Некоторые удивлены моим ответом. Если не считать пятисекундного интервью на поле, когда адреналин помогает сладить с поднесенным к моему лицу микрофоном, то этомаксимум моего красноречия за все время выступления за команду. Тренер, зная этот мой пунктик, позволяет мне помалкивать на пресс-конференциях после матчей и самостоятельно разбирает игру.
В бой кидается один из репортеров:
Вы сбили его из-за невнимательности? Некоторые свидетели утверждают, что вы в это время говорили по телефону.
Я поджимаю губы. Какие еще свидетели? Там не было ни души.
Вы в курсе, что Тимми предложили деньги за рассказ об этом происшествии? Говорят, вы кричали на него, отказывались вызывать «Скорую»
Дайте я отвечу, раздается слабый голосок, и все поворачиваются к Тимми. Мать толкает вперед его инвалидное кресло, репортеры уступают им дорогу.
Проклятье!
Я протискиваюсь к ним. Какой-то репортер сует мне в лицо микрофон.
Вы знали, что он будет здесь сегодня, Джек?
Нет! отмахиваюсь я.
Лоренс зовет меня обратно, но меня уже не остановить: нельзя допустить, чтобы подлая свора затравила мальчишку!
Пробившись к нему, я бросаю мяч. Он ловит его, я кладу руку на его худое плечико. Он совсем тощий, волосы коротко подстрижены, на носу очки. Одет в ярко-желтую футболку «Тигров» с номером 1 (моим), смотрит на меня во все глаза.
Слушай, дружок, ты не обязан что-то отвечать. С репортерами лучше не связываться.
Он хмурится.
Знаю, ты не велел мне приезжать, но мама сказала, что привезет меня. Мне трудно отказать, когда я принимаюсь ныть.
Я смотрю на Лауру. Та с улыбкой пожимает плечами.
Всю ночь клянчил! Боюсь, он три дня подряд только и делал, что смотрел матчи по ESPN. Он тревожился за вас, особенно когда услышал, что вас обвиняют в пьяной езде.
С какой стати мне быть пьяным при отъезде со стадиона? Никто об этом не спрашивает, им лишь бы посудачить.
Нас теснят репортеры, я останавливаю их свирепым взглядом:
Назад! Он всего лишь ребенок!
Впрочем, Тимми купается во внимании, он уже болтает с Джоном из ESPN, каким-то образом оказавшимся по другую сторону инвалидного кресла.
Тимми, расскажи, как все было. Тот тычет микрофоном в детское личико.
Тимми окидывает Джона взглядом, его подбородок торчит как острие копья.
Я расскажу. Мистер Хоук на меня не кричал, тот, кто это говорит, лгун. Он сразу вызвал «Скорую» и даже поехал на ней со мной, потому что мама еще не знала, где я. Я приехал в Нэшвилл на автобусе, взял в аренду самокат, обдурил охрану и заехал на стоянку стадиона.
Ты заядлый болельщик «Тигров»? спрашивает его Джон, зло косясь на меня. Сейчас многие не хотят за них болеть.
Я скрежещу зубами. Тимми кивает.
Джек сидел со мной, пока мне вправляли перелом и накладывали гипс. Он ушел только ночью. И не собираюсь я продавать никакую историю, потому что продавать нечего. Он укоряет репортеров взглядом, и я не могу удержаться от гордой улыбки.
Правда, часть меня подозревает, что его мать рассчитывала на большее. Трудно было не заметить, что эта семья не слишком процветает. Одеты чисто, но бедненько, квартирка в Дейзи
Дейзи?
Я замираю, осознав связь, но Тимми продолжает говорить, и я переношу все внимание на него.
Мистер Хоукмой любимый игрок «Тигров», я подкарауливал его у стадиона, думал увидеть. В школе меня задирают, мне это надоело, в тот день я решил прогулять школу, чтобы посмотреть на него. Я ждал, когда он выйдет. Он грустнеет. Сам виноват
Ты не виноват, не говори так! не выдерживаю я. Я должен был удостовериться, что позади машины никого нет.
Насколько серьезно ты пострадал, Тимми? спрашивает кто-то. В меня как стрела втыкается язвительный взгляд.
На этом поле мне не выиграть.
Ничего серьезного, в понедельник пойду в школу. Тимми улыбается. В кресле хорошо, но на самом деле оно мне не нужно. Мама не согласна, она говорит, что в нем я, по крайней мере, не ерзаю. Снова улыбка. Со мной трудно сладить
Зачем ты сюда приехал, Тимми? спрашивает мальчишку Джон, поглядывая на меня. Может, тебе дали денег?
