Мне это понятно, нежно произнесла Марни.
С ней было то же самое. В ту неделю она почти не работала и совсем не могла спать. Вне себя от тревоги ходила, как потерянная, по дому, постоянно думая о нем. Она облегченно вздохнула, только когда «Шаттл» приземлился на военно-воздушной базе.
Мама почти так же боится космоса, как и того, что я никогда не женюсь и у меняон осекся и посмотрел поверх воды.
Что у тебя не будет детей?
Ло взглянул на Марни.
Анализ крови показал, что я мог бы быть отцом Дэвида. Я думаю, что он мой сын, добавил Ло с нежностью с голосе.
Конечно, ведь Шэрон была девушкой.
Ты уверена?
Да, ответила Марни с печальной усмешкой. Сестра доверяла мне все свои секреты. Если бы у нее кто-то был до тебя, она бы мне сказала. Шэрон нравилось, что первый любовник намного старше и опытнее ее.
Я не очень хорошо помню Шэрон, признался он. У меня остались лишь смутные воспоминанияхорошая фигура, светлые волосыОтраженный от воды свет озарил лицо Марни. А тебя я помню лучше, чем Шэрон.
Очень трудно в это поверить, Ло.
Но это так. Мы ведь много с тобой разговаривали, правда?
Говорил ты, а я слушала.
Он огорченно засмеялся.
Думаю, я был очень самодовольным типом.
И я преклонялась перед тобой. Я была лишь худенькой девочкой, которая постоянно путалась под ногами и которую отсылали, когда вы с Шэрон хотели побыть наедине. Вы меня звали мисс Паинька, помнишь?
Ло медленно улыбнулся и скользнул взглядом по ее груди, выступавшей под платьем в форме маленьких полушарий.
Сегодня у мисс Паиньки первый выход в свет.
Смутившись, она кивнула в сторону дома.
Всех приглашают на ужин. Подняв руку, Марни посмотрела на часы. Давно пора не только ужинать, но и спать. Сейчас половина одиннадцатого.
Его рука скользнула по ее ладони, и он с нежностью сжал ее пальцы. Другой рукой обхватил Марни за талию.
Это можно устроить.
При дыхании полушария колебались.
Ло, будь серьезным.
Я совершенно серьезен. Мужчины всегда помнят недоступных женщин, ты же знаешь. Я просто умираю от нетерпения узнать, отчего же мисс Паинька такая привлекательная.
Когда Марни была совсем близко от Ло, ей не хотелось ни о чем думать, кроме него, но сознание не позволяло ей насладиться мгновением. Оно возвращало ее к результатам анализа крови и к тому, что Ло признал Дэвида своим сыном.
Ты скажешь родителям, что у них есть внук? спросила она, сразу почувствовав, как напряглись его мышцы. И хотя он все еще улыбался, улыбка была неестественной.
Не уверен.
Теперь, когда ты знаешь, что Дэвид твой сын, что ты собираешься делать, Ло?
Ты права, всех приглашают на ужин. Нехорошо опаздывать, сказал он, протягивая ей руку. И еще, Марни, ты умеешь водить человека за нос, постоянно держа его в напряжении.
Глава 8
На следующий день в одиннадцать часов он стоял у ее порога. Она удивилась, увидев его. Вчера вечером после их разговора в беседке Ло стал сдержанным и настороженным.
Когда они подходили к ее дверям, он сухо пожелал ей доброй ночи и небрежно поцеловал, как будто был рад окончанию вечера. Поэтому она удивилась, увидев его.
Ты занята? спросил Ло, заглядывая в комнату.
Да, я работаю.
От нее пахло акриловыми красками, и похожа она была на черта. Вчерашняя прическа не сохранилась. Короткими завитками волосы спадали на маленькое лицо. Выходное платье висело в шкафу. Сегодня на ней были шорты и рубашка, которые трудно было назвать элегантными. Они были запачканы краской. Марни была босиком.
Можно войти?
После секундного колебания широко распахнула двери, приглашая в дом.
Почему ты не на работе? спросила она.
Ло опустился в плетеное кресло и снял солнечные очки.
Я был на работе, но у нас сломался тренажер. Делать было нечего, кроме как рассказывать анекдоты. Потом пришли техники и сказали, что починят его только завтра. Поэтому я ушел. А что это? спросил он, указывая на ее работу.
