не говори для кого. А то в рваных брюках ходить противно.
Как верный товарищ Юрка попросил у Ани Севериной иголку с ниткой. Правда, та дала белую нитку. Она же не знала, что нужно зашивать тёмно-синие брюки. Но Димке было не до цвета, главноедырку заделать.
Начал он зашивать брючину, а она не зашивается. Исколол всю правую ногу и левую руку чуть ли не до крови, зашить же не может. Вот уже звонок, уже география началась, Димка же по-прежнему над шитьём бьётся, как орлица над орлёнком. И тут Антон Петрович вызывает его к карте. В тот день Димка всё хорошо знал, но ведь неприлично выходить в порванных брюках. Пришлось сказать учителю, что не выучил урока. Таким образом, Димка ни за что ни про что схлопотал двойку.
На следующей переменке он продолжил своё рукоделие. Шил прямо до изнеможения, чуть голова не закружилась. Вроде бы часть дырки уже заделал, да оказалось, что пришил брюки к носку. Пришлось одно от другого отрывать.
В это время в класс заглянул Юрка и спросил:
Готовы брюки?
Нет. Иди сюда. Помоги мне. А то, согнувшись, шить неудобно.
Что я тебепортной, что ли? Я и разогнувшись шить не могу, сказал Юрка. Попроси кого-нибудь из девчонок.
Не согласятся.
С чего это вдруг?
Они обиделись на меня за то, что я перестал с ними разговаривать.
А вдруг ещё не успели обидеться? Ты же совсем мало с ними не разговариваешь.
Тут в класс вошла Люся Тищенко полить цветы.
Люсь, обратился к ней Юрка, ты обиделась на Скорлупку за то, что он совсем перестал разговаривать с девчонками?
Разве он перестал? Я и не знала.
Теперь обиделся сам Димка.
Ещё как перестал, подтвердил он. С самого утра ни с одной девчонкой ни слова. Обиделась?
Нет, не обиделась.
Тогда зашей, пожалуйста, ему дырку на брюках, попросил Юрка.
Зашью. Только сначала мне цветы полить надо. А ты на, держи синюю нитку. Вдень её.
Безразличие Люськи к бойкоту задело Димку за живое. Когда Юрка, вдев нитку, вышел из класса, он спросил:
А если бы я не разговаривал с вами целую неделю, ты обиделась бы?
Да хоть год не разговаривай. Нам от этого ни холодно ни жарко.
Как это«ни холодно ни жарко»? опешил Димка. Вдруг вы захотите меня о чём-нибудь попросить, а я не отвечу.
Люська фыркнула:
Ты сам только и делаешь, что просишь девчонокто списать, то подсказать, то помочь. А тебя о чём просить? Что ты умеешь?
Я начал было Димка и тут же осёксяон, действительно, не знал, что умеет делать лучше девчонок.
Ты чего молчишь? Опять перестал разговаривать?
Подожди, сейчас скажу, пробурчал Димка.
Ладно, мне не к спеху. Я буду брючину зашивать, а ты вспоминай, что умеешь делать. Вспомнишьскажешь.
Брюки она зашила ему в полной тишине.
Первопроходец
В конце последнего урока классная руководительница объявила:
Сейчас, ребята, мы с вами пойдём на экскурсию в музей истории нашего края, расположенный в крепости тринадцатого века. Пусть звеньевые соберут по десять рублей на билеты.
Когда звеньевой подошёл к Сашке Еланскому, тот прищурился и сказал:
Не дам я тебе десять рублей. Я и так пройду, без билета.
Посмотрим, хмыкнул звеньевой.
Старая крепость стоит на вершине скалы, нависающей над морем. Поплевав на руки, Сашка начал подъём по отвесной стене.
С каждым метром ползти становилось всё труднее и труднее: ноги соскальзывали, пот застилал глаза. На середине пути Сашка сел, было, передохнуть в орлином гнезде, но тут, как назло, вернулся домой орёл, и мальчик ещё шустрее рванул вверх
Со стороны моря, ребята, крепость совершенно неприступна, рассказывал тем временем экскурсовод ученикам пятого «Б». Здесь даже не выставлялись сторожевые посты. Немало смельчаков пытались безрезультатно штурмовать крепость.
