Как ты собираешься поступить? спросила Джина. Что ты чувствуешь?
Ни в чем я не уверенаэто ответ на оба вопроса. Рита встала с кушетки и подошла к окну, выходящему на Главную улицу. Она стояла в темноте и думала о том, что тонкая ниточка связывает ее со старшей сестрой.
Я не знаю, что делать, призналась Рита, потому что не представляю, что у него на уме.
Что бы ни было, ты справишься, Рита, ты не одинока.
Вообще-то одинока.
Ты все еще его любишь?
Рита положила ладонь на стеклохолод проник в кожу.
Я буду дурочкой, если это так? прошептала она.
Глава 3
Джек поднял голову.
Что с тобой происходит? Отец вошел в кабинет, который прежде был его. Томас Бьюкананвысокий, подтянутый, с сильной проседью в волосах, острым взглядом голубых глаз. Передав повседневное руководство компанией старшему сыну, Томас оставил за собой место в совете директоров, чтобы быть в центре событий, в том числе держать в поле зрения сына.
Ничего, ответил Джек и уткнулся в пачку документов на письменном столе. Почему ты спрашиваешь?
Ну, хотя бы потому, что ты чуть не оторвал голову Шону, когда он не смог быстро внести в компьютер план судоходства.
Это его работа. Он должен успевать.
Джек посмотрел на отца, увидел настороженный, проницательный взгляд и отвернулсяон не настроен на беседу и не может удовлетворить отцовский интерес. Он знал, что после возвращения к гражданской жизни семья беспокоилась о нем, и больше всех отец. Но что Джек мог поделать? Ничего. Терапия и сочувствие ему не нужны, и он не хочет говорить о том, что видел на поле боя. Он хотел бы забыть об этом и жить той жизнью, какая была у него раньше. Пока что не получается.
После нескольких секунд молчания отец произнес:
Я все-таки не понимаю, почему ты сменил мебель в офисе. И стол зачем-то передвинул. Это мой отец поставил стол у окна, и стол ни разу не передвигали. До сих пор.
Джеку стало неловко, и он заерзал в объемистом черном кожаном кресле. Он сделал кое-какие изменения, когда занял отцовское место. Главноеон передвинул стол красного дерева так, чтобы сидеть спиной к стене, а не вырисовываться на фоне окна.
Да, он знал, что это глупо и ему не нужно опасаться снайперов, но трудно отбросить прочно укоренившиеся привычки, которые сохраняли ему жизнь.
Мне так нравится, ответил Джек.
Отец вздохнул:
Почему бы нам не поговорить?
Мы уже разговариваем, сказал Джек.
Но ни о чем важном, с тех пор как ты вернулся. Словно ты все еще слишком далеко и до тебя не добраться.
Папа, я здесь.
Частично, но не полностью. Я каждый день себя спрашиваю, когда же мой сын наконец приедет домой.
Джек тоже себя об этом спрашивал. У него было ощущение, что часть его осталась в жаркой пустыне, и он не знает, когда найдет эту часть, и найдет ли вообще.
Папа, я очень стараюсь.
Томас сунул руки в карманы брюк и в замешательстве стал раскачиваться на каблуках.
Я просто хочу чем-то тебе помочь. Чтобы ты дал мне такую возможность. Я-то думал, что, если ты возьмешь на себя руководство, это поможет вернуть тебя в обычную жизнь. Заставит снова радоваться жизни. Но ты продолжаешь отгораживаться. От меня, от сестры и от брата. Черт, ты даже не ходил на свидания с тех пор, как вернулся, сынок.
Я не хочу ни с кем встречаться. Ложь. Все клеточки в нем хотели Риту, но он не поддастся. Он не в том состоянии, чтобы участвовать в ее жизни.
Должен заметить, что это ненормально.
Я здоров, сказал Джек.
Томас покачал головой:
Нет, не здоров. Пока не здоров. Но ты поправишься. Он подошел к сыну, положил обе руки на стол и нагнулся к нему. Придет день, и ты поправишься, Джек. Я бы хотел, чтобы ты в это поверил. Постарайся, хорошо?
Постараюсь. Он посмотрел в глаза отцу и опять соврал: Все хорошо, клянусь.
Отец кивнул и отошел от стола:
Окей. Оставим этот разговор.
«Слава богу», с облегчением подумал Джек.
Я завтра отправляюсь в Сан-Диего, сказал отец. Мы с Сэмом возьмем лодку, чтобы половить рыбу на уик-энде. Хочешь присоединиться?
