Кристина ЛоренО нём
Посвящается Мэтти, потому что без тебя этой книги не было бы.
И каждому подростку, которому просто необходимо это услышать:
ты идеален. Именно такой, какой есть прямо сейчас.
«А любовьэто любовь, любовь, любовь, любовь. Не отмести в сторону и не убить».
(Лин Мануэль Миранда)
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Окончание зимних каникул очень похоже на стартующий круг почета. Позади семь семестров нашей школьной жизни, и остался только одинсимволичныйпоследний. Мне хочется отпраздновать это со среднестатистическим размахом: на несколько бестолковых часов нырнув в кроличью нору Ютуба. К сожалению, этому не бывать.
Потому что рядом со мной на кровати лежит Отем и сверлит меня взглядом в ожидании, когда я объяснюсь.
Мое расписание составлено не до конца, а занятия начнутся уже через два дня, и лучшие предметы разбирают как горячие пирожки, и вообще«Это так типично для тебя, Таннер».
В общем-то, она не ошибается. Это действительно типично для меня. И мне на ум постоянно приходит метафора, что в наших отношениях она муравей, а я стрекоза. Так было всегда.
Все хорошо.
Все хорошо, повторяет она и бросает карандаш. Тебе бы футболку с такой надписью.
Отем моя опора, мое убежище, лучшая из лучшихно когда речь заходит об учебе, она становится невероятно дотошной. Я переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок. На день рождения Отем в девятом классеспустя год, как я переехал сюда, и она взяла меня под свое крыло, я подарил плакат с котенком, прыгающим в ванну с клубками. Плакат по-прежнему висит на том же месте. Котенок, конечно, милый, но в одиннадцатом классе его невинная простота омрачается нелепостью самого факта наличия подобного постера. Поэтому поверх мотивационной фразы «ПОГРУЖАЙСЯ С ГОЛОВОЙ, МАЛЫШ!» я написал то, что предположительно и имел в виду автор: «НЕ БУДЬ СЛАБАКОМ!»
Должно быть, с моими правками Отем согласна, раз не сняла плакат.
Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на нее.
Почему ты так беспокоишься? Это же мое расписание.
Я не беспокоюсь,отвечает она, с хрустом уминая крекеры. Но ты и сам знаешь, как быстро разбирают интересные предметы. И я не хочу, чтобы ты в итоге пошел на оставшуюся органическую химию к Хою, ведь он задает вдвое больше домашки, а это значит, что я буду отрезана от мира.
Отчасти это правда. Ходить к Хою на химию значит отрезать ее от остального мираиз нас двоих машина только у меня, и большую часть времени я Отем повсюду вожу. Но на самом деле она терпеть не может, что обычно я дотягиваю до последнего, а потом все равно умудряюсь получить желаемое. Мы с ней хорошо учимся, но каждый по-своему. Оба с отличием прошли АСТ-тест, но если Отем подходила к учебе неугомонной ищейкой, я же был похож на кота, валяющегося на залитом солнцем подоконнике. Если задание мне по силам и представляет интерес, так и быть, я за него возьмусь.
Да, твоя жизнь вне учебынаш основной приоритет, я ложусь поудобней и смахиваю с руки крошки от крекеров, на которых лежал. Они оставили еле заметный след на коже, как мелкая галька на пляже. Отем пора перенести свою дотошность на уборку. Отем, господи. Ты поросенок. Только взгляни на кровать.
В ответ она лишь засовывает еще несколько крекеров в рот, насыпав крошек на простыню с изображением Чудо-Женщины. Рыжие волосы Отем собраны в растрепанный пучок, и на ней сейчас все та же пижама со Скуби-Ду, в которой она ходила еще в четырнадцать лет. Она ей по-прежнему впору в основном.
Если ты когда-нибудь приведешь сюда Эрика, говорю я, он будет в ужасе.
Эрикнаш друг и один из немногих не мормонов в нашем классе. Думаю, чисто технически он все-таки мормон, как минимум из-за родителей. Таких обычно называют «Джек-мормон». Они употребляют алкоголь и кофеин, но при этом достаточно активно участвуют в делах церкви. «Пользуемся всем лучшим из обоих миров», как он говорит. Хотя очевидно, что большинство учеников-мормонов Прово Хай Скул с ним не согласны. Когда дело доходит до социума, быть Джеком-мормоном означает не быть мормоном вообще. Как я, например.
