Пусть это будет то, на что я надеюсь, пробормотал Луис и в волнении вытер руки о льняные брюки с грязными коленями.
Ты что, разговариваешь сам с собой, Луис? Ты совсем одичал здесь, дружище! послышался сзади мужской голос.
Луис обернулся, и лицо его расплылось в улыбке.
Франк, что ты делаешь здесь? радостно воскликнул он.
Его лучший друг Франк Хоген стоял в нескольких футах и тоже широко улыбался. Худой, мускулистый, он был одного роста с Луисом. Его вряд ли можно было назвать красавцем, но он был умен и быстр, как метеор, а светлые волосы и голубые добрые глаза делали его привлекательным.
Ты нашел гробницу царя? таинственно спросил Франк, заглянув в узкую траншею. Ты загадочен, Луис, как женщина.
Франк не договорил, разглядывая находку Луиса.
Мне это напоминает кувшин, сказал, наконец, он.
Кувшин? Тынеграмотная деревня! Это, скорее, доспехи воина. И знатного воина, заметь, с уверенностью произнес Перье.
Франк рассмеялся.
Вот как! А мне напоминает кувшин. Ну да бог с ним. Я пришел, чтобы передать тебе письмо. Он достал из кармана конверт и подал его Луису. Оно не пахнет духами, значит, не от дамы. Старый Тома завез его ко мне как раз в то самое время, когда я отправлялся сюда. Ленивый старый кот. Прочти, может, что-нибудь важное.
Археолог разорвал конверт. Улыбка на его лице становилась все шире и шире, в конце концов, он рассмеялся.
Важное! Я бы сказал, очень важное. Если я смогу достать этот кувшин, вычистить и собрать остальные осколки, найденные ранее, то мне продлят разрешение на раскопки.
Франк присвистнул.
Идем ко мне. Выпьем и передохнем. К тому же, пора обедать.
В палатке Луис налил бренди в оловянные кружки и передал Франку, усевшемуся на раскладушке.
Вспомни, я говорил тебе, когда приехал сюда, что получил разрешение на один год. Всего год на то, чтобы обосновать мою теорию, сделав глоток, произнес Луис.
Твоя теория в том, что сикхи и перуанские индейцы когда-то жили вместе и создали новую культуру? спросил Хоген.
Верно.
И этот кувшин подтверждает это. Я правильно уловил? сказал Франк.
Нет, не подтверждает. Но и не отрицает мою теорию. У меня в руках артефакт. Я должен выяснить, к какой культуре он относится. Это надо сделать со всеми находками.
Как ты собираешься подтвердить теорию?
Найду доказательства, что две культуры слились в одну, новую. В противном случае, Попечительский Совет не продлит мне разрешение на раскопки, ответил Луис.
Похоже, твое время на исходе.
Осталось два месяца. Только об этом не стоит заботиться.
Франк вопросительно поднял брови.
Это письмо от Виктора Ланнека, одного из величайших ученых современности в области древней культуры. Я сделал все что мог, чтобы зазвать его сюда. Надеюсь, он подтвердит истинную ценность осколков, которые я раскопал.
Слушай, а он точно приедет? спросил Франк.
Я не могу даже думать о чем-то другом. Он обязан. Я, Луис Перье, в двух шагах от великого открытия.
Отлично. Значит, он будет здесь?
Он уже едет, сказал Луис и достал из кармана письмо. Месье Ланнек приедет через пару недель и пробудет здесь полгода. К тому времени я обязательно найду подтверждение своей теории.
Ты уверен?
Да. Иначе мне придется наниматься на чьи-нибудь раскопки, чтобы заработать и заниматься этим самостоятельно. Музей в Авиньоне щедр, но требует результатов.
Луис встал и в сильном волнении прошелся по палатке. Франк допил бренди и поднялся с раскладушки.
Приезжай сегодня вечером. Я пригласил на ужин гостей.
Франк.
Ты уже несколько недель без перерыва ковыряешься в грязи. Один вечер вряд ли выбьет тебя из рабочего графика.
Хорошо. Я буду, ласково глядя на друга, сказал Луис.
В восемь. Сможешь переночевать у меня. Возвращаться ночью опасно.
Звучит заманчиво. Я несколько недель не спал в нормальной кровати.
А я о чем говорю! Живешь как кочевник. Человеку нужен дом, мой дорогой друг, улыбнувшись, сказал Франк и, пожав руку Луису, вышел из палатки.
Луис вернулся на место раскопок, но работать не смог. От волнения путались мысли. Он присел на край траншеи и достал' полученное письмо. Месье Виктор Ланнек, признанный в археологических кругах авторитет, ученый с мировым именем, согласился посетить раскопки неизвестного Луиса Перье. Кто знает, может, через каких-нибудь полгода не такого уж неизвестного. Молодой человек усмехнулся. Амбициозностьдвигатель карьеры. Во всяком случае, работа с Ланнеком сама по себе важна: можно многому научиться.
Вдруг кто-то окликнул его. Перье обернулся и увидел колумбийца, смотрящего за работами.
Что случилось, Мендрано? спросил он.
Месье, нужно поговорить.
