Теперь же, когда предмет его юношеских грез неожиданно явился в передней их лондонского дома, чувства Дика не только воскресли, но и стократ усилились. Поначалу Ричарда более чем устраивали установившиеся между ним и Эмильенной теплые и открытые дружеские отношения. Доверие, которое оказывала ему девушка, ее нескрываемая симпатия и желание проводить с ним время безмерно радовали Дика Стилби. Так было первые несколько недель. Позже, молодой человек, испытывающий к гостье отнюдь не братские чувства и втайне надеявшийся, что они будут разделены, стоит им с Эмили узнать друг друга поближе, с некоторым разочарованием стал замечать, что в их отношениях ничего не меняется.
Ричард вынужден был признать, что девушка относится к нему как брату. Она легко делилась с ним мыслями на самые разные темы, с интересом слушала о том, что важно для него, старалась, как и пять лет назад, разделять все его увлечения, за исключением разве что страсти к охоте. Дик не сомневался в том, что нравится Эмили, и то, что она проводит в его обществе почти все свободное время ничуть не смущал девушку. Демонстративность их дружбы со стороны девушки ярче всего свидетельствовала о том, что за ней не стоят никакие тайные чувства.
Кроме того, Эмильенна никогда не приходила в смущение от вольных или невольных прикосновений. Более того, она могла даже позволить ему или себе некоторые вольности, допустимые, как правило, лишь между близкими родственниками, принадлежащими к разному полу. Девушка порой могла потрепать Дика по плечу, схватить за руку, шутливо толкнуть, а пару раз даже поцеловала его в щеку в знак благодарности. Сделала она это так легко и естественно, что даже строгий блюститель нравственности, не счел бы такой поцелуй достойным осуждения.
Миссис Стилби радовали и умиляли отношения сына с гостьей, дед тоже весьма одобрительно отнесся к их дружбе. Все окружающие, словно сговорились, воспринимая взаимную привязанность молодых людей, как братские чувства. С каждым днем такое положение вещей все больше раздражало Ричарда, хоть он ничем не обнаруживал этого перед Эмильенной. Молодому человеку хотелось ловить на себе ее взгляды, бросаемые украдкой, а не прямой честный взор, всегда направленный прямо в глаза. Его несказанно обрадовало бы, прояви Эмили хоть тень смущения или трепета, когда он подает ей руку или подсаживает на коня. Малейший признак кокетства с ее стороны, мог бы подать ему надежду. Но нет, Эмильенна была неизменно искренна, добра, весела и совершенно бесстрастна.
Последней каплей для Дика стало происшествие, случившееся во время одной из их многочисленных прогулок. Когда Эмили спускалась с лошади, ее ступня застряла в стремени. Пытаясь высвободить ногу с излишней поспешностью, девушка потеряла равновесие и свалилась бы на землю, не подхвати ее Ричард. Когда Эмильенна оказалась в его объятиях, молодой человек пришел в глубочайшее волнение, он слышал стук ее сердца, ловил ее дыхание на своей щеке. Зато сама виновница его смятения, была абсолютно спокойна, сердце билось ровно, румянец смущения не окрасил ее лица. Смеясь, обвила она руками шею своего спасителя и запечатлела на его щеке невинный сестринский поцелуй в знак благодарности, издеваясь при этом над собственной неловкостью и превознося услугу, оказанную ей Диком.
После этого, Ричард Стилби твердо решил открыть девушке свои чувства, пока она окончательно не стала воспринимать его как брата. Иначе, в один отнюдь не прекрасный день, она с принятой между ними откровенностью поведает ему, что влюблена в другого, а потом еще удостоит чести быть почетным гостем на их свадьбе.
Вечером следующего дня молодые люди стояли на просторном балконе. Закат догорел малиновым пламенем, на темном фоне неба одна за другой проступали яркие блестки звезд. Деревья в старом парке почти облетели, их голые ветви создавали причудливую вязь, приводимую в движение порывами осеннего ветра. Несмотря на глубокую осень, было в этом пейзаже что-то если не красивое, то величественное, навевающее грусть и наводящее на размышления о вечном.
Ты не замерзнешь? заботливо спросил Ричард. Между ними сразу установилась манера обращаться друг к другу на «ты», что опять же подчеркивало исключительную близость, чаще всего свойственную родственникам.
Нет, Эмили поплотнее закуталась в шаль. Все равно скоро пойду в дом. Хотя мне нравится стоять вот так и смотреть на темный парк.
