- Уходим, - пробормотал Антонио. - А то засекут.
Пригибаясь, оглядываясь по сторонам и давясь от смеха, троица побежала к автобусной остановке.
Часть 2. История крестного отца. Глава 4
Бар «Рыбка», в прошлом обычную пивнушку, кодла Вовы Шпателя облюбовала давно. Работал бар до утра, цены там не кусались, а из трех бильярдных столов хоть один, но всегда был свободен. Бармен с редким даже по нынешним временам именем Никодим числился в Вовиных друзьях и, будучи человеком осведомленным, частенько рассказывал ему, что и где творится в городе. Поговаривали, что у Никодима темное прошлое, правда, без подробностей. Это добавляло ему солидности и уважения.
На следующий день после визита угнетенной красавицы Вова с кодлой отправились в «Рыбку». В баре было пусто, только у стойки сидел незнакомый Вове хмырь в шапке, надвинутой на самые глаза. Хмырь потягивал пиво из полулитровой кружки, смотрел прямо перед собой и явно не заслуживал пристального Вовиного внимания. Перегнувшись через стойку, Вова поманил Никодима пальцем и что-то жадно зашептал ему на ухо. Кодла заняла свой обычный столик у стены и с волнением следила за сбором информации.
- Агент? - Никодим стряхнул руку Вовы и сдвинул густые брови. - Слышал о таком.
Противный холодок защекотал Вовин позвоночник, но наследник дона Корлеоне взял себя в руки и как можно небрежнее спросил:
- И че?
- Серьезный человек.- Никодим избегал Вовиного взгляда и тем самым еще сильнее нервировал его. - Приехал к нам недавно. Охрану держит. Оба рынка, говорят, его. Да и не только...
От многозначительной паузы сердце Вовино скатилось в пятки.
- Ну! - поторопил он Никодима.
- Тебе от Агента лучше держаться подальше. - Никодим посмотрел Вове прямо в глаза. - Я тебя уважаю, братан, но там свернут тебе голову как куренку и не поморщатся.
Побледневший Вова вцепился в стойку. Никодиму можно было верить. Если говорит, что свернут, значит, свернут.
- Не знаю, какие у тебя дела с Агентом, - продолжал Никодим хмуро, - и не хочу знать. Своих проблем хватает. Но как друг предупреждаю: он опасен.
На негнущихся ногах Вова вернулся к столику. Хотелось забиться в угол и пересидеть нервную дрожь в коленках и противный липкий пот, стекающий по спине. Но пять пар глаз в упор смотрели на Вову. Кодла ждала, что скажет вожак, и вожак не имел права оплошать. Сжав челюсти, чтобы зубы не стучали, Вова процедил:
- Знают тут Агента. Серьезный мужик. Но против меня тьфу, пустое место.
Восхищение в глазах сотоварищей на секунду заставило Вову позабыть о правде. Но первый же вопрос сообразительного Толяна вернул его на землю.
- Когда будешь с ним разбираться?
- Может, завтра. Может, послезавтра, - лениво обронил Вова. - Подумаю и решу.
Он полез в карман и вытащил портмоне с деньгами, только-только полученными от матери на карманные расходы.
- Угощаю. - Вова небрежно швырнул портмоне на стол. - Пива на все.
Дармовое пиво вознесло Вовин авторитет до невиданных высот, и после третьей кружечки он жалел лишь о том, что не может так же просто и эффектно решить проблему с Агентом.
Пока Вовина кодла шумела над пивом, хмырь в шапке у стойки бара встал, еле заметно кивнул Никодиму и вышел. Бармен усмехнулся ему вслед. Самые легкие пятьдесят баксов в его жизни. И кому какое дело, есть этот Агент на самом деле, нет этого Агента...
***
Денис выскочил из бара и запрыгнул в неприметную «четверку», стоявшую на обочине. Машина тут же тронулась с места.
- Все хорошо? - спросил сидевший за рулем Антонио.
- Лучше не бывает.
- А ты молодец, Коврижко. Куда теперь?
- В контору по прокату автомобилей. - Денис посмотрел на часы. - Наш лимузин уже должен быть готов.
***
Домой Толян возвращался как обычно поздно и выписывая ногами кренделя. Шпатель нечасто баловал их пивом, и Толян постарался урвать по полной. Мафиози из Вовы, конечно, никакой, но парень он добрый, и таскаться с ним по улицам куда как интереснее, чем ишачить в бригаде на радость родителям...
Высокая темная фигура из ниоткуда выросла перед Толяном и прервала плавный ход его рассуждений. В глаза ему ударил яркий свет фонаря, но не успел он поинтересоваться, что все это значит, как сильный удар в живот согнул его пополам. Удар был несильный, но Толяну много не требовалось. Он полетел на землю и был тут же подхвачен за шиворот крепкой рукой. Толян почувствовал, что его куда-то волокут, вяло подумал о сопротивлении и чуть было не впечатался головой в дверцу машины.
- Залезай, - прогундосил кто-то у него над ухом, и Толян послушно полез внутрь.
Машина показалась ему огромной. Кожаные сиденья шли с обеих сторон, а на самом дальнем сидел мужчина в костюме и пил шампанское. Бутылка стояла рядом, на маленьком столике, и Толян, несмотря на пивной дурман, сразу понял, что перед ним человек серьезный.
Серьезный человек был черноволос, черноглаз и, насколько можно было разглядеть, смугл. Толян опешил. Будто в кино попал, честное слово. Сейчас красавец-брюнет пролопочет что-то по-итальянски, и с ним разберутся по всем законам кровавой cosa nostra. А труп скинут в Средиземное море...
Брюнет картинно допил шампанское и поставил бокал на столик.
- Итак, Толя, - сказал он на чистейшем русском. - Давай поговорим.
Тут Толя сообразил, что от Горечанска до Средиземного моря далековато, и немного успокоился.
- Кто у вас, Толя, райончик держит? - ласково продолжал брюнет. - Как он там у вас называется? Купеческая Застава?
- А?
Брюнет усмехнулся как-то по-кошачьи, и Толя поежился.
- Акать будешь дома на кухне. Сейчас скажи мне, кто тут за главного. Поговорить с ним надо.
Толяна не зря держали в кодле за сообразительного.
- Ааа, вы Агент? - спросил он.
Улыбочка моментально слетела с лица брюнета.
- Что тебе о нем известно? - прошипел он. - Отвечай немедленно!
Толяна бросило в жар. Красочные картины смертоубийства снова замаячили перед глазами, а Средиземное море перестало казаться таким уж далеким.
- Я жду! - прикрикнул брюнет. - Начинай.
И Толян начал. Рассказал о несчастной красавице, о Вовиных притязаниях и репутации, заодно пожаловался на житуху дурацкую и родителей непонимающих. Брюнет молча рассматривал свои ногти, и Толяну от этого становилось все хуже и хуже, и он не сознавал уже, что мелет его язык. Как пить дать не выпустят. Эх, прощай, мама...
- Значит, главный по вашему району этот самый Шпатель, - скучным голосом подытожил брюнет исповедь Толяна. - Вот ему и передашь, что в следующую пятницу Агент с ним разговор иметь будет. Мы теперь здесь официально будем работать, надо все моменты прояснить. Деловым людям тесновато будет...
Брюнет фразу не закончил и снова противно усмехнулся. Пропал Вовка, подумал Толян, но духом воспрял. Раз просят что-то передать, значит, убивать точно не станут.
- Время и место сообщим дополнительно, - лениво бросил брюнет. - А теперь выметайся из машины.
Что Толян с радостью и сделал.
***
Дима Барсуков сидел дома и размышлял о нелепой своей жизни. Неделя прошла с тех пор, как он поддался на уговоры матери и выложил госпоже Кристиане всю душу. И где результат? Вова по-прежнему угрожает ему, клиенты разбегаются как крысы, прослышав о его невезучести, из страховой компании его вот-вот попросят. Мама начинает заводить разговоры на тему о том, что неплохо было бы вернуться на завод. Пора бы госпоже Кристиане прийти к нему на помощь.
Дима смутно представлял себе, в чем именно должна проявиться волшебная помощь, но хотел бы увидеть что-то блистательно-неопровержимое, вроде бездонной пропасти под ногами надоедливого кузена или кирпича на его непробиваемую голову. Впрочем, был Дима человеком незлобивым и был бы доволен, если бы его просто оставили в покое.
Но чудес не бывает - это Дима знал лучше, чем кто бы то ни было. По крайней мере, в его заурядной жизни о них не может быть и речи. Чудеса для других. Для красивых, наглых, удачливых. Для тех, кто имеет серебристые «Лексусы» и возит на них черноволосых красавиц. А ему, скорее всего, придется с позором вернуться в свой отдел.
Хоть пенсия гарантирована, как говорит мама.
Эти же пораженческие мысли плавно перетекали из одного Диминого полушария в другое, пока он одевался, выходил из дома и брел к булочной, чтобы по просьбе мамы купить свежего черного, с корочкой. Как следовало ожидать, черного в булочной не оказалось. Зато оказался подозрительный парень в надвинутой на лоб шапке, который разглядывал Диму все время, пока тот выяснял судьбу и перспективы черного с корочкой, а потом увязался за ним по пятам. Поначалу Дима старался не оглядываться, но так как парень в шапке и не думал скрываться, Дима тоже перестал притворяться, что ничего не замечает. Если Вовка вздумал прислать к нему одного из своих дружков, он убедится, что загнанная в угол мышь может внезапно превратиться в свирепое чудовище.