Закрыв лицо руками, я выбежала из кабинета и упала в чьи-то крепкие объятия. Я не очень-то разбираюсь в запахах, но этот, окутавший меня, был приятен. Цитрус, оттененный цветочным ароматом. Фиалкой, что ли? Боже, о чем я думаю?
Выпутавшись из лап утешителя, я стремительно скрылась в туалете. Хорошо, что внутри никого не было. Эмоции так и рвались наружу, что, не заботясь о возможных последствиях, я дала им волю. Надрывные рыдания, однако, быстро сменились громкими всхлипами, а тенервным скулежом, который тоже вскоре стих. Да что я в самом деле? Это не единственная компания в городе. Да, привыкла, да, мне здесь нравилось, но я легко найду замену.
Сплюнув остатки горечи в унитаз, я расправила плечи и покинула спасительную кабинку. Зеркало, посылая мне ехидный воздушный поцелуй, злорадно улыбалось. Раскрасневшееся лицо, опухшие глаза. По мне, было определенно и ясно, насколько сильно я хотела здесь работать. Но увы, не всем. Что ж. А не пойти ли мне домой? Сидеть до пяти вечера смысла не было.
Надеюсь, обед еще не закончился, и свидетелями моего побега были немногие. Я приоткрыла дверь и выглянула в щелку. Черт. Уже бывшие коллеги столпились у кабинета директора. И тихо прошмыгнуть мимо вряд ли получится.
Но я сделала шаг И остановилась как вкопанная.
Дверь Сергея Петровича была распахнута настежь, и оттуда доносились громкие голоса. Мужчины явно спорили.
Мы с тобой это уже обсуждали. Выйди из кабинета и закрой за собой дверь. А после я жду извинений.
Ага, десять раз. Оставь Карину у нас. Ты же сам видишь, Санна не справляется, возражал Денис.
И что? На Карине свет клином не сошелся, найдем другую
В том-то и дело, что не сошелся, но ты этого не видишь.
Выйдихолодный стальной голос Сергея Петровича лезвием скользил по воздуху.
Денис стоял ко мне спиной, но я видела, как тяжело он дышал. Что он делает? Зачем?
Тогда я тоже ухожу. Заявление напишу позже, и не дав сказать больше директору ни слова, он хлопнул дверью, что та чуть не слетела с петель. Взглядом Денис быстро нашел ошарашенную меня, схватил за руку и потащил к выходу. Я боялась дышать. Эффектный уход, однако.
Глава 14
Денис протащил меня через две улицы и продолжал бы это делать до сих пор, если бы я не выдернула руку и не остановилась. Ощущая всем телом его порывистые движения и скованные от напряжения мышцы, я только начала осознавать происходящее. И переживания из-за правильности его действий обрушилось на меня лавиной. Ладно я, мне терять нечего. Тем более Сергей Петрович обещал предоставить в институт характеристику. Можно сказать, я отделалась легким испугом и даже в чем-то выиграла. Кто знает, вдруг я и восстановиться успею. Но зачем Денису так себя подставлять?
Что это сейчас было? запыхавшись, спросила я.
Не бери в голову, сперва ощетинился он, но тут же улыбнулся. Слегка перегнул, да?
Я почувствовала, как уголки губ поползли вверх и спустя секунду мы оба, не сдерживаясь, хохотали. Прохожие оборачивались на нас, и я почти уверена, что осуждающе вздыхали, но мне было все равно. И пусть я не совсем понимала, что вообще происходит, близость Дениса позволяла мне отдаться моменту. Меня уже не так расстраивало «увольнение» и отношение Сергея Петровича. Оно осталось где-то позади. И, надеюсь, навсегда.
Вытирая подступившие слезы, я украдкой глядела на Дениса. Он расслабленно стоял, прислонившись к стене. От былой злости и негодования не осталось следа. А глаза его, минуту назад светившиеся от веселья, продолжали светиться, однако из чистого, близкого к голубому, серого вдруг превратились в дымчато-черный, заставив меня вздрогнуть. И снова эти колебания эмоций. Отчего-то мне стало холодно, хотя вокруг стоял жгучий зной, что даже пришлось обнять себя за плечи, отводя взгляд. Ну не могла я бороться с чувством, что меня просвечивают рентгеновскими лучами. А Денис, казалось, этого не замечал. Он стоял неподвижно с непроницаемым лицом, пристально разглядывая мой профиль. Я и забыла, как глубоко умею дышать, делая короткие вдохи, лишь бы грудь не трепетала, когда он неожиданно ожил, и что было несвойственно ему, бешено затараторил:
Прости меня, мне нужно вернуться. Я оставил документы и сумку. Ты же доберешься до дома сама?
