Мама! Я хочу есть!
Будешь есть, когда придёт отец!
Девушка подчинилась матери и принялась рассматривать меня.
Чего на него пялишься? И даже не думай, Дорис!
Да не думаю я!
Я же вижу!
Дорис отвернулась к фреске, на которой был изображён бой гладиатора со львом.
Не прошло и часа, как пришёл глава семейства.
Вы уже здесь?! Я сегодня что-то слишком хорошо спалне хотел прерываться. А почему не едите?
Триксий, ты прекрасно знаешь, что в нашем доме есть правила.
Иногда на них можно и наплевать!
Дорис похлопала в ладоши.
Правильно, папа!
Нельзя! Если мы будем плевать на правила, то от них ничего не останется!
Опять! сказала Дорис.
Перестань!
Ладно. Не ссорьтесь. Но, Гера, я считаю, что твои финикийские понятия о правилах поведения уже устарели. Карфаген пал, Гера, сказал Триксий.
Это не «финикийские понятия» такие правила существуют в лучших домах Рима!
Почём ты знаешь? Ты дальше Испании не бывала!
Я знаю! Мне рассказывали! Патриции придерживаются строгих правил!
Давайте уже поедим! сказала Дорис и взяла персик.
Гера посмотрел на дочь с осуждением, но взяла и себе каких-то моллюсков.
А Триксий взял кубок с вином и, наконец, заметил Марцеллуса.
А это что? Зачем Писец здесь валяется? спросил он.
А зачем ты ещё одного раба притащил? спросила его супруга.
Я открываю новое делоон будет мне полезен.
Что за дело, папа? спросила Дорис.
Тебе мало твоих гладиаторов? спросила Гера.
На юге я познакомился с одним прекрасным римляниномон там служит квестором, так у него в Риме есть весьма прибыльное дело. Он предложил мне сотрудничество. Мы озолотимся! Я чувствую!
Рабами торговать собрался? спросила жена.
Нет. Ни за что не угадаете!
Ты построишь атлетический дворец? спросила Дорис.
Да ты что?! Кто туда будет ходить? Посмотри на эти лоснящиеся карфагенские хари! У них в голове мысли только о своём брюхе!
Неужели термополия?
И не одна! Дорис, я открою по несколько термополий в каждом испанском городе!
Так к тебе толпами и повалили! сказала Гера. В Новом Карфагене они пустуют!
Потому что торгуют дерьмом! Кому интересен их сухой хамон и дешёвый хлеб с анчоусами?!
А за твоим дерьмом выстроятся очереди?
Гера, я не буду предлагать дерьмо!
А что же, папа?
Крылья!
Крылья?
Фазаньи крылья, жаренные в лучшем гаруме! Это очень вкусно! Я уже приказал приготовить такие! Сейчас попробуете!
Ты совсем выжил из ума! сказала Гера и проглотила моллюска.
Муж махнул на неё рукой и выпил вина.
Я лежал на полу и ждал, когда Триксий даст мне какое-нибудь поручение, но он не спешил.
Рабыня принесла блюдо с жареными фазаньими крыльями.
Пахнет вкусно! сказала Дорис.
Гера фыркнула и выпила вина.
Налетай! сказал Триксий.
Дорис взяла крыло и попробовала.
Папа, это здорово! Нет, правда! Мама, попробуй!
Гера, попробуйпальчики оближешь! Зуб даю!
Женщина попробовала.
Тебе не понравилось, мама?
Хамон лучше во стократ! сказала Гера и посмотрела на Триксия.
Тот, похоже, ожидал такой реакции своей супруги, поэтому не стал обращать на неё внимания.
Скоро «Жареные крылышки Кайсара» покорят Испанию, Дорис!
Я верю, папа!
Гера ухмыльнулась, но промолчала.
Ну вот и отлично! Сегодня я начну переговоры с поставщиками фазанов и подберу помещения в городе. А после завтрака сходим в школу. Как там дела? Базилий ничего не передавал?
Нет, папа.
Нужно показать Писцу мои владения. Эй, Писец, хватит валяться! Вставай! Сейчас пойдём в школу, а то эти школяры без менякак без рук!
17
После завтрака мы с Триксием пошли в гладиаторскую школу. Она находилась в полумиле от виллы и представляла собой трёхэтажное здание с большим перистилем, в котором десяток потных мужчин без туник дрались деревянными мечами.
О! Тренируются, мои крепыши! Базилий!
К нам подбежал самый рослый и старший мужчина со шрамами на всех частях тела и блестящей лысиной на крупной голове.
Да, мой господин! Я приветствую тебя!
