Смотри! закричала Эме, наклоняясь и поднимая блестящую белую раковину.
Какая прелесть! восхитилась Эвелин и, опершись на руки, с наслаждением откинулась назад. Стоял восхитительный день такой, какой может выпасть только в самом начале июня. Солнце светило ярко и тепло, в синем небе над головой парили чайки. Эвелин с дочерью скрывались на острове вот уже пять дней.
Эвелин покраснела, почувствовав, как яростно забилось сердце, а тело сжалось от накатившей волны страстного желания и любви. Теперь она почти не таясь жила с Джеком. Эвелин нисколько не сомневалась: все в доме знали, что они провели вместе все до единой ночи, даже несмотря на то, что утром Джек всегда просыпался раньше неё и ускользал из её покоев.
Создавалось ощущение, будто они были мужем и женой, будто они были одной семьей. Джек не присоединялся к ним за завтраком, зато составлял компании на всех обедах, кроме двух, а каждым вечером Эвелин ужинала с ним наедине. Джек проводил много времени в кабинете, где, как она представляла, наверняка просматривал всевозможные счета и строил планыкак контрабандистских рейсов, так и военных игр, в которые всё ещё играл.
Он отправлялся на материк каждый день, иногда всего на час. Эвелин догадывалась, что Джек бывал на каких-то встречах, и боялась, что он о чём-то договаривался с французскими агентами. Когда Эвелин спросила об этом, Джек отказался отвечать, и теперь она была вне себя от тревоги.
Но всё же эта вынужденная передышка казалась ей замечательной. Эвелин проводила часы напролет, читая, вышивая или прогуливаясь по пляжу с Эме. Кроме того, она начала помогать с управлением домашним хозяйством Джека. Теперь Эвелин составляла меню и контролировала уборку дома. Каждый день слуга закупал всё необходимое в магазинах, так что Эвелин совершенно ни в чём не нуждалась. Дни не тянулись слишком однообразно и скучно, а остров не казался отдаленным и унылым. Совсем наоборот, Эвелин чувствовала себя так, словно попала в прекрасный сон и превратилась чуть ли не в новобрачную.
Она спрашивала себя, была ли когда-либо влюблена сильнее, чем сейчас.
О чем ты призадумалась? Джек уселся рядом с ней. Эвелин вздрогнула от неожиданности.
Я думала, ты уплыл с острова.
Я уже вернулся. Джек задержал на ней взгляд, слегка улыбаясь. Потом посмотрел на Эме, которая теперь перепрыгивала через маленькие волны, отбросив свое ведерко. Она так счастлива!
Какой ребенок не будет счастлив провести несколько дней на пляже?
Джек опять посмотрел на Эвелин, скользнув взглядом по её босым ногам.
Эта идиллия скоро закончится, Эвелин.
Сердце оборвалось у неё в груди.
Я знаю, это лишь короткий перерыв, Джек. Слышно хоть что-нибудь по поводу ордера на мой арест?
Он пристально взглянул на неё.
Нет. Ты не пробыла здесь даже недели.
Верно, не пробыла. Эвелин подумала о том, каким пылким и необузданным оставался Джек во время их любовных игр, и как ловко он избегал любых серьезных разговоров в постели и в течение дня. Ты говоришь так, словно точно знаешь, когда закончится эта идиллия.
Теперь и Джек откинулся назад, зарывшись руками в песок. И вздохнул:
Когда ты перестанешь разыгрывать из себя сыщика?
Это был невинный вопрос.
Неужели? Джек порывисто схватил её руку и поцеловал. Я хочу, чтобы ты знала: несмотря на то, что я пришел в ужас, когда ты оказалась здесь, учитывая все обстоятельства, я тоже чувствую, словно этосладостная, хотя и невероятная идиллия.
Джек никогда не проявлял нежности вне постели, и сердце Эвелин учащенно забилось.
А ты становишься романтиком, тихо заметила она.
Как я могу не быть романтиком, если речь идет о тебе? печально, без улыбки произнес Джек.
Эвелин молчала, ожидая продолжения. Может быть, он собирался признаться ей в своих чувствахнаконец-то?
Одна часть меня, эгоистичная часть, отчаянно рада, что ты здесь, мягко произнес он. И мне даже не стыдно это признать.
Она сжала его щеку.
Спасибо за то, что говоришь мне это.
Джек посмотрел на неё долгим взглядом.
Но мы оба должны быть реалистами, и оба должны ожидать окончания этой сказки. Он сел прямо, скрестив ноги.
Эвелин тоже выпрямилась. Вслед за тревогой накатила волна страха.
Так ты уже спланировал свой отъезд! вскричