***
Вечером, когда Валиде уже готовилась к сну, служанка передала ей письмо.
- Откуда оно у тебя? - спросила Михришах.
- Мне его в общей комнате передала одна нервная хатун. Сказала, что речь идёт о государственной измене.
Скептично хмыкнув, Валиде, отойдя к окну, поспешила прочитать письмо.
Достопочтенная Валиде-султан,
Возможно, когда вы получите это письмо, моя госпожа похоронит меня на дне Босфора, но я должна вам это рассказать. Я много лет верой и правдой служу Сезен кадын эфенди, её поступки заставляли моё сердце обливаться кровью. И я бы продолжала, как послушная рабыня, терпеть, если бы не то, что я увидела четыре месяца назад. Я сопровождала кадын эфенди на встречу с русским дипломатом. Я не поняла суть разговора, однако всё закончилось тем, что кадын убила его. Я долго обдумывала всё это и поняла, что если буду молчать, то стану пособницей в государственной измене.
После прочитанного Михришах-султан, начав очень часто дышать, резко схватилась за грудь. Служанки тут же подбежали к госпоже, и та с хрипом упала к ним в руки.
***
Сезен практически сразу обнаружила пропажу Рабии. Кадын отправила Ибрагима на её поиски, однако они не дали никаких результатов. Сезен стала не по себе. Гибель Эмине до сих пор осталась в памяти жены султана. Ибрагим пытался успокоить госпожу, но та лишь ещё сильнее начинала нервничать. Евнух уже собирался отправится к лекарше, чтобы получить успокоительно, однако стоило ему открыть двери, как из коридора стали слышны обеспокоенные возгласы. Удивившись Сезен вместе с Ибрагимом вышла из покоев. Они проследовали за калфами, которые прибежали к открытым дверям покоям Валиде. Среди зевак также были остальные жёны султана, их служанки и служанки Михришах.
Мать султана, не подавая признаков жизни, лежала на кровати, а рядом с ней сидела Азиза-хатун, умоляя женщину открыть глаза. В комнате также находился Селим, который нервно расхаживал по комнате и возносил молитвы Всевышнему. И вот, наконец, прибежал главный лекарь. В этот момент все присутствующие в комнате замерли. Покои и коридор погрузились в мёртвую тишину, как будто все боялись, что даже шепот может навредить госпоже. Осмотрев Михришах, лекарь не сразу решился подойти к султану, однако это нужно было сделать. Робкими шагами он подошёл к падишаху, а тот же посмотрел на него с надеждой, что матерью всё хорошо.
- Повелитель, мне очень жаль, но Валиде-султан предстала перед Аллахом. - с первых же секунд после этой новости Топкапы погрузился в траур.
***
Во время похоронной процессии покойна Валиде Михришах-султан удостоилась множества молитв за свои благодеяния. Когда гроб с телом женщины пронесли через общую комнату, плакали все: от простой наложницы до кадын, - кто-то тихо, а кто-то не стеснялся громких слёз.
Наблюдая за тем, как гроб уносят из комнаты, Сезен вспоминала ту ужасную ночь, в которую умерла мать падишаха и пропала Рабия. Кадын понимала, что это было слишком невероятное совпадение. Девушка невольно взглянула на Эсму-султан. Кузина султана, как обычно держалась с достоинством во время процессии. Конечно, кадын не могла обвинить в открытую члена османской династии, однако, вспоминая смерть Эмине, Сезен понимала, что госпожа может быть способна на невероятно жестокие вещи. Единственное, что не могла понять жена султана, это то, зачем Эсме понадобилась смерть Михришах-султан.
После похорон Сезен уже собралась вернутся в покои, как вдруг ей сообщили о том, что её ждёт султан Селим. Когда же она пришла в его покои, то первое, что бросилось в глаза, это суровый взгляд падишаха, который сжимал в руках письмо. Не понимая, что происходит, Сезен нервно взглотнула.
- Повелитель, - не теряя достоинства, кадын поклонилась, однако голос то и дело выдавал волнение, - Вы хотели меня видеть?
Селим оглядел свою жену. Кадын же чувствовала в каждом его мелком движение злость. А когда султан подошёл к девушке, ей казалось, что сердце от страха вот-вот выпрыгнет из груди.
- Это... - не своим голосом произнёс падишах, показав письмо, - Убило мою Валиде.
