Мужчины за столом засмеялись.
Мы здесь по тому же поводу.
Знаю. Поздравляю.Парень кивнул Крису и по очереди пожал всем руки.Привет. Рад видеть вас у "Пиппина".Почему-то, дольше всего он задержал взгляд на Мэтте.
Попроси Шона приготовить что-нибудь для нашего опоздавшего друга,сказал Ник.
Не вопрос. Сейчас сделаем.
С каждой минутой, проведённой в баре, Мэтт всё больше убеждался в правильности принятого решения. Работа подождёт. Бесконечная гонка от самого себя тоже. Он уже позабыл, как это здоровосидеть с парнями в баре, пить, переругиваться, смеяться над скабрезными шуточками Ника. Как же сильно ему всего этого не хваталонастоящего мужского антуража, гомона толпы, пьяного смеха, толчеи у барной стойки. Не хватало хорошего островного виски и пинты "Гиннеса" в компании лучших друзей.
Он поднял первую рюмку:
За тебя, Крис. Везучий ты сукин сын!
Один за другим Мэтт выпил все три шота с обязательным громыханием пустой посудиной об стол и под одобряющие выкрики парней тут же влил в себя половину пива.
Покатилось!загоготал Ник и отсалютовал куда-то за голову Мэтту. Тей, мать твою, где ты ходишь?
Мастерским захватом правого крайнего подошедший со спины Тейлор обхватил шею Мэтта и потянул его назад.
Поцелуемся, принцесса?
Как обычно, с языками?
Улыбающаяся физиономия Тейлора со сложенными в трубочку губами нависла над лицом. Вокруг заулюлюкали, отпуская нелестные комментарии по поводу их ориентации. Довольный произведённым эффектом, Тей выпустил Мэтта и оттолкнул его стул назад.
Не буду я с тобой целоваться. От тебя миллиардами воняет.
Парни загоготали, а Мэтт поднялся со своего места и обнял Тея.
Рад, что ты здесь,шепнул тот ему на ухо, пока никто не видел.Для всех это важно.
После поговорим,ответил Мэтт и, опустившись на своё место, громко крикнул в сторону барной стойки:Шарлотта, где, чёрт побери, моя еда?
Один момент, милый. Выдавливаю на твой стейк грёбаную кремовую розочку.
Это была их давняя игра с хозяином заведения: парни называли здоровяка Шона женскими именами, в ответ он над ними подзуживал. Нрав Шон имел крутой, но больше всего в жизни любил от души посмеяться.
Прикончив свою первую пинту, Мэтт направился в туалет, по пути пожимая руки знакомым. Имена некоторых он знал, другихзнал, но забыл, с третьими был знаком шапочновсё это было не столь важно для тех, кто по вечерам пил в таверне "Пиппина". По пятницам и выходным здесь было много студентов, поэтому они с парнями предпочитали приходить к Шону по будням. Обычно это случалось перед ночью покера, а вот она никак не была связана с днями неделитолько с рабочим расписанием всех четверых.
На лестнице в подвал, где находились туалетные комнаты, ему встретился тот паренёк, знакомый Ника. Хью, кажется. Парень остановился на середине подъёма и повернулся боком, пропуская Мэтта.
Шон делает свой фирменный кровавый стейк,сказал он, когда Мэтт с ним поравнялся.Я принесу, как только всё будет готово.
Спасибо, дружище. Я голодный, как зверь.
Мэтт хлопнул парня по плечу и двинул было дальше, как Хью неожиданно обратился к нему снова. .
Эмм простите, сэр, можно личный вопрос?
Удивлённый столь внезапной сменой тонаиз услижливо профессионального к мальчишески застенчивому,Мэтт остановился и с интересом посмотрел на парня. Уши того пылали, как нос Пеннивайза.
Ну, попробуй.
Вы всё ещё встречаетесь с Мэри?
Ч-что?
Ну, помните Мэри? Маленькая симпатичная блондинка. Лет пять назад. Вы тогда пришли к нам впервые, у стойки сидели.Парень говорил отрывисто, как будто делал армейский доклад.Я бармен, у меня профессиональная память на лица. В зале тогда началась потасовка, и Мэри быстро вас увела. Я ещё помог с такси.
Мэтт реально потерял дар речи. Что он такое говорит? Какая потасовка? Какое такси?
Не понимаю, о чём ты,сухо проговорил он.
Хью внезапно оживился.
