Опустила руки вдоль тела и прикрыла глаза.
Рубашка опустилась к ногам, укутав ступни тонким покрывалом. От осознания того, что стою перед Давом совершенно обнаженная, краска прилила к щекам и стала распространяться по телу. Мне показалось, будто грудь налилась, выросла чуть ли не на размер. Странно заныла, а соски напряглись, превратившись в тугие горошины.
Дав тоже заметил это. Накрыл мою грудь широкими сильными ладонями, и я невольно подалась вперед, словно предлагая ему себя всю. Он действовал на меня сильнее, чем наркотик. Его близость пугала и манила одновременно.
Обрисовав большими пальцами ореолы, он слегка приподнял груди, словно взвесил в ладонях. А после легонько ущипнул за соски.
Ох!..вздох не то возмущения, не то восторга сорвался с моих губ.
Забирайся.
Дав распахнул створку душевой кабины, меня тут же обдало теплым, приятным паром. Оказывается, Дав успел включить и отрегулировать воду.
Я вдруг почувствовала, как у меня зудит все тело. Как давно я принимала душ? Кажется, в прошлой жизни. И, пусть и понимала, к чему все идет, забралась под освежающие теплые струи. Хотела закрыться, но Дав не позволил.
Будешь мыться при мне.
Брызги воды попадали на Дава. Я специально сделала так, чтобы струя воды, ударяясь о мою руку, отскочила в него. Вот только не учла, что в намокшей, прилипшей к телу рубашке он будет смотреться слишком притягательно. Совсем не как мужчина из моих кошмаров, скорее, как герой из эротической фантазии.
Так лучше?уточнил он, изогнув бровь. Но не улыбнулся.
Я отвела взгляд и лишь пожаловалась:
Так холодно. Можно мне остаться одной хоть на несколько минут, обещаю, что буду только мыться.
Он согласился, но прежде забрал из душевой кабины одноразовую бритву, оставленную здесь при уборке номера. Оставил только свой гель для душа и шампуньи я ими бессовестно воспользовалась, вылив на себя чуть ли не все. Еще никогда не чувствовала себя такой грязной. Понимаю, это было скорее ощущением, чем реальностью. Мне хотелось стереть с себя все сальные взгляды, чужие прикосновения. Еще лучше было бы стереть себе память. Отмыться, забыться, а проснуться уже у себя дома, в любимой кровати. А после обсудить дурной сон с подружками.
Но это было невозможно. Как невозможно и мыться целую вечность, испытывая терпение Дава.
Он ждал меня в гостиной. Я вышла к нему, замотавшись в огромное банное полотенце, закрывавшее меня почти до самых пяток. Но даже оно не помогло избежать пронизывающей, магнетической энергетики Дава.
Иди в спальню,распорядился он.
Я застыла, как вкопанная. Но его это, похоже, нисколько не беспокоило. Он просто подхватил меня на рукитак, словно для него это стало делом обыденным, ногой приоткрыл дверь. Уложил меня на массивную низкую кровать, застеленную бархатным светло-бежевым покрывалом. Я вцепилась в полотенце, как утопающая в соломинку. А когда Дав начал раздеваться, что-то лихорадочно пискнула и зажмурилась.
Глава 7
Давид
Диана смотрела на меня, как мышь на огромного кота. Будто я загнал ее в угол и собирался полакомиться. Почти так и было. С той небольшой разницей, что она останется в живых, но потеряет нечто ценное и, наверняка важное.
Нет, в лишении девственности я не находил никакого удовольствия, абсолютно. Всегда немного недоумевал, отчего некоторым так хочется, чтобы их девушка (подруга, любовница, жена) сохранили невинность до встречи с ними. Разве этого можно желать сознательно: причинить боль? Наверное, все дело в скрытых извращенных вкусах. Или в том, что кое-кто очень боится облажаться в кровати. Чтобы доставить удовольствие опытной, искушенной партнерше удовольствие, придется потрудиться.
То ли дело девственницаей не с чем сравнивать.
Я имел достаточный опыт за плечами. Женщины никогда не покидали мою постель, не получив ответного удовольствия. Мне нет нужды быть первым, если я могу и умею становиться лучшим.
Но эта девочка
Она казалась такой маленькой, слегка испуганной. Так отчаянно вцепилась в полотенце, словно оно могло спасти ее от меня. Смешная. И невероятно желанная.
Теперь, увидев ее обнаженной, я поверил в то, что она достигла совершеннолетия. Ее тело налилось в нужных местах, пышные холмики грудей высоко вздымались при вздохе, бедра были стройными, округлыми, а ножки невероятно длинными, ровными. В ее карих, с золотистыми искорками глазах плескался не только страх, но и нечто иное. Что это? Любопытство или что-то другое?
Она тоже рассматривала меня, пусть и делала это очень и очень осторожно. Ее напряжённый взгляд будто ласкал мои плечи, грудь. Спустился ниже И тут же Диана отвела глаза.
Я усмехнулся.
Наверное, слишком давно не видел девушек, еще способных испытывать стыд. Брюки снимать не стал, ограничившись обнаженным торсом. Пока не стал. На сегодня никаких встреч и поездок не намечалось, так что у нас вся ночь была впереди.
Сел на кровать, и Диана тут же попыталась отстраниться, отползти к изголовью. Поймал ее за ногу и подтянул к себе:
Не стоит этого делать, лучше не сопротивляйся.
Она шумно вздохнула, как перед прыжком в воду. А после, обдав меня полным гнева и обиды взглядом, сообщила:
Тебе придется связать меня, чтобы заставить лежать смирно. Не каждый день, знаешь ли, меня собираются изнасиловать.
Смелая маленькая гордячка. Хорошо, что она не попала к Лавруон бы не остановился, пока не укротил ее. Или не избил до смерти.
Кто говорит о насилии?
Я погладил подъем ее стопы, ласкающим движением поднялся к колену и пощекотал под ним. Диана скрыла улыбку, хотя я видел, что ей стало смешно.
Впрочем, если ты хочешь
Один выпад, и я навис над ней. Перехватив тонкие запястья, завел их ей за голову. Наши лица встретились.
Может быть, тебе хочется, чтобы я тебя связал? Всегда об этом мечтала, но боялась попросить?
Она отчаянно замотала головой. При дыхании ее грудь касалась моей. Полотенце, словно став ненужным, осталось валяться на кровати. Диана была полностью обнажена, глаза ее полыхали гневом и страхом. Зрачки расширились.
У меня кружилась голова от ее близости. Я все еще пугал ее, чувствовал это. Но в то же время она была от природы любопытна, женственна и чувствительна. Последнее особенно удивилоДиана, хоть и была неопытна, словно создавала вокруг себя ауру желания, соблазняла и медленно возбуждалась сама.
Чтобы проверить последнюю догадку, опустил вниз одну руку, продолжая удерживать ее запястья другой. Когда моя ладонь опустилась на ее грудь, Диана сладко вздохнула. Крошечный бугорок соска стал тугим, напряженным. Я опустил голову и коснулся его языком. Лизнул, а после слегка подул. Нежная кожа Дианы покрылась мурашками.
Ты такая чувствительная,восхитился я вслух.
Неправда!
Ора решила взбрыкнуть: приподняла колено, явно метя мне в промежность, но не сделала этого. Кажется, испугалась, что одно прикосновение к моему члену автоматически лишит ее девственности. И это было почти правдой. Я слишком бурно реагировал на нее. Желание становилось нестерпимым, кровь бешено пульсировала в члене, а брюки стали тесными.
А если проверить?
Отпустив ее руки, я провел ладонью вдоль стройного тела. Снова сел на кроватьна этот раз между ножек Дианы, расставив их в стороны. Она пыталась сопротивляться, и даже прикрыла свой темный лобок ладонью. Я мягко отвел ее руку.
Не надо лишней скромности, сейчас это ни к чему. Дай мне посмотреть на тебя.
Мои ладони совершили путешествие от крепких икр до округлых бедер, ласкали растирающими, массирующими движениями. Я нарочно не прикасался к самым чувствительным местечкам, оставив это на потом. Но даже так видел, что Диана стала мокрой. Ее половые губки были нежно-розовыми, пухлыми. Наверняка сладкими на вкус. Но я пока не касался их, растягивая собственное и ее удовольствие.
Диана лежала, крепко зажмурившись и тяжело дыша. Кажется, я слышал, как бешено колотится ее сердце. Или это мое собственное?
Тебе нравится ласкать себя, Диана?