Появилась проблема, с которой колумбиец не смог справиться. Луис понял это и поспешно вылез из траншеи. Мендрано подошел, и Луис внимательно посмотрел ему в лицо.
Что произошло?
Колумбиец казался спокойным, но Перье видел, что это сдерживаемое спокойствие. В течение года он достаточно изучил характер своего помощника. Тот был самостоятелен, невозмутим и рассудителен. Этот человек представлялся ему лучшим из всех, работавших на раскопках.
Что случилось? повторил Луис встревоженно.
Теперь они стояли в палатке, где никто не мог их услышать.
Пока ничего, месье, но скоро может. Хотелось бы предотвратить это.
В чем дело? Не тяни, Мендрано.
Я работал с людьми на дальнем холме. Мы рыли длинную канаву. Сразу после обеда я решил проверить работу. Влез в траншею, пошел по ней и нашел то, что может принести настоящую беду, если кто-нибудь узнает об этом.
Я не понимаю, о чем ты, Мендрано. Что ты нашел? взволнованно спросил Луис.
Колумбиец пристально посмотрел в глаза Луиса, сунул руку под рубашку и достал что-то, завернутое в масляную тряпку. Сверток оказался в руке Луиса, и он стал медленно разворачивать его. Еще не видя что внутри, археолог почувствовал опасность. На ладони лежал «зеленый огонь», как называли его аборигены, крупный необработанный изумруд.
Тысяча карат, не меньше, прошептал Луис.
Я уверен, что найдется немало людей, готовых на все ради обладания таким богатством. Если станет известно, что мы наткнулись на россыпи изумрудов, то очень скоро искатели сокровищ перероют здесь все вдоль и поперек, говорил Мендрано. Можно только догадываться, сколько исторических находок будет уничтожено. Тогда на раскопках можно поставить крест.
Луис был расстроен и удручен. Хорошего настроения как не бывало. Надо что-то сделать, чтобы не допустить этого! Но что?
Черт возьми, что мне с этим делать? вслух произнес Луис.
Спрячьте его где-нибудь, словно его и не было. И надо прекратить работы на холме.
Кто-нибудь видел у тебя это?
Нет, ответил колумбиец.
Надо спрятать камень. Если кто-нибудь боюсь даже думать о последствиях.
Где спрятать?
Прямо здесь. Я закопаю его, сказал археолог.
Луис, вы можете взять изумруд и вернуться в свой мир. Камень сделает вас богатым человеком.
Пожалуй, Перье прервал колумбийца. Я мог бы оставить свою мечту и наслаждаться жизнью. Но тогда бы я не имел права называть себя археологом. Я бы не узнал, существует ли древний город. «Не гулял бы со старыми богами», ведь здесь так говорят, Мендрано? Нет! Я буду продолжать раскопки.
Я знал, что вы именно так ответите, сказал колумбиец.
Луис печально улыбнулся.
Хотел соблазнить меня? Ах, Мендрано, Мендрано, он похлопал помощника по плечу. Спасибо, что сохранил находку в секрете. Я позабочусь о ней.
Знаю, чем являются для вас эти раскопки. Для меня они тоже многое значат. Здесь когда-то жили мои предки.
Да. Когда-то здесь был цветущий город. Я уверен в этом. Между прочим, Мендрано, я ожидаю важного гостя.
Красивую даму? улыбнувшись, спросил тот.
Нет, не красивую даму. Этот господин очень известен в своих кругах. Он сможет помочь больше, чем кто-либо. Совет Попечителей внимательно прислушивается к его мнению.
Кто этот господин? заинтересовался Мендрано.
Его зовут Виктор Ланнек. Мне повезло, что он согласился приехать.
Вы достаточно опытный археолог. Зачем подтверждать то, что вы уже знаете, доказывать свою правоту?
Дело не во мне, а в музее. Никто не усомнится в словах такого специалиста, как Ланнек. Так всегда, Мендрано. Сначала ты делаешь карьеру, имя, а потом имя работает на тебя. Вкладывая деньги, музей хочет быть уверен, что моя теория состоятельна. И одним опытом здесь не обойдешься. Нужен авторитет, обстоятельно объяснил Луис.
Хорошо, а что вы собираетесь делать с Ланнеком?
Покажу ему свою последнюю находку. Я смогу идентифицировать и датировать ее, впрочем, как и все остальные. Мне надо доказать, принадлежат ли они сикхи или индейцам Перу. Или это результат слияния двух культур, как я надеюсь.
Но если он вам не поверит? спросил колумбиец.
Я заставлю его поверить, даже если мне придется затащить его в траншею вместе с собой.
Сальма сказала, что сегодня она разбила кувшин с водой. Надо ждать неприятностей.
Все это суеверия, Мендрано. Я надеялся, что вы с Сальмой более образованны. Разбитый кувшинто, чем он является, и не более.
Может быть но он раскололся на шесть частей. Это значит, что у шести человек будут неприятности, уверенно произнес Мендрано.
Вздор. Как ты можешь верить в такую ерунду?
Это старинные приметы.
Твоя дочь слишком верит в приметы. Я думал, ты учишь ее. Именно для этого я привез книги и научил ее читать. Сальма очень умная девушка. Не позволяй ей увлекаться суевериями.