Я закипаю. Он это серьезно? Наверное, выражение моего лица выдает мои мысли, потому что Джон бледнеет.
Я хочу поддержать мою любимую команду и моего любимого игрока. Все, что вы о нем рассказываете, неправда. Он оплатил мои больничные счета, и он он
Что? подгоняет его Джон.
Тимми кусает губы и взглядом просит у меня прощения.
Завтра утром он приедет в Дейзи, чтобы со мной позавтракать, а еще еще он побудет со мной.
Какого черта?
Все взгляды прикованы ко мне. Я смотрю на Лоренса, который вместе с Девоном сместился в мою сторону. Девон смеется, в башке у Лоренсая это ясно вижувращаются шестерни.
Они оба знают, что я не давал на все это согласия
Он придет ко мне в школу и расскажет, что значит быть знаменитым квотербеком.
Я вздыхаю. Тиммиумелый манипулятор.
Мальчик смотрит на меня большими глазами.
Мистер Хоук сказал, что хочет поддержать наш городок: он сыграет роль в нашем спектакле. Моя мамарежиссер! Он радостно поворачивается к репортеру. Он будет моим лучшим другом!
Вот это да! Девон, подобравшийся вплотную ко мне, присвистывает. Не знал, что у тебя такой гибкий график. Может, ты и мне поможешь?
Полегче!.. Лоренс щурит зеленые глаза. Держи язык за зубами. Мало ли кто что несет
Я внимательно смотрю на Тимми, разговаривающего с репортерами, и вспоминаю душераздирающую картину: щуплое тельце со сломанной рукой под бампером моего бульдозера и переломленный надвое самокат Ну и натерпелся я тогда страху! Чудо, что мальчик не погиб.
Все это правда? вопрос задает одна из репортерш, у нее после беседы с Тимми глаза на мокром месте: Тимми живописал ей недавнюю кончину своего папаши. Онидеальный кандидат на главную роль в репортаже «Вернем Джеку Хоуку утерянный престиж».
Я тяжело перевожу дух. Мне не по нраву использовать эту ситуацию себе на пользу, но
Да. Тимми молодец. Мы с ним будем закадычными друзьями.
10Елена
Хочешь, угощу, красотка?
Голос доносится справа, когда я пью через соломинку ледяную воду из высокого стакана за стойкой бара. На лбу у меня капли пота, тушь размазаласья вижу себя в зеркале напротив стойки во всей красе; точно знаю, что назвать меня сейчас «красоткой» можно только в насмешку.
Я не удостаиваю нахала вниманием, достаточно того, что в зеркале отражается рослый малый с торчащими в разные стороны клоками залаченных волос.
Не хочу. Я знаком прошу у бармена новый стакан с водой. Только поменьше льда.
Я промокаю платком потный лоб и ключицы. Липовый индеец наклоняется ко мне, я чувствую запах дорогого лосьона после бритьятак пахнет море.
Серьезно? шепчет он. Пытаешься меня отшить? Сначала меня пугаются, но потом, познакомившись поближе
Попытай счастья с другой красоткой. После вчерашней ночи мне совсем не до мужчин.
Бармен ставит передо мной полный стакан, и я принимаюсь жадно пить.
Лжемогавк усмехается:
Жажда замучила?
Ты еще здесь? Я достаю из надетой через плечо сумочки телефон и притворяюсь, что ищу что-то в интернете.
Ага. Удивительно, что ты еще не попросила у меня автограф. Ты часто здесь бываешь? Раньше я тебя не видел, а я знаю всех завсегдатаев. Здесь у меня водопой.
Автограф?
Любопытство заставляет меня повернуться и взглянуть на приставалу. Он верзила, не меньше шести футов двух дюймов роста, с рыжими волосами, руки покрыты татуировками.
Я приподнимаю бровь при виде его рубашки с красными молниями.
Нет, нечасто. Просто у друга день рождения.
Я указываю на Тофера с Майклом и всю их компанию. Они изображают лесбиянок: прически а-ля мадам Помпадур, черные кожаные куртки поверх белых футболок, расчески в задних карманах джинсов. Две девушкиих привел Майклнатянули жилетки, как у Pink Ladies, и юбки с пуделями. Точь-в-точь съемочная команда фильма «Бриолин»! Тофер вывернулся наизнанку, чтобы добиться максимального сходства. Мы рано поужинали в тайском ресторане на Второй авеню и перебрались сюда, чтобы потанцевать. Тофер спланировал все от начала до конца. За что я его обожаю, так это за то, что он очень любит доставлять удовольствие другим людям.