И кинув меня в полной растерянности посреди улицы, бросился бегом обратно. Э-э-э. И что теперь делать? Подождать его? Но он ясно дал понять, что провожать не будет. Идти домой? Нет, он точно вернется. Не мог же он просто бросить меня здесь. Или мог?
Я уставилась на стену, к которой Денис прислонялся некоторое время назад, и коснулась ее рукой. Хотела почувствовать тепло. Хотела поверить, что мне не приснилось. И на самом деле пару минут назад мы с ним давились смехом. Я покачала головой и горько хмыкнула. Какой абсурд. Понятное дело, он не вернется. Да и увольняться не будет. Все это показуха, чтобы Что? Закадрить меня? Произвести впечатление? Мда. А я уши-то развесила.
Осознание камнем упало на грудь, выдавив вздох. Почему я вдруг клюнула? Эти два месяца я неплохо справлялась, постоянно напоминая себе, что не хочу быть очередной галочкой в списке. И вот сегодня почему-то захотела. Да, во всем виноваты эмоции и череда событий: разговор с директором, увольнение. Но это не я. Точнее, не обычная я.
Сглатывая досаду собственной ничтожности, я отвернулась от древней покосившейся стены. И маленькими шажочками, где-то в глубине надеясь, что Денис вот-вот появится из-за поворота, направилась в сторону дома. А ведь по большому счету меня туда и не тянуло. Я спокойно могла пойти в кафе или в парк. Или вообще поймать попутку и рвануть к Аленке. Она точно не станет смеяться над моей глупой влюбленностью, да и над ужасным завершением практики. Поддержит, как может поддержать подруга, посмеется, и проблема уже не будет огромным грузом висеть на шее. Но ноги сами несли меня домой. Причину я пойму гораздо позже. Но именно с этого момента мне будет очень сложно идти наперекор Денису.
Натянув, как я считала, искреннюю улыбку, я повернула ключ в замке и открыла дверь. Но в доме было тихо, а значит в искусственной радости нужды не было. Устало скинув туфли, я ступила босыми ногами на дощатый пол и огляделась. С кухни не встречал меня заманчивый запах только приготовленного обеда, в коридоре не горел свет, а из комнаты не доносился приглушенный звук телевизора. Меня никто не ждал. Это и к лучшему. Есть своя прелесть в том, чтобы прожить переполняющие эмоции в одиночестве. Не блокировать их из-за родителей, что спят в соседней комнате, не бояться, что кто-то постучит в дверь со стаканом воды, не переживать, что маме понадобится валерьянка. Да и объяснять ничего никому не придется.
Так, где лучше пожалеть себя? На кухне или в кровати? Или вообще залезть под душ, чтобы смыть сегодняшний день? Я вошла в ванную и уставилась в зеркало. Что-то слишком часто я стала заглядывать в него, ожидая увидеть разительные перемены, которые не торопились происходить.
Стянув резинку, я распустила тугую косу и закусила обиженно губу, мечтая ощутить внутри хоть каплю злости на Дениса или Сергея Петровича. Но, как ни странно, я злилась только на себя. Казалось, будь я настойчивее или увереннее, все было бы иначе. Проще, лучше, значительнее. Я давно не маленькая девочка и должна уметь за себя постоять. И вообще: все у меня будет хорошо. Я улыбнулась отражению и зажмурилась, прежде чем окатить лицо ледяной водой.
В сумочке, небрежно брошенной на пол около туфель, завибрировал телефон. Я, закрыв кран и обмакнув руки о подол юбки, рванула в коридор. Кто бы ты ни был, я тебе так рада. Спасибо, что хочешь меня поддержать! Спасибо, что
Я не успела. Звонок прекратился, как только моя рука потянулась к сумке. Легкое разочарование сменилось таким же легким недоумением, я даже чуть не выронила свою любимую раскладушку, когда высветившийся незнакомый номер перезвонил снова.