Прошло еще какое-то время и прикосновение, приносившее боль сменилось другим, противоположным. Длинные, тонкие пальцы огладили нежную кожу, словно прося прощение за мимолетную грубость, опустили ниже, остановились между грудей. Чуть нажали, заставляя меня попятиться, спиной упереться в дверь, находившуюся позади.
Я прикрыла глаза, понимая, как давно у меня не было близости с мужчиной. Как давно я не была близка с тем, кого когда-то очень давно полюбила всем сердцем, всей душой.
Предвкушение, поселившееся где-то глубоко внутри, пришедшее с первым прикосновением родных рук, не обмануло. За грубостью и лаской следом пришел поцелуй.
Жадный, как путник в горящей пустые. Яркий, как фейерверк в темную, непроглядную ночь.
На какое-то время я очутилась в другом мире, в другой вселенной. Все вокруг перестало существовать. Не стало мыслей. Не стало слов. Осталось только сбивчивое дыхание, обжигающие касания рук на моей талии и горячие губы, огнем проходившиеся по моим устам.
Материальный мир остался где-то далеко, где-то позади, ушло пространство, остановилось время. Душа слилась с душой, оставляя только раскаленные эмоции, жаждущие большего тела.
Можно ли было изголодаться по другому человеку? По своей частичке, дарованной тебе свыше? Можно ли было начать снова дышать спустя долгие годы одиночества и отчаяния? Можно ли было почувствовать, как, наконец, забилось твое сердце после длительной остановки? Можно ли было быть ходячим мертвецом и очнуться от кошмарного сна спустя столько лет?
Можно.
Глава 3
Бесстыжий, я тихо рассмеялась, наблюдая за тем, как бывший, совершенно не стесняясь своей наготы, развалился в кровати, даже не удосужившись прикрыться простыней.
Залим молча усмехнулся, бросая на меня лукавый взгляд.
Разумеется, мне нравилось, и я не имела ничего против. Мне нравилось любоваться его телом, будь оно облаченным в ткань или же нагим. За время нашего расставания оно изменилось, но несильно. В Залиме были небольшие измененияморщинка, залегшая между бровей, взгляд, ставший более суровым, мышцы, обрекшие более четкие очертания. Но в целом, тело, лежавшее сейчас рядом со мной на одной постелибыло родным, до боли знакомым и привычным во всех смыслах этого слова.