Привет, привет. Ну, как дела, Базилий? Докладывай! Что произошло, пока меня не было?
Тренируемся каждый день по пятнадцать часов с двумя перерывами, как ты и приказал!
Выдерживают?
Один сдох. Остальные держатся.
Это хорошо. Я думал, будет хуже. Ты увеличил им дневной паёк?
Да, но
Что? Говори, Базилий!
Не гневайся, мой господин, но боюсь, что этого недостаточно.
Думаешь, нужно ещё больше кормить?
Базилий кивнул и уставился в пол.
С вами разориться недолго! Хорошо, я подумаю и посчитаю! Мне нужно, чтобы они побеждали! Через год в Риме будет очередной большой праздник в честь победы над Карфагеном. Будет парад и гладиаторский турнирсъедутся воины со всех провинций. Каждую школу будут представлять лучшие гладиаторы. Я не говорил тебе?
Нет, мой господин.
Мне нужно, чтобы в турнире победил один из моих молодцов! Ты слышишь, Базилий?
Шрамованный мужчина снова кивнул.
Если этого не произойдёт, то я продам тебя Леонтию, пожалуй! Будешь крокодилов в Африке ловить!
Базилий посмотрел на Триксия, но промолчал.
Это Писец. Будет вести учёт гладиаторов и хозяйственных расходов. Всё. Иди, занимайся! И помни об Африке!
Базилий стрелой улетел к своим ученикам, а мы отправились по делам термополий.
Базилийотличный боец с большим опытом! Я отдал за него почти целое состояние. Своё дело он хорошо знает. Думаю, первый приз в Риме будет моим! сказал Триксий.
А какой приз? спросил я.
А Деньги. Небольшая сумма и вялая должность с нищенским жалованием, на которой даже подарков никто не предлагает! Но меня больше интересует слава. Обо мне должны узнать в Риме, Писец!
С того дня я и приступил к своим обязанностям.
Мне приходилось заниматься тем же, чем я занимался у Кайсара, но в большем объёме, потому что хозяйство Триксия было огромным, по меркам Испании. У меня не было свободного времени, но это было скорее плюсом.
Жизнь моя со временем наладиласья получал хороший паёк и меня наказывали не чаще, чем раз в неделю.
Другим рабам перепадало каждый деньГера не давала спуску даже за малейшую оплошность, и рабы считали удачей, если их секли, а не заставляли неделю сидеть в бочке с морской водой или есть своё же дерьмо. Да, Гера была великой выдумщицей в том, что касалось наказаний.
Мне рассказывали, что одного раба она своими нежными ручками лишила пальцев на обеих его руках и с бесполезными культями выгнала из дома.
Меня она не любила более других, потому что считала любимчиком Триксия и называла не иначе как «смазливой харей». Но в лице её мужа я нашёл надёжного покровителя.
Триксий приказал наказывать меня лишением обеда. Или завтрака, но не ужина, потому что ужина у рабов и так не было.
А Дорис я нравился как мужчина. Я чувствовал это, потому что на меня она смотрела не так, как на других рабов. Но она держала себя в руках и не давала воли своим добрым чувствам.
Не прошло и месяца, как мы открыли первую термополию в Новом Карфагене. Как и ожидал Триксий, народ распробовал фазаньи крылья, и за ними выстраивалась очередь, в которой можно было встретить и морячков, и местных матрон, и чиновников. Даже рабы, у которых водилась медная монета, старались обменять её на пару-тройку сочных крыльев.
Триксию пришлось даже утроить штат, чтобы обслуживать всех желающих полакомиться новым блюдом от никому тогда не известного Кайсара.
Триксий сдержал своё слово и завалил Пиренеи жареными фазанами«Жареные крылышки Кайсара» появились в каждом испанском городе.
Дорис каждый день куда-то уходила, но я не знал куда.
Но в один из чудесных испанских дней я встретил её в гладиаторской школе. Я пришёл туда переписать всех гладиаторов и подготовить пару бойцов к продаже, и, когда я беседовал с Базилием, к нам подошёл гладиатор в защитном шлеме и кожаных доспехах, но в маске обезьяны.
Базилий, собак привезли? спросил гладиатор женским голосом.
Да. Через час можно будет начинать.
Отлично!
Гладиатор ушёл.
Это Дорис? спросил я.
Да. Но не говори никому. Это наш секрет. Ей нравятся бои. С детства занимается атлетикой. Видел, как у неё развиты мышцы? Красавица! Мать запрещала ей быть «парнем», но если Дорис чего-то очень хочет, то добивается своего. Это у неё от отца!