Глава 10
Марк
Я не понял, в какой момент моя жизнь разрушилась до основания. Жизнь, которую я так любил и был в ней королем, стала для меня, как хомут на шею. Она все больше напоминала детский кошмар: когда вот твоя игрушка, которой ты бредил во сне и наяву, здесь, рядом, на расстоянии вытянутой руки, но стоит тебе за ней потянуться, как она становится все дальше и дальше, а потом и вовсе исчезает, и ты просыпаешься злой и разочарованный.
Вот и со мной случилось то же, что и в детском сне: я никогда не был так счастлив, как в тот особенный день, когда сделал предложение Кате. Как в ту неделю перед свадьбой. И вот, казалось бы, остался последний шаг, чтобы сделать эту идеальную и любимую женщину своей, как грянул гром среди ясного неба: Аня, с которой я по огромной глупости переспал, оказалась беременнаот меня. Это неудивительно с ее любовью к сексу, удивительно, что именно от меня, учитывая, что я был в тот день в дым, и напрочь не помню, чтобы у нас что-то было.
Но самое страшноеразочарование в глазах Кати. Когда она пришла ко мне поговорить об этой ситуации, я видел в ее глазах надежду. Что вот я сейчас вскочу, крикну на весь зал, что она несет чушь, и у нас с Аней ничего не было. Но когда я не стал отпираться, я видел впервые, как уходит надежда. Видел разочарование и боль. Лучше бы она орала, швыряла в меня предметы, чем видеть, как любимая женщина умирает изнутри у тебя на глазах. И этот образ Кати с глазами, полными боли и разочарования в том, кому доверилась, мерещится вот уже четыре года, куда бы я ни пошел, что бы я ни делал.
И я правда решил последовать ее совету и быть мужчиной: провести анализ ДНК и, если ребенок окажется и вправду моим, в чем я очень сомневался, то договориться с Аней полюбовно о совместной опеке. Жениться на ней я точно не собирался, потому что в таком случае на моей жизни можно было бы поставить жирный крест.
Но случилось то, чего я меньше всего ожидал: ребенок мой. На девяносто девять целых девять десятых процента. Когда Анечка с гордым видом вручила мне заключение и, вздернув подбородок, уточнила: «Когда день свадьбы?», сказать что я офигел, ничего не сказать. Я просто стоял, как призрак, и наблюдал со стороны, как моя жизнь катится под откос.
Катя просила позвонить ей, когда будет результат теста на ДНК. Но что я мог ей сказать? Извини, мало того, что я тебе изменил, так еще и налажал и теперь стану отцом ребенка, рождения которого не жду?! Вот правда, положа руку на сердце, во мне не дрогнул ни единый мускул, когда Аня сказала, что я точно, а вернее, с уверенностью на девяносто девять целых девять десятых процента, стану отцом. Я заранее ненавидел его мать, но еще больше я ненавидел себя. Но при этом, хоть убейте, не помнил момента, как так вышло! Я готов был пойти даже на гипноз, чтобы детально восстановить события того злополучного вечера, но мне позвонила мать.
Марк, пожалуйста, приезжай! рыдала она в трубку. А ведь у меня были другие планы: я собрался с духом, и даже, кажется, подобрал слова, чтобы поговорить с Катей и убедить ее, что несмотря ни на что нам надо быть вместе. Несмотря на чужого ребенка. Если она меня простит, то я сделаю так, что этот малыш никоим образом не помешает нашей жизни. Но в мои планы вторглись родители. Вернее, отец. У отца подозрение на инсульт. Его увезли только что в клинику.
Конечно же, какими бы сложными не были у меня отношения с родителями, я сорвался в больницу. У отца подтвердили обширный инсульт.
К сожалению, прогнозы неутешительны: задета большая часть мозга, и есть вероятность, что ваш отец не сможет вернуться к привычной жизни, вынес приговор врач.
И вот так в одночасье на мои плечи легла ответственность за родителей и за фирму отца. И, как бы я не хотел ее возглавлять, мне пришлось. Потому что одно правило за всю жизнь от отца я все же уяснил: хочешь сделать хорошосделай сам.
Тот период жизни всегда вспоминаю с содроганием: я мотался между фирмой, деловыми обедами и клиникой, а ночами вникал в те сферы жизни и бизнеса, которые, я надеялся, мне удалось бы избежать. Времени не хватало на еду и сон, не то, что на посторонние мысли.