А мне нравится смотреть на самую лучшую девушку в мире! Дик решил, что дальше тянуть с объяснением глупо, тем более, что обстановка вполне располагала.
Надо полагать, ты это обо мне? Потому что других девушек я здесь не вижу. Значит, ты считаешь меня самой лучшей девушкой на свете? лукаво поинтересовалась Эмильенна.
Именно так, серьезно кивнул Ричард. Он видел, что Эмили не очень настроена на серьезный разговор, но твердо решил не дать собеседнице перевести все в шутку.
И давно ты так считаешь? девушка продолжала улыбаться.
С того момента, как увидел тебя.
Когда я приехала в Лондон? уточнила Эмильенна.
Нет, в Париже, пять лет назад, признался Дик.
Ну надо же! Эмили всплеснула руками. Значит я все-таки не зря старалась. девушка, хоть и не планировала раскрывать своей прежней симпатии к Ричарду, однако, не могла удержаться от запоздалого торжества. Слышала бы тетя Агнесса.
Ты о чем? не понял молодой человек.
Да так, отмахнулась Эмильенна. Не обращай внимания. Это дело прошлое.
Ты не расскажешь мне?
Ну ладно, нехотя протянула девушка. Ей не слишком хотелось признаваться, но она сама подняла эту тему. Тогда в Париже, я изо всех сил старалась произвести на тебя впечатление. Но до этого вечера была уверена, что мои усилия не увенчались успехом.
Я тебе нравился? Дик был поражен. Никогда бы не подумал!
Так же как и я не подумала бы, что нравилась тебе. Ты ни слова не сказал об этом, а уехав, не написал ни одного письма! глупо было упрекать его столько лет спустя, и все же она высказала свою давнюю обиду.
Ты была совсем ребенком, оправдывался Стилби. Я хотел вернуться, когда ты немного подрастешь и тогда рассказать о своей любви.
В любом случае, все это было давно и сейчас не имеет значения, теперь, когда самолюбие Эмильенны было полностью удовлетворено, она решила закончить этот разговор.
Вовсе нет! запротестовал Дик. Мои чувства с тех пор совсем не изменились, разве что стали еще сильнее.
После этих слов Эмили в замешательстве отвернулась от Ричарда и уставилась в сад, верная своему обыкновению, не смотреть на собеседника во время разговоров, предмет которых представлялся ей слишком личным.
Эмильенна? жест и молчание девушки никоим образом не обнадеживали несчастного влюбленного. Ты молчишь. Почему?
Потому, что не знаю, что сказать, честно призналась она, снова разворачиваясь к Ричарду. Боль и отчаяние, слышавшиеся в его голосе не могли оставить ее безучастной.
И она действительно не знала, что ответить. С самого момента их встречи, наслаждаясь дружбой, Эмили, как ни странно, даже не допускала возможности иных отношений между ними. Это не значило, что она не считала Дика достойным своей любви, скорее даже наоборот, просто она ни разу не задумалась о подобном раскладе. И теперь его признание значило для нее только одно, чем бы она на него не ответилаих чудесной дружбе конец.
Понимаю, печально кивнул Дик. Не стоило мне заводить этот разговор. Ты не любишь меня
Неправда! горячо возразила девушка, хватая его за руку. Я люблю тебя! Люблю просто не так, как тебе бы этого хотелось.
Я знаю, голос молодого человека, несмотря на признание собеседницы, по-прежнему был полон безысходной тоски. Ты любишь меня как друга или брата.
Девушка в ответ молча кивнула.
Я чувствовал это, потому и решил сказать о том, что люблю тебя, пока не стало слишком поздно. Хотя о чем я говорю? Стилби безнадежно махнул рукой. Уже слишком поздно. С самого начала было слишком поздно, да?
Дик, осторожно начала Эмильенна. Ей ужасно хотелось успокоить и обнадежить молодого человека, но при этом не сказать чего-либо, о чем можно впоследствии пожалеть. Пойми, я не исключаю возможности, что со временем могла бы испытать к тебе иные чувства. Тысамый достойный, самый лучший мужчина, которого я знаю, воображение тут же услужливо и совсем не к месту нарисовало ей образ другого, которого уж никак нельзя было назвать «лучшим» или «достойным». Самый лучший! упрямо повторила Эмили, убеждая в очевидном не столько собеседника, сколько саму себя. В Париже я была влюблена в тебя, но внешне это выглядело как дружба, теперь же Теперь я действительно привыкла видеть в тебе друга, и чтобы изменить это нужно время, возможно долгий срок.