Обложка каталога ювелирных изделий. Нравится?
Она протянула ему рисунок. Гигантский лотос на черном фоне, на лепестке которого изображен драгоценный камень.
Интересное решение.
Дипломатичный ответ, промолвила она сухо. Я рада, что рекламное агентство одобрило мой проект.
Он рассеянно улыбнулся, как будто не слушал ее.
О чем ты думаешь, Ло?
Я хочу пригласить тебя на обед, неожиданно произнес он.
Нет, мне надо привести себя в порядок.
Ты отлично выглядишь.
Не выдумывай. Не могу же я пойти в таком виде.
Хорошо, тогда мы пообедаем здесь. Что у тебя есть?
Не успела Марни опомниться, как Ло уже был на кухне и, согнувшись, изучал содержимое холодильника.
Она подошла и резко захлопнула дверцу.
Ты пришел сюда не есть.
Он отошел от холодильника и, посмотрев в потолок, произнес:
Это так.
Почему же ты пришел?
Я думаю над тем вопросом, который ты задала мне вчера. Что делать с Дэвидом?
У Марни сжалось сердце, как всегда, когда она об этом думала.
И что ты решил? тихо спросила она.
Ничего, переводя на нее взгляд, ответил Ло. До того как буду думать о будущем, я должен разобраться с прошлым.
Не понимаю, озадаченно произнесла она.
Дэвидхороший мальчик. В нем есть все, о чем может мечтать каждый отец, но мне хочется знать, каким он был раньше. Я не знаю, как мальчик прожил свои шестнадцать лет. Только знаю, что ему не разрешали завести собаку, потому что бабушка не выносила животных. Расскажи мне о нем, Марни. Я хочу все о нем знать.
Она взглянула на свою незаконченную работу и решила, что может закончить ее и ночью.
Пойдем. Она провела его в гостиную, где лежали альбомы с фотографиями Дэвида.
У нее были смешанные ощущения. Как это ни странно, она восхищалась интересом Ло к Дэвиду. На его месте другой пришел бы в ярость, узнав о существовании внебрачного ребенка. И, даже признав, что он отец мальчика, мог бы отнестись к этому, как к ошибке природы.
Ло был не таким человеком. Он многого добился в жизни. И ему было что терять.
Она еще больше любила его за сильный характер, но это же и делало их врагами. Несмотря на анонимные письма с угрозами, он не отказался от своего сына, хотя в душе Марни хотела именно этого.
До того как Ло сообщит о своих планах, она еще может быть хозяйкой положения. И пока лучшая тактикасотрудничество с ним.
Марни села на пол, положив на колени большой альбом с фотографиями. Ло расположился рядом. Она открыла альбом, и на первой странице он увидел маленький отпечаток ноги Дэвида, сделанный сразу после рождения.
Глаза Ло заблестели:
Какой маленький.
А сейчас у него одиннадцатый размер, сказала она, смеясь. И когда я достаю из ящика с грязным бельем его носки, они уже не так приятно пахнут.
На следующей странице были фотографии, сделанные в тот день, когда Дэвида принесли из роддома. Ло внимательно рассматривал фотографию, на которой была Шэрон с младенцем на руках.
Она, кажется, не очень рада.
После родов Шэрон плохо себя чувствовала, сказала Марни, пытаясь защитить сестру.
Он понял это.
Она не хотела ребенка?
Нет, ответила Марни, вздохнув.
Поскольку вы не разрешили ей сделать аборт, почему она не отказалась от него?
Шэрон хотела, но родители не разрешили.
Почему?
Папа считал, что каждый должен отвечать за свои ошибки.
Как в пословице: «Что посеешь, то и пожнешь». Сейчас никто не придерживается этого правила.
А папа придерживался. Он хотел, чтобы Шэрон испытала это на себе.
Я думаю, что тебе и твоим родителям досталось больше, чем Шэрон.
Как только стало известно, что незамужняя дочь священника беременна, с папиной карьерой было покончено. Никто не учитывал его популярности среди прихожан.
В этом он винил Дэвида?
Конечно, нет. Дэвид не был грехом, он был только плодом греха. Мама и папа очень любили его и были привязаны к нему. Он не был бы таким уравновешенным, если бы они плохо относились к нему.
На что же вы жили? спросил Ло, переворачивая страницу и изучая каждую фотографию Дэвида.