И вдруг над каменной стеной показалась растрёпанная Сашкина голова. Экскурсовод стоял к нему спиной, и Сашка незаметно пристроился к ребятам. Гид же продолжал свой рассказ:
Самые храбрые воины шли на риск ради победы, командование сулило им большие награды. Однако все они падали и разбивались о подножие утёса.
Не только девочки, но и мальчики дрогнули в страхе, представив себе всю степень Сашкиного риска. Сам же Сашка бодро прошептал:
Подумаешь, тоже мне крепость
А теперь, ребята, сказал экскурсовод, мы сядем на катер и поедем осматривать арсенальный остров. Пусть звеньевые соберут по десять рублей на билет.
Когда звеньевой прошёл мимо Сашки Еланского, тот дёрнул его за рукав.
Ты почему с меня денег не берёшь?
Я думал, ты захочешь добраться до острова вплавь, ответил звеньевой.
Переговоры
После второго урока на большой перемене ученики, как правило, проводили время на школьном дворе.
Изогнувшись всем телом, чтобы солнце попадало в лупу, долговязый Колька Бурмистров из третьего «Б» кончал выжигать на расчёске своё прозвище Штанга, когда краем глаза заметил, что перед ним остановились два незнакомых пацана.
Здорово, Штанга, начал один из них. У нас к тебе серьёзное предложение.
Какое ещё предложение? лениво отозвался Колька.
Предложение такое: переходи учиться в наш класснам хороший вратарь позарез нужен. Без вратаря, сам понимаешь, у третьего «В» не выиграть. Переходи.
Колька задумался, почесал пятернёй затылок, после чего спросил:
А что я с этого буду иметь?
Машину получишь! выкрикнул кучерявый мальчик.
Небось, заводную подсунете?
Что ты, что ты! испугались ребята. Дадим настоящую, на батарейках.
На батарейкахэто ничего, ничего, милостиво улыбнулся Колька, это годится.
Переходишь?
Подумать надо. Ну, положим, перейду. А что мне это даёт? С нашим классом я смогу столько стран повидать, сколько вам и не снилось, нашему капитану отец из Африки диски привёз.
Подумаешь, картинки. У нас ты весь свет можешь по-настоящему увидетьЮркина мать в обсерватории работает. Она даст глянуть в телескоп.
Годится.
Переходишь?
Погоди. Надо прикинуть, что я буду иметь.
Ну хочешь, после игры медаль дадим? предложил кучерявый. Наша овчарка их много завоевала. Я сниму одну потихонечку.
Годится.
Переходишь?
Не суетись. Сперва надо обдумать, что я буду иметь. От физкультуры освободят?
Конечно, освободят, раз ты за класс в футбол играешь.
А от пения?
От пения не освободят. У нас певичка строгая.
Не освободят? произнёс разочарованным голосом Штанга и тут же разразился сардоническим смехом:Ну, знаете ли, господа, тогда я предпочитаю остаться в родном коллективе.
Значит, отказываешься переходить? вздохнули парламентёры.
Отказываюсь! жёстко отрезал Колька.
Ребята уныло побрели прочь, а к Штанге обратился наблюдавший за переговорами первоклассник:
Слушай, зачем ты так много просишь?
Колька снисходительно улыбнулся:
Эх ты, мелкаш! У меня же отец настоящий футболист. Вот я и знаю, как нужно переходить. Ясно?
Потолочная формула
Каждый раз, когда Харитона вызывают на математике к доске и он подолгу задумывается, Галина Евгеньевна говорит ему:
Что ты смотришь на потолок, Суглинский? На нём ничего не написано.
А у Харитона просто такая привычка. Когда он чего-нибудь не знает, то обязательно закатывает глаза кверху и делает вид, что глубоко задумался. Харитон считает, что учительница должна понять, что он сосредоточился в поиске ответа и вот-вот всё вспомнит.