Протянув руку, нажимаю кнопку на панели будильника, и яркий синий свет освещает комнату, обжигая глаза. Прищурившись, я пытаюсь разобрать числа. Три. Пять. Семь. Я выдыхаю. Четыре часа утра, а я не сплю и что теперь?
Я смотрю на лицо Эмили, ее голова мирно покоится на моей груди. Мне нравится легкая россыпь карамельных веснушек на щеках. Нравится темный цвет ее волос и изгиб верхней губы. Мне нравится ее рост, молочный цвет лица и вздымающаяся грудь.
Свет от часов гаснет, и комната погружается в темноту.
Пусть Череп катится к черту со своими угрозами забрать ее у меня. Я прикончу его за это.
Закрываю глаза в попытке снова заснуть, но мысль проносится за мысльювереница слишком хаотична, что трудно их игнорироватьи тут слышу скрип ручки двери спальни. Я вдыхаю через нос, тем самым успокаивая скачки пульса и понижая выброс адреналина в кровь. Медленно протягиваю руку между кроватью и прикроватной тумбочкой. Кончики пальцев скользят по рукоятке пистолета, и указательный палец ложится на спусковой крючок. Я осторожно поднимаю его, готовый выстрелить в любой момент.
Джай?
Джоэл? Я опускаю оружие, чувствуя себя глупо из-за того, что вообще схватился за него. Если бы Череп знал, где мы находимся, он бы устроил из этого шоу, а не стал бы прокрадываться в мою спальню в четыре утра.
Ты не спишь? брат шепчет из темноты.
Пульс и дыхание нормализуется, и я провожу теплой ладонью по лицу.
Нет.
Мы можем поговорить?
Я обдумываю это. Теперь, вспоминая вчерашнюю драму, я чувствую себя глупо из-за того, что разошелся. Я не должен был убегать, хлопнув дверью, словно ребенок. Не должен был бить по дереву или враждовать с Джоэлом. Я буду первым, кто признает это.
Вчера вечером Эмили сказала, что я должен принять то, что Джоэл изменился, и уважать его отношения с Моникой. Думаю, раз он готов умереть за Монику, то это делает ее членом моей семьи. Я дам брату еще один шанс обосновать вторжение на территорию Черепа, чтобы спасти ее.
Один.
Я выдыхаю.
Я спущусь через пять минут.
Брат закрывает дверь, и Эмили шевелится.
Если это был твой брат, то я надеру ему зад, бормочет она хриплым ото сна голосом.
Она поднимает голову с моей груди и ложится на подушку. Я улыбаюсь, перекатываясь на бок, и обнимаю ее за талию.
Ты подралась бы с моим братом за меня?
Эмили теплой рукой скользит по моему животу, отчего мои мышцы сжимаются под ее легким прикосновением.
За тебя? Да.
Я наклоняюсь ближе и кончиком носа касаюсь ее.
Думаю, я сам с ним справлюсь.
Не уходи, шепчет она, берет меня за запястье и ведет моей рукой по талии вверх, к своей обнаженной груди. У нас есть занятие поинтереснее.
Я целую Эмили в губы, поглаживая пальцем щеку.
Засыпай. Я вернусь через несколько минут.
Не протестуя, она освобождает мою руку, переворачивается на бок и прячет руки под подушку.
Снова разочарованно выдыхаю. Я не горю желанием выбираться из своей теплой постели и сидеть на холодном воздухе, чтобы вести те же самые разговоры, которые уже имел с Джоэлом. Закончится ли все так же?
В конце концов, вылезаю из постели. Тру усталые глаза, наклоняюсь и поднимаю свои плотные серые спортивные штаны. Стараясь не шуметь, надеваю их и накидываю худи, а после выхожу из комнаты. Тяжело ступая, спускаюсь по деревянной лестнице.
На кухне Джоэл сидит за стойкой, опираясь ногами в носках на один из табуретов. Из кухни я вижу гостиную, где каждый на своем диване отключились Хасс и Тэд, их храп так вибрирует и отдает в пол, что я чувствую его ногами.
Неудивительно, что ты не можешь заснуть, говорю я, когда подхожу к кухонной стойке.
Улыбнувшись, Джоэл кивает и пододвигает ко мне пустой стакан.
Я приподнимаю бровь и замечаю пьяную тяжесть в его веках. О, выпивает он уже давно. Открутив тонкую металлическую крышку, Джоэл наполовину наполняет мой стакан чистым виски.
Сейчас четыре утра, замечаю я, но принимаю выпивку.
Но солнца же нет, и мне этого достаточно.