Из ее рта вылетает несколько кусочков крекера, когда Отем кашляет и изображает отвращение.
Я не подпущу Эрика к своей кровати.
Но тем не менее я здесь, лежу на ее кровати. Тот факт, что я в принципе допущен в спальню Отем, свидетельствует о большом доверии ее матери по отношению ко мне. Или же миссис Грин чувствует, что между нами двумя ничего быть не может.
Однажды мы попробовали, это случилось на зимних каникулах в девятом классе. На тот момент я жил в Прово пять месяцев, но влечение между нами возникло практически мгновенносдобренное почти одинаковым расписанием и общим ощущением себя лишним среди учеников-мормонов. К сожалению, с моей стороны влечение исчезло, как только дело дошло до дела, и каким-то чудом мы сумели избежать неловкости после ни к чему не приведших поцелуев. И больше я рисковать не готов.
Кажется, вслед за мной Отем так же ясно ощущает, что мы лежим слишком близко, и оттягивает низ своего пижамного топа. Я сажусь и прислоняюсь к деревянному изголовью. Так безопасней.
Что у тебя первым уроком?
Она заглядывает в свое расписание.
Поло. А потом современная литература.
У меня то же самое, стащив у нее крекер, якак цивилизованный человексъел его, не уронив ни крошки. Проведя указательным пальцем по списку, я начинаю понимать, что с этим семестром проблем не будет. В целом, расписание нормальное. Нужно только добавить что-то на четвертый урок.
Ты можешь добавить Семинар, радостно хлопает в ладоши Отем.
Ее сверкающие глаза почти освещают темную комнату: Отем мечтала об этом курсе с девятого класса.
Семинаря абсолютно серьезно, в школьных газетах это слово всегда пишут с большой буквыэто настолько пафосный курс, что дальше просто некуда. «КНИГА ЗА СЕМЕСТР»бросает вызов его программа. Можно подумать, подобное возможно только на их занятиях. Или что обычный человек за четыре месяца не в состоянии сложить слова и сам. Четыре месяцаэто же целая жизнь.
Туда принимают только тех учеников, кто прошел хотя бы один курс углубленного английского и за прошлый семестр имеет средний балл как минимум 3,75. Так что из семидесяти учеников учитель берет лишь четырнадцать.
Два года назад в Нью-Йорк Таймс вышла статья, назвавшая Семинар «блестящим курсом с амбициозной программой, которым самоотверженно руководит автор бестселлеров, бессменный Тим Фудзита». (Эта цитата была напечатана, увеличена чуть ли не в тысячу раз и повешена в рамке у кабинета администрации. В ответ на это я всегда злоупотреблял разными непечатными наречиями, что Отем называла мелочностью). В прошлом году выпускник Себастьян Бразер прошел курс Семинара, и какое-то крупное издательство выкупило права на его рукопись. Не зная, кто он, я слышал его историю тысячу раз. Сын епископа! Написал фэнтези-роман! Понятное дело, это впечатляло. Мистер Фудзита отправил рукопись агенту, а тотсвоим людям в Нью-Йорк, потом за нее даже возникла борьба, а потомбум! и вот он зачислен в Университет Бригама Янга, что через дорогу, и явно отложил свое грядущее миссионерство, чтобы отправиться в книжный тур. И практически стал новым Толкином.
Или Л. Роном Хаббардом. Хотя мормонам вряд ли придется по душе такое сравнение. Они не любят, когда их имена смешивают с последователями разных культов. С сайентологами, например.
В любом случае, сейчас Семинарэто единственноеза исключением футбольных матчей УБЯ [Университет Бригама Янгаприм. перев.] и огромного количества мормонов, что соотносят с Прово.
Тебя приняли? скорее утверждаю, нежели спрашиваю я, совершенно, впрочем, не удивляясь. Этот курс для Отем много значит, и помимо соответствия всем требованиям, она поглощала книги одну за другой, надеясь, что однажды напишет свою.
Она улыбается. А улыбка безбрежная, как океан.
Крутышка.
Ты тоже сможешь попасть, если поговоришь с Фудзитой, говорит она. У тебя проходной балл. И пишешь ты хорошо. А еще он обожает твоих родителей.
Да ну, я готов ждать ответа о зачислении из любого колледжа, лишь бы не местногомама умоляла меня подать заявку за пределами этого штатаи он будет положительным, только если закончу последний семестр с хорошими оценками. Независимо от того, что дело мне представляется несложным, искушать судьбу все-таки не стоит.