Вы не думайте, я без глупостей. Мэри мне очень нравилась. Я даже хотел пригласить её на свидание, но она как-то неожиданно исчезла. А потом и я уехал. Когда вернулся, попытался её найти, друзей расспрашивал. Никто о ней ничего толком не знает. Кто-то говорит, замуж вышла, кто-то что видел недавно в университетском парке. У меня знакомый есть, Скоттучился с ней в одной группе, так он вообще сказал, что Мэри в Нью-Йорк уехала. А я как вас увидел, сразу узнал. Это вас она тогда из заварушки вытащила. Кстати, очень вовремя. Кто-то наркоту сбросил прямо у стойки, у Шона крупные неприятности были.
Хью продолжал говорить, но Мэтт его почти не слушал.
Нью-Йорк, значит. Что ж, город большой. Раз в месяц-два он там точно бывает. Не встретились за последние пять лет, глядишь, и дальше так же везти будет.
Нет, парень, не знаю я никакой Мэри. Ты обознался.
Поднаторевший в сложных переговорах Мэтт, умел держать лицо. Непроницаемый взгляд, приводивший в замешательство его оппонентов, мог обмануть кого угодно, но только не Хью Коннелибармена таверны "Пиппина" из Нир Норд Сайда. Однако за своё место Хью держался, потому предпочёл отступить.
Да, скорее всего, так и есть. Простите, сэр.
Бывает. Иди позаботься о моём стейке. И прихвати бутылку лучшего виски.
Будет сделано.
"Ничего он не обознался,думал Хью, поднимаясь по лестнице.Зацепила Мэри этого мужика. Вон, как побелел, когда её имя услышал. А значит, у него, Хью, нет ни единого шанса. Ну и ладно. За такой девчонкой всё равно глаз да глаз нужен. Она и тогда была миленькой, а сейчас, наверное, вообще в настоящую красавицу превратилась. Надо поискать кого попроще. Он бы от ревности весь извёлся".
В отличие от Хью, Мэтту было не так просто переключить внимание на кого-то другого, поэтому, спустя пять лет, как Мэри от него ушла, он изводил себя в подвальном туалете второсортного ирландского паба. От ревности ли или чего-то другогоне суть важно. Важно, что прошло пять лет, а он до сих пор не может отделаться от мыслей об этой девчонке.
Так вот, оказывается, как он оказался в её доме. Спасла его, значит, Флоренс, мать её, Найтингейл. Лучше бы оставила, мимо бы прошла, спасительница. Что наркотикиерунда. Команда адвокатов вытащила бы его из участка по одному звонку. Надо, и Тея подключил быон тогда уже работал в офисе окружного прокурора. Да хоть бы и арестовали, и посадили на те же пять лет, всё лучше, чем чувствовать, что тобой пренебрегли. Всё лучше, чем быть брошенным той, кому чуть не отдал своё сердце.
Да кого он дурит! Какое "чуть не отдал", отдал! Как есть отдал. Только она ушла раньше, чем Мэтт это понял.
Однажды он уже переживал всё это, однажды его уже бросали. Чувство гадское, убийственное как для неокрепшей психики ребёнка, так и для взрослого человека. Да, мать не по своей вине ушла, но какая разница, как это случилось. Кто-то в одночасье лишил его шанса быть с ней. Не позволил ещё раз обнять. Прижаться к щеке. Руки её почувствовать на себе, тёплое дыхание на затылке. В глазах улыбку увидеть счастливую.
"Это лаванда, дорогой".
На солнце глаза Мэрилин становились фиолетовыми, напоминая ему о лавандовых полях, по которым они гуляли с матерью. И не было грусти, когда Мэтт смотрелся в них. Цельным он становилсявот что происходило.
Какой ребёнок думает о том, что мама когда-нибудь может исчезнуть из его жизни, а вот исчезлаи Мэтт почувствовал себя обманутым. Вот и Мэри ушла. Сама. Никто её не заставлял. Собралась и ушла, так же в одночасье, как и мать. Мэтт утром уехал на работу, а вернулсядом пуст. Как будто её никогда и не было.
Он не сразу поверил в это. Прошёлся по всей квартиреодин раз, другой. Отметил, что простыни сменены, полотенца в ванной свежие. Использованные она аккуратно сложила в корзину для грязного белья. Не бросила, сложила. Там же сверхуего белая футболка, в которой Мэри проходила всю неделю. Не часто, правда, ходилаМэтт всегда стремился побыстрей её из этой футболки вытряхнуть.
И посуда была вымыта после их завтракавкусного и долгого, как в предыдущие дни. Пока он принимал душ и брился, Мэри приготовила валлийские тосты с расплавленным сыром и жареные яйца с беконом. Её умение готовить поразило его в их первое утро. "Да, я умею и люблю это делать. Но для одной себя готовить грустно". Для него она всегда готовила с радостью. И, похоже, с той же радостью удалила все следы своего пребывания в его жизни. Особенно ясно Мэтт понял это, когда нашёл в мусорном ведре её зубную щётку.