Джоэл наблюдает, как я подношу стакан к губам и делаю маленький глоток. Даже такого крошечного количества алкоголя хватает, чтобы мой рот и язык опалило, но это желанное отвлечение. Оно заставляет меня чувствовать себя менее неловко.
Джоэл опускает голову, прижимая стакан ко лбу. Я с любопытством наблюдаю, как он постукивает указательным пальцем по стеклу. Он делает целых четыре глотка, прежде чем посмотреть мне в глаза.
Помнишь, когда ты был малой, я наливал тебе стакан молока перед сном, а затем рассказывал сказку, чтобы помочь уснуть?
Я киваю.
Помню.
Брат поступал так, пока мне не исполнилось одиннадцать. Хотя большую часть времени он намеренно придумывал страшные истории, и это заканчивалось тем, что, визжа, я бежал к родительской кровати и спал с мамой и папой.
Что ж, представь, что сейчас то же самое только, когда я закончу, вместо молока понадобится крепкий алкоголь, чтобы ты уснул.
Я смеюсь.
Хэх, настолько страшная история?
Страшная? Джоэл равнодушно пожимает плечами. Немного. Пиздецовая? Он вздрагивает, делает большой глоток виски и начинает с самого начала.
Я слушаю внимательно, ловя каждое чудовищное и пугающее слово. Когда рассказ подходит к концу слово «пиздец» и близко не подходит для того, чтобы охарактеризовать ситуацию.
Так говорю я, хмуро глядя на нетронутую жидкость в своем стакане. Ты похитил Монику для Черепа?
Джоэл кивает, затем качает головой.
В смысле, это было фальшивое похищение, организованное ее отцом, но, по сути, да.
У меня скручивает живот, и я сжимаю пальцами стакан. Никогда не думал, что услышу, как мой брат признается в убийстве и похищении. Он всегда был хорошим парнем. Иногда я попадал в неприятности, но Джоэлникогда, ни разу. Из того, что я понял, отец Моники проиграл Черепу в покер и, чтобы спасти свой дорогой образ жизни, отказался от единственной дочери. Вместо того чтобы надрать тому зад, Джоэл забрал девчонку.
Как ты мог это сделать? поинтересовался я вслух.
У меня не было выбора. Я уже был глубокона самом дне, чтобы все испоганить из-за незнакомой семнадцатилетней девчонки.
Я вздрагиваю, услышав ее возраст. Не нужно быть адвокатом или полицейским, чтобы знать, что сексуальные отношения с несовершеннолетними незаконны. Не говоря уже о разнице в возрасте. Джоэл на девять лет ее старше.
Семнадцать?! резко шепчу. Ты что, с ума сошел?
Ей было семнадцать лет, когда я похитил ее, но я не трогал ее до восемнадцатилетия.
Я закатываю глаза.
Ну, разве ты не чертов стойкий парень?
Этого не должно было случится, и я абсолютно точно не планировал этого, но Череп настаивал, чтобы я не спускал с Моники глаз. После того, как она согласилась быть с ним, я сопровождал ее, одевал, кормил и таскал ее гребаные покупки. Моника постоянно была у меня перед носом, выставляя напоказ свое красивое тело. Это казалось пустяковым деломи поначалу это было так. Я был сосредоточен на своей конечной цели. Черепу предстояло умереть за то, что он сделал с нашей семьей но потом началось это
Джоэл сглатывает, его лицо морщится, словно он проглотил нечто отвратительное.
Черепу легко наскучить, особенно это касается развлечений. Я чувствовал себя ответственным за девчонку, понимаешь? Какое-то время мне удавалось отговаривать его от худшего, но через некоторое время у него появились подозрения. К тому моменту, когда он был уверен, что между нами что-то происходит, я зашел слишком далеко, чтобы отрицать это а потом он разорвал мою жизнь на части во второй раз.
Джоэл смотрит на меня, его опухшие глаза светятся в свете лампочки над плитой. Я стискиваю зубы. Как, черт возьми, я могу теперь отказаться? Как я могу уйти и притворяться до конца своей жизни, что поступил правильно? Может быть, это говорит полицейский во мне, но невиновныйэто невиновный. Я качаю головой. Моника не твоя проблема. Ты заполучил то, что хотел. Теперь беги. Начни новую жизнь на краю мира.
Джоэл наклоняет голову, а я подношу стакан к губам, делая большой глоток. Прохладное прикосновение гладкого стекла к моей разбитой губе кажется божественным пока алкоголь не попадает на нее, обжигая поврежденную плоть, словно кислота.