Спасибо. Я надеялась, что платье тебе понравится.
Мне нравишься ты. Хоть в платье, хоть без него.
Слышу тихий смех.
Без платья ты меня еще не видел. А вдруг не понравлюсь?
Даже не шути так.
Я стою от нее шагах в двух - не больше. Но дальше пока не ступаю. Это какой-то мазахизм, потому что все, что мне сейчас хочется, быть в ней. Внутри нее.
Хочешь меня? - голос становится еще тише.
С ума схожу, как хочу.
У тебя уже было - она запинается. - Был с кем-то секс?
Наверное, в такие моменты принято хвастаться собственным опытом и победами, но у меня их нет.
Жалеешь об этом?
Ни капли. Ну, то есть мне бы пригодилось немного опыта, чтобы ну, - как же сложно формулировать мысли, когда в голове не осталось ни капли крови. - Не сделать тебе больно.
Я знаю, ты постараешься. Разденешься?
Стягиваю с плеч пиджак, откладываю рядом на стол. Берусь пальцами за пуговицы рубахи, начинаю их расстегивать.
А ведь об этом я как-то не подумал. Темнота темнотой, но она все равно увидит меня такого большого, несуразного. В своих фантазиях и во сне никаких сомнений по этому поводу у меня не было. А вот сейчас наваливаются почти паникой.
Что-то не так? - спрашивает Света.
Я понимаешь ну боюсь, что не понравлюсь тебе без одежды.
Между прочим, я хочу отдать тебе свою девственность. Я доверяю тебе. Для меня это очень много значит. А ты стесняешься раздеться?
Кажется, в ее голосе сквозит не то обида, не то разочарование.
И мне становится жутко стыдно за свою неуверенность, за свою глупость, за то, что выгляжу, как говно. На меня обратила внимание такая девчонка! И не просто обратила, чтобы переброситься парой слов, а готова прямо сейчас мне отдаться. А я стою и наматываю сопли на кулак!
Торопливо расстегиваю оставшиеся пуговицу и резко распахиваю рубашку. Тяну ее прочь, но ткань не поддается, будто нарочно облепив вспотевшее тело.
Еще этот проклятый пот!
Это все от волнения, от смущения. Мне бы хоть немного свежего воздуха, немного свежести, можно даже зимнейпронизывающей до костей. Пожалуй, именно такая сейчас и способна вернуть мне хоть малую часть контроля над собственным телом. А этот контроль ой как нужен. Потому что ну, в общем именно сейчас, когда близится самый ответственный момент, со стояком у меня какие-то проблемы. То есть я все еще безумно хочу эту девчонку, меня безумно заводит ее голос и предвкушение того, что вот-вот прикоснусь к ней обнаженной, а вот в штанахпустота. Резкая и непонятная. Как такое вообще может быть? Я же еле дошел сюда, так хотел ее.
«Дышать-дышать»
Справляюсь с рубашкой и отбрасываю ее в сторону стола, но, кажется, не попадаю на столешницу. Плевать.
«Все получится, все будет хорошо»
Это же просто волнениеничего больше. По ночам, с собственным членом в руках, я всегда был на высоте и наверняка бы мог удовлетворить самую взыскательную женщину. Так чего переживать теперь? Надо просто успокоиться.
Ну же, - я вроде бы вижу перед собой, шагах в трех, движение ее тени.Тут, знаешь ли, лежать довольно прохладно.
Дело доходит до ремня, потом до ширинки. От злости на самого себя расстёгиваю ее резко, почти рву. Когда облокачиваюсь о столешницу, чтобы удобнее было стаскивать штаны, слышу за спиной какой-то шум. Оборачиваюсьникого. Да и кто тут может быть? Хотя
Стоп!
Там, где света с улицы падает особенно много, вижу тень, берущую свое начало за одним из столов. И эта тень подозрительно похожа на тень от спрятавшегося человека. И тень шевелится.
Кто тут?!
Делаю шаг в сторону тени, едва не падаю, наступив на собственные спущенные штаны.
И все резко меняется.
Мир, до того казавшийся напряженным и замершим в ожидании самого важного в моей жизни момента, в один момент переворачивается с ног на голову.
Под потолком загорается светяркий, колючий, отчего я щурюсь, прикрываю ладонью глаза. Но лучше бы закрыть их вовсе, чтобы не видеть, как из-за столов показывается несколько пацанов и девчонок во главе с Платоном.
