«Откуда он знает мое имя?» Перед её глазами проплыли цыпленок и крупные заголовки газет в разделе криминальной хроники.
Она вроде как потеряла сознание, отключилась от страха и восторга, но при этом продолжала кивать и смотреть на собеседника.
Возможно, Серафима Михайловна и была наивной, немного замкнутой, странной молодой женщиной, но она отнюдь не была дурой. Она понимала, что этот человек появился в её классе не просто так Он что-то хочет от нее, куда-то просит с ним пойти, но куда и почему, как она ни пыталась понять, не успела.
Меня зовут Мишель, представился темноволосый мужчина, пока они шли к его тонированному «мерседесу», и тут же добавил:Мой отец был французом, имяот него.
Серафима, можно без отчества. Она испытала очередной приступ смущения за свое старомодное имя.
Прекрасно, Мишель улыбнулся. Жан, познакомься, это моя приятельница Серафима, он представил её своему водителю.
Жан растянул круглое, немного приплюснутое лицо в неком подобии улыбки.
Он тоже француз? изумилась Серафима.
Почти, уклончиво сказал Мишель и доброжелательно посмотрел на нее. Вам кто-нибудь говорил, что у вас очень красивые глаза?
Серафима Михайловна собрала в кулак весь свой педагогический опыт и строго спросила:
Куда мы едем?
Я надеюсь, вы любите итальянскую еду? ответил он вопросом на вопрос.
Посетителей в ресторане почти не было. Для ужина ещё рано, а для обеда слишком поздно. Мишель принял меню из рук предупредительного метрдотеля и галантно предложил сделать заказ за свою спутницу. Серафима с огромным облегчением согласилась. Выбор по меню всегда загонял её в угол.
Для нее любой выбор составлял огромную проблему. Это касалось и Аркадия, который витал в облаках из формул. Они с Серафимой могли часами сидеть за пустым столом, ожидая, пока один из них натужно ткнет пальцем в меню перед зевающим официантом.
Мишель был другим. Он молниеносно сделал выбор, огляделся вокруг и стал её другом. Он был красивым, предупредительным, остроумным и загадочным. Он расспрашивал Серафиму о друзьях, школе и сказал, что они не начнут говорить о деле, пока не поужинают. Время бежало незаметно. Серафиме Михайловне стало страшно оттого, что вечер неумолимо приближался к концу. Она как можно медленнее тянула спагетти со своей тарелки и пила вино маленькими, микроскопическими глоточками, чтобы продлить удовольствие.
Она как будто случайно попала в чужую жизнь. В какой-то момент у нее промелькнула мысль, что было бы здорово, если бы он так и не заговорил о деле. Главное, что он появился именно тогда, когда она совсем отчаялась. Именно в тот день, когда, казалось, спасения ждать было неоткуда.
Серафима не могла поверить, что такой мужчина, как Мишель, не отвлекался от нее ни на секунду на протяжении всего вечера. Она охотно рассказала ему о гимназии. Поведала про младшего брата Женю. Но, следуя молчаливой договоренности, они обоюдно избегали темы самого Мишеля. Серафима почувствовала, что окончательно опьянела от неожиданного счастья.
Сима, вдруг произнес Мишель, откладывая салфетку в сторону.
Сердце Серафимы Михайловны сладко заныло оттого, как прозвучало её имя в его устах.
Да, она, последовав его примеру, тоже отложила салфетку.
Можно я буду называть вас Симой? мягко спросил Мишель.
Если вам так удобнее, Серафима Михайловна смущенно кивнула.
Вы мне очень нравитесь, сказал он и замолчал, с некоторым опасением поглядывая на собеседницу.
Сима в отчаянии стиснула подол юбки под столом. Мишель, не дождавшись её реакции, улыбнулся:
А я вам?
Сима непроизвольно закашлялась и потянулась к стакану с водой. Пауза позволила ей собраться с мыслями.
Вы производите впечатление хорошо воспитанного и образованного человека, ответила она и подтвердила свои слова выразительным кивком, как это делал один из её учеников в момент крайней степени сосредоточенности.
Мишель не выдержал и рассмеялся:
Ну, это лишь потому, что мы с вами оказались на редкость похожи. Он прервался и махнул рукой, подзывая официанта:Принесите рюмочку граппы. Вы не курите? обратился он к Симе.
Нет, Сима отрицательно покачала головой.
Я тоже, сказал он и, подождав, когда официант отойдет от стола, продолжил:То, о чем мы будем говорить или, вернее, то, о чем я вас попрошу, покажется вам странным. Я прошу вас выслушать меня до конца и ни в коем случае не обижаться на меня, он умоляюще посмотрел на Симу, и не делать поспешных выводов.
Сердце Серафимы часто заколотилось в груди. Ладони вспотели. Дело в учениках, он будет просить её о чем-то. Но о чем? Ведь в её классе даже не ставили оценок.
Я бы хотел сказать вам, что после сегодняшнего вечера я полностью убежден в вашей неповторимости не только как преподавателя, но и как женщины. Вы удивительная, Мишель замолчал, давая возможность официанту поставить рюмку граппы и удалиться.
Сима растерянно поправила хвост у себя на затылке. Очки она давно сняла и проклинала себя за то, что даже не удосужилась подкрасить ресницы в конце дня. Если бы она знала, что ей предстоит такое знакомство, то вместо истерики успела бы накрутить волосы. Сима вздохнула, невольно бросив взгляд на свои руки с коротко подстриженными ногтями.
Сколько раз она обещала себе пойти в салон и сделать накладные ногти, как у Зои. Но её пугала мысль, что её длинные пальцы увенчаются длинными острыми когтями. Бр-р. Еще Серафима Михайловна мечтала пользоваться матовым блеском для тела, носить туфли на тонких высоких каблуках, купить лифчик с подушечками и поправиться на пару килограммов, чтобы не выглядеть тощим подростком без единой выпуклости на теле.
Так вот, Сима, я бы хотел попросить вас сделать для меня одно одолжение. Безусловно, вы получите за это приличное вознаграждение.
От кого? еле слышно спросила Сима. Он нас, уклончиво пояснил Мишель.
Что нужно сделать? Сима затаила дыхание. Она больше не могла ждать приговора. Что попросит судьба за встречу с этим мужчиной? Её сердце громко колотилось, а щеки болезненно пылали на бледном лице.
Мне нужно, с расстановкой произнес Мишель, чтобы вы поцеловали крокодила.
Глава 3
Они познакомились в Лапе: туристы окрестили этот район Монмартром Рио-де-Жанейро. Он случайно забрел в бар «Аса Бранка». Было далеко за полночь, но в пятницу вечером в Лапе в это время все только начинается. Он изрядно выпил, потерял своего лучшего друга Педро где-то между последними двумя рюмками и, устало опустившись на высокий барный стул, заказал кашасу.
Женщины, разгоряченные танцами и водкой, неотступно следили за каждым его движением, готовые в любой момент уловить нечто такое, что позволит им претворить в жизнь свои самые сокровенные желания. Мужчина не обращал на них внимания. В тот вечер его гораздо больше волновал вопрос кашасы, а не женщин. Хотя он привык употреблять и то и другое в больших количествах.
В «Бранка» танцевали фохо, так тесно вплетаясь друг в друга, что воздух был вязким от возбуждения. Осушив очередную рюмку, он увидел её. Она танцевала посередине зала, обвив шоколадными руками обмякшие плечи юного американца. Её тело было придумано для того, чтобы ублажать мужчину.
Эта женщина была создана для него.
Он не мог оторвать от нее взгляда, пока не закончилась песня и музыканты не ушли на короткий перерыв. Длинные шоколадные ноги, черные как смоль волосы, стянутые в тугой конский хвост на затылке, она была похожа на миллион других почти раздетых бразильянок, танцующих в кабаках Лапы. Но её взгляд Реймундо заглянул ей в глаза лишь на мгновение, и его сердце забилось с бешеной силойон увидел себя.
Старый бразилец положил морщинистые ладони на барабан и тихо ударил, извлекая негромкий, но четкий звук, затем ещё раз, потом снова, но уже жестче. Постепенно увеличивая темп и силу ударов, он вскоре бесшабашно заколотил по перевернутой бочке, заставляя посетителей вскакивать со стульев и пускаться в пляс.
Рей, затаив дыхание, продолжал наблюдать из темного угла бара за девушкой.
Американский мальчишка намертво прилип к партнерше, инстинктивно следуя за её движениями. Она была божественна. Все кариоки, как называют себя жители Рио, умеют танцевать самбу, но она делала это так, что другие испытывали наслаждение, просто следя за тем, как двигается её тело.