Взяв письмо в руки, Сезен поспешила его прочесть. С каждым прочитанным словом кадын всё больше хотелось провалиться под землю. После девушка испугано взглянула на султана, чьи глаза были полны гневом и горем.
- И чем же тебе не угодил русский дипломат? - однако Селим старался держать себя в руках.
- Повелитель, это всё...
- Клевета? И кому же понадобилось это?
- Я не знаю. - Сезен от испуга уже не могла сдерживать слёзы, - Я знаю только то, что кто-то отдал Валиде-султан это проклятое письмо, и в этот же вечер моя служанка пропадает... Скорее всего её тоже убили.
Селим, который по-прежнему пытался держать себя в руках, отвернулся от девушки и подошёл к камину.
- Повелитель. - словно мышка пропищала кадын, заставив султана снова обратить на неё внимание, - Неужели вы верите этому письму? Его ведь...
- Сезен! - крик Селима был настолько внезапен, что девушка чуть не подскочила, - Если были бы весомы доказательства, кроме этого письма, то я бы ни секунды не сомневаясь отправил бы к тебе немых палачей!
Услышав это, Сезен упала на колени. Она не могла поверить, что падишах мог отдать такой приказ. Стараясь не терять самообладание, девушка снова решилась взглянуть на султана.
- Однако... - глаза Селима также наполнились слезами, - Я не могу отделаться от мысли, что из-за тебя, Сезен, умерла моя Валиде.
- Повелитель, - встав на ноги кадын подбежала к падишаху, чтобы его обнять, но мужчина её тут же оттолкнул.
- Стража! - после этого вызова султана в комнату пришли стражники, - Заприте Сезен кадын эфенди в её покоях!
Понимая, что нет смысла сопротивляться, девушка лишь тяжело вздохнула и в сопровождение стражников отправилась в покои.
Это ночь была лишена сна. Сезен, сидя на диване, пыталась угадать, какую судьбу выберет для неё Селим. Всю ночь, не смыкая глаз, девушка не могла от чего ей больше всего горестно на душе: от неизвестности дальнейшей участи или же о того, что всё то, что было написано в письме, являлось правдой? В эти мучительные часы Сезен пришла к выводу, что именно она, пусть и не своими руками, убила Михришах-султан. В эти безумные часы девушке на мгновение показалось, что она заслужила казнь за всю свою шпионскую деятельность, за две отнятые ею лично человеческие жизни, за тех невинных людей, которые невольно погибли из-за неё, и, конечно же, за смерть Валиде. Из-за мук совести Сезен смогла уснуть только под утро, да и то на пару часов.
Кадын разбудила пришедшая Азиза. Когда Сезен увидела печальное лицо хазнедар, сон как рукой сняло.
- Т-ты от Повелителя, Азиза-хатун? - спросила девушка, женщина молча кивнула, - Говори сразу!
- Кадын эфенди, - строго произнесла Азиза, - Повелитель, принял решение выслать вас из дворца.
XXV. Изгнание
Сидя в карете, которая с каждой секундой отдалялась от Топкапы, Сезен вспоминала тот ужасный разговор с султаном. В глазах сына, потерявшего любимую мать, так и горело желание казнить жену. Однако падишах проявил милосердие, ибо он не хотел выносить смертный приговор, из-за одного лишь сомнительного письма. По сему было решено, что Сезен вместе с Ибрагимом-агой и небольшим количеством прислуги отправится в изгнание в своё поместье в Силиври.
Когда кадын приехала на место своей ссылка, всё уже было готово для длительного проживания.
И всё-таки это не самое худшее наказание. - подумала тогда Сезен, - Повелитель очень великодушен. Надеюсь, он скоро оттает.
Поначалу кадын находила спокойствие в тихих днях, которые ничем не отличались друг от друга. Помимо чтения и прогулок по лесу, Сезен раз в неделю писала султану письма о том, как волнуется за него и желает ему долгих лет жизни, и через Ибрагима отправляла их в Топкапы. Однако девушка так и не получила ответа ни на одно письмо. И всё же Сезен продолжала писать падишаху, даже несмотря на то, что с каждым месяцем надежда на возвращение стала медленно, но верно умирать. Так незаметно пролетел целый год, и к тому моменту Сезен, хоть и не прекращала одностороннюю переписку, однако она уже смирилась, что ей придётся провести остаток своей жизни в забвение.