Мальчики Бьюканан, как называла всех троих мама, обычно проводили выходные, ловя рыбу. В прежние времена Джек ничего так не любил, как отправиться на рыбалку с младшим братом и отцом. Но сейчас мысль оказаться в лодке под их вопрошающими взглядами представлялась ему сущим кошмаром. Они изведут его вопросами, он будет негодовать, и всех ждет малоприятное время.
Помимо этого, говорил себе он, есть Рита. И решения, которые надо принимать.
Я не могу, сказал он. У меня планы, которые нельзя отложить. Рита не знает о его планах поговорить с ней об их ребенке.
Планы? Томас удивленно улыбнулся. Это хорошо, сынок. Действительно хорошо. Чтобы доказать, как я рад, я даже не спрошу тебя, что ты собираешься делать.
Спасибо, сухо ответил Джек.
Отец хлопнул в ладоши и потер их.
Ну что ж, заберу рыболовные снасти и поеду в Сан-Диего.
Привет Сэму.
Передам.
Отец ушел, и Джек перевел дух. Напряжение не отпускало, тогда он встал, прошелся по кабинету, подошел к дальнему окну и посмотрел на море. Внизу пляж с любителями загара на раннем солнце, равномерное движение воды, когда от ветра образовывалась зыбь и волны, и это продолжалось бесконечно.
В кабинете было тихо, и обычно Джек это ценил. Но сейчас тишина стучала в голове подобно настойчивому стуку в дверь. Образы Риты, прежние, вчерашние, заполняли его мозг, и он почти ждал, что она появится в кабинете.
Но этого не произойдет.
Рита ни за что не пришла бы к нему, она слишком сердита на него, и он ее не винит. Но это не помешает ему сделать то, что он должен. Она беременна его ребенком, и черт его подери, если он проигнорирует это.
Постучав в дверь, вошла его помощница Линда Холлоуэй, женщина средних лет, деловая, с отрывистой манерой говорить.
Прошу прощения, мистер Бьюканан, у вас встреча в двенадцать тридцать с капитаном «Королевы моря».
Четыре месяца Линда скрупулезно следила за тем, чтобы Джек без сучка и задоринки вошел в курс обязанностей отца: за его графиком, за ближайшими делами и вообще за всем, чем занималась компания Бьюкананов. Джек ей благодарен, но прямо сейчас ее появление ему ни к чему.
«Королева моря» это их последний океанский лайнер. И Джек должен был встретиться с капитаном, чтобы утвердить последние детали первого круиза, который начнется через месяц. Но сегодня встреча не состоится.
Отмените встречу, произнес он.
Что? не поняла Линда. Но капитан специально прилетел из Аризоны.
Еще один неблаговидный поступок ляжет тяжестью ему на плечи.
Ничего не могу поделать. У меня неотложное личное дело. Поместите капитана в лучшую гостиницу в городе и скажите ему, что мы встретимся завтра утром.
Но
В восемь утра на пристани. Я буду там, и мы все осмотрим и все обговорим.
Джек достал пиджак из стенного шкафа и торопливо надел.
Но
Линда, твердо произнес он, мне надо быть в другом месте, и это не может ждать. Договоритесь с капитаном.
Да, сэр. Линда была вынуждена согласиться.
Спасибо. Джек обошел вокруг нее и, не оглянувшись, вышел из кабинета.
Он вернулся.
Рита посмотрела на свою помощницу, рыжеволосую Кейси:
Ты о ком?
Кейси кивнула в сторону столиков в углу булочной:
Тот крутой парень, который тогда увел тебя. Он снова здесь.
У Риты часто забился пульс, она медленно повернула голову и посмотрела через плечо. Джек сидел за тем же столиком, за которым просидел почти целый день вчера. На нем был черный костюм, черная костюмная рубашка и темно-красный галстук. Он выглядел именно так, как его описала Кейси: круто.
Будто почувствовав ее взгляд, он повернулся к ней и встретился глазами. Моментально кровь у нее в жилах превратилась в огненную реку, в животе возникло нервное трепетание. С самой первой встречи он так на нее действовал.
В ту минуту, когда он взял ее руку в тот первый вечер на пляже, она ощутила это. Что-то особенное. Волшебное.
Она не испугалась, когда он вышел из темноты. Наверное, ей следовало испугаться, но вместо испуга она почти почувствовала, что ожидала его появления.