Сальме нужен муж, твердо сказал Мендрано.
Не думаю, что с этим стоит спешить. Пусть она сама сделает выбор, рассмеялся Луис.
Мендрано печально улыбнулся. Очевидно, он пытался уже выдать ее замуж, но, как видно, безуспешно. Он не хотел быть тираном, не хотел разочаровывать дочь.
Пора возвращаться к работе, а то еще заподозрят неладное, сказал Луис.
Молодой человек склонился над столом, где была развернута карта долины, разделенная на отдельные квадраты. Он постучал карандашом по одному из них.
Примерно в этом месте проходит изумрудная жила. Если ворота в город здесь, как я думаю, мы должны найти следы. Предположим, город на этом участке, тогда должны быть какие-нибудь знаки.
Может, начать рыть другие траншеи в том квадрате? предложил. Мендрано.
Нет, это может вызвать подозрение. Я сам взгляну на участок, ответил Луис, давая понять, что разговор окончен.
Мендрано кивнул и вышел из палатки. Луис присел на раскладушку, раскрыв ладони. Даже в необработанном виде камень притягивает, завораживает, а если над ним поработает мастер, он превратится в сказочное сокровище. Да, найдется много желающих заполучить такое богатство и разрушить его мечту о древнем городе. Древний городтайна, такая же чарующая, как этот камень.
Я не допущу этого, особенно сейчас, когда так близок к цели, вслух произнес археолог.
Луис взял походную лопатку, опустился на колено, и стал копать. Выкопав глубокую ямку, он опустил в нее завернутый в тряпку изумруд, засыпал землей и утоптал. Вот и все, будто ничего и не было, но на душе осталась неприятная тяжесть, ощущение затаенной угрозы. Некстати вспомнился разбитый кувшин Сальмы. Луис в сердцах чертыхнулся.
Он подошел к выходу, откинул полог и посмотрел на работающих людей. Стоял гомон, слышались голоса, рабочие таскали носилки и корзины, полные земли. Вдруг все это исчезнет, заглохнут звуки, остановится кипучая деятельность. Древний город исчезнет, теперь уже навсегда, величественный и непотревоженный, ставший частью тысячелетий.
Его прошиб холодный пот. Мысли остановились, он не мог думать ни о чем другом.
Луис собирался к Франку. Его плантация начиналась от пристани, добраться до которой можно было на каноэ. Перье, погруженный в свои мысли, плыл по реке в сгущающихся сумерках. Река сделала последний поворот, и лодка плавно подошла к берегу. Луис полной грудью вдохнул воздух, влажный и пресный. Тускло серебрилась вода.
Из стволистой мглы джунглей, как сказочное видение, показался дом Франка. Гость прыгнул на берег, вытащил на песок каноэ, и направился к мерцающему огнями жилищу.
С Франком Хогеном они были знакомы меньше года, но Луису казалось, будто они дружны всю жизнь. Франк поддерживал Луиса со дня его приезда. Молодые люди были похожи одержимостью, с которой каждый стремился к своей мечте. Археолог грезил древним городом, а Франку нужны были плантация и дом в джунглях, где уставший путник мог бы найти приют и отдых.
Франк работал вместе с колумбийцами. С мачете в руках, он буквально отвоевывал у природы фут за футом. Луис помнил, каким был дом, когда он впервые его увидел. Хижина под тростниковой крышей, разделенная на две комнаты. С каждым днем строение росло, и теперь здесь возвышался прекрасный дом в два этажа. Сложенный из камня, он отлично спасал от жары. На первом этаже были просторный холл, столовая и гостиная, а наверху располагались жилые комнаты. Стены побелены известью, крыша покрашена, а площадка за домом выложена камнями и украшена цветами. Окна, большие и высокие, пропускали много света, а сам дом был очень удобным.
Луис, старина, я надеялся, у тебя хватит ума приехать до темноты, проговорил Франк, встречая гостя на пороге и раскрывая объятия.
Извини, я так увлекся, что потерял счет времени.
Стоит тебе спуститься в траншею, как ты сразу обо всем забываешь. Проходи, мы уже заждались тебя.
Луис последовал за Франком в гостиную.
Кого ты еще пригласил? поинтересовался он у хозяина.
Месье Ребье из французского посольства в Барранквилле, его помощника месье Рильке и лейтенанта Кааса из военного гарнизона.
Далековато же им пришлось добираться для того только, чтобы просто поужинать, шепотом произнес Луис.
Я пригласил их на всю неделю. Мне надо решить кое-какие дела с ними и с тобой.
Со мной? Какие дела?
Я объясню это позже, Луис. Не возражаешь?
Нет, конечно, нет.
Они вошли в обширную гостиную, где сидели гости. Стол был изысканно сервирован. Мужчины вели легкий, приятный разговор. Позже принесли сигары и вино. Гости закурили, наслаждаясь крепостью и ароматом табака. Несколько минут прошло в молчании.
Обед был чудесный, месье Хоген, нарушил тишину Ребье, Но у меня такое чувство, что вы пригласили нас не только за этим.