В университете пришлось взять академический отпуск, да и я не собирался и не горел желанием туда возвращаться. Больше не имело смысла без Кати.
Катякогда все болееменее в моей непростой жизни пришло в норму, и я, как мне хотелось думать, составил идеальный план, чтобы убедить ее в том, что расставаться нам нельзя, набрал одним поздним вечером ее номер. Просто чтобы услышать ее голос. Да пусть даже молчит! Главное знать, что на том конце проводаОНА.
Но сухой безэмоциональный голос повторял мне из раза в раз, что абонент недоступен. Даже когда я набрал ее в тридцатый раз. Даже когда разбил телефон об стену. И продолжил названивать с телефона в своем кабинете, ситуация не изменилась. Кати не было.
И только в этот момент я окончательно осознал: я потерял ее. Катя приняла решение и сделает все, чтобы мы больше не встретились. И я даже понимаю ее: сомневаюсь, что сам смог бы простить измену. Ноя же просил ее дать шанс, поговорить. А она лишь молча ушла, оставив меня со всем дерьмом наедине
И, когда я думал, что хуже быть уже не может, в наш дом одним «прекрасным» утром заявилась Аня с родителями.
Глава 11
Я стою у окна, скрестив руки на груди, и лениво наблюдаю за театром абсурда: родители Ани орут, на чем свет стоит. «Совратил девочку», «ребенка заделал и в кусты», «кобель», «заставлял сделать аборт бедняжку» эти фразы повторялись за последние сорок минут с завидной регулярностью. Мама сидела бледная, как мел, с неестественно выпрямленной спиной и смотрела на меня с укором. Да, ма, прости, вот такой я вырос у тебя гандон. Не отрицаю.
Аня сидела рядом со своей матерью, «стыдливо» опустив глазки в пол и сложив руки на коленях. Прям примерная школьница. Красота! Не выдержав этого зрелища, отрываюсь от подоконника и молча иду на выход.
Стоять, паршивец! Я еще не закончил! орет папаша, багровея на глазах.
Как закончите, выход там же, где и вход. Всего доброго. У меня, знаете ли, время не резиновое.
Но как бы я не хорохорился, жениться мне все же пришлось. Тесть мой тоже не последний человек, все-таки прокурор, и когда мне грозило обвинение в «изнасиловании», а в офис зачастило ОБЭП, пришлось сдаться. Не потому, что я боялся тюрьмы, нет, тут как раз мне было параллельно. Вместе с Катей куда-то испарился интерес к жизни. Я перестал участвовать в гонках, хотя скорость и адреналин всегда были лучшими антидепрессантами даже в самые тяжелые времена. А тут вытаскивать себя из этого болота не было желания, наоборот, хотелось утопиться в нем.
Я не мог потерять фирму: у отца только наметилась положительная динамика, к нему возвращалась речь, и он даже мог держать какие-то предметы в руках. И я не мог прийти в один прекрасный день и сказать, что фирму растащили на кусочки шакалы, потому что я отказался жениться на дочке прокурора. Отец все же. Хоть кому-то в этой жизни хотелось принести пользу. И раз прокурорская дочка требует меня в свое личное пользование, пусть. Она просто еще не знает, что игрушка сломана.
Свою свадьбу я не помню. Напиваться я начал еще накануне, так что к моменту, когда надо было произнести похоронное «Да!», я едва стоял на ногах. Но вот Аньку я все же запомнил: отекшаяна восьмом месяце беременностино все же влезла в пышное белое платье, напоминая при этом бабу с самовара. Главное, что выглядела довольной и улыбалась гостям за нас двоих. Потому что я самым бессовестным образом свалил с середины праздника, так что не было у нас первой брачной ночи. И вообще никакой. Потому что на следующий день моя новоиспеченная женушка родила.
И эту радостную новость мне сообщил тесть, от всей души барабаня в дверь моей городской квартиры.
Прохлаждаешься, паршивец! А моя дочь всю ночь мучилась в схватках! А ты дрых, в то время как должен был быть рядом! орал он, насилуя мой еще не протрезвевший мозг.
Я ее не просил рожать этого ребенка. И запомните, папаша: я должен только налоговой. И не нарушать статью сто пятую Уголовного кодекса. Но вы сейчас очень нарываетесь.
В следующий момент я отлетел к стене, перед глазами все поплыло, а во рту почувствовался металлический привкус крови. Рука у тестя тяжелая, и не скажешь, что бумажки только подписывает в своей прокуратуре!