Первый порывзакрыть собой Свету. Шаг назад, обернутьсяа ее нет. Ну, то есть уже нет, так как спокойно и даже с улыбкой идет к во всю фотографирующим меня «зрителям».
«Она все знала?!»
Разумеется, Света не обнажена. На ней все то же классной платье, что так мне понравилось. Только я тупо смотрю, как она подходит к Платону, заглядывает ему снизу-вверх в глазаи тот резко обнимает ее, прижимает к себе и целует так глубоко и жадно, что мне хочется засунуть себе два пальца в рот и сблевать прямо на пол.
Запоздало подтягиваю штаны и кое как корячусь поднять с пола рубашку.
Ну, правда, Стасян, - расплывается в широкой улыбке Платонов, прекратив целоваться со Светой.Нельзя же быть таким лохом. Ты что ли действительно поверил, что она тебе даст?Он по-хозяйски хлопает девчонку по задницеи Света пищит, но уж точно не от боли и не от возмущения.Но это того стоило! Согласись. Светке точно в театральный нужно.
Та только неопределенно пожимает плечами и делает такой доверчиво-невинный взгляд, что у меня голова трещит по швам.
Как можно быть такой?..
Такой
Даже слова подобрать не могу.
Я соскучился, малыш, - говорит Платон, глядя на Свету.Весь вечер только и ждал, чтобы обнять тебя и не спалиться перед Пончиком.
Она приподнимается на носочки и что-то шепчет ему на ухо.
Платон щерится, снова целует ее, но мне уже плевать. Не могу больше тут находиться. Ни секунды, ни мгновения. И мне ведь нисколько не стыдно за то, что стоял без штанов, что стал идиотским героем фото и видео репортажей, что уже через минуту все произошедшее тут станет известно буквально всему выпускному. Мне обидно, до развороченного в кровавую кашу и застывшего в ледяном крошеве сердца обидно. Меня поимели. Целенаправленно, обдуманно, лицемерно. И кто это сделал?
Мне хочется выть и рвать на голове волосы, хочется, будь это сто тысяч раз неправильно, подойти к Свете и плюнуть в ее хорошенькое личико, чтобы перестала довольно улыбаться, чтобы закричала и попыталась ударить. И пусть после этого Платон раскатает меня до кровавых соплей.
Я правда не боюсь.
Но, намеренно не торопясь, просто иду прочь. Рубашка не застегнута, ремень болтается на поясе, пиджак несу в руке.
Хорошее представление, - говорю тихо, на мгновение задержавшись перед обнимающейся парочкой, но мне все слышат.Действительно, актерский факультетсамое оно. Подумай над этим, такой талант пропадает.
Света как-то тускнеет и смотрит на меня странным вопросительным взглядом, но ничего не говорит.
Не говорю и я. У меня нет ни для кого из них слов.
К двери, ступая на почти негнущихся ногах. В полной тишине. Мне не мешают, хотя, судя по отрывистым смешкам и разговорам, очень довольны произведенным эффектом и вообще затеей.
Спускаюсь по лестнице, но в большой зал не иду. Кажется, я действительно не зря пришел на сегодняшний праздник. Узнал много нового, интересного. О себе, в том числе. Будет, о чем подумать на досуге.
Хотел бы не думать, но точно не получится. А еще точно знаю, что буду себя жалеть. Немного приду в себя, осознаю случившеесяи буду жалеть. Я ведь правда думал, что у меня есть любимая девочка. И что эта девочка тоже что-то теплое чувствует ко мне. Да, я почти убедил себя, что и у меня может быть красивая девчонка. И именно поэтому так больно возвращаться обратно в реальность. До злых слез обидно. И за эти слезы мне стыдно. Потому что я не какой-нибудь мелкий пацан, который поцарапал коленку и теперь готов залиться слезами просто потому, что ему больно. Взрослые не плачут. Ну, по крайней мере, мужики точно не плачут. Не должны плакать, если в них есть хоть что-то напоминающее стержень. Во мне, похоже, нет ничего.
Застегиваю ремень, набрасываю на плечи пиджак и выхожу на улицу. Свежий прохладный воздухто что надо. Смотрю на часы, времени всего ничего, нет еще даже полуночи, через полчаса будет большой праздничный фейерверк. В задницу его! Всех в задницу!
Отойдя немного в глубь парка, звоню домой, спрашиваю у мамы, как она себя чувствует. Там все хорошо, давление нормализировалось, по телевизору идет любимый сериал. Очень стараюсь, чтобы голос звучал достаточно бодро. Уж до «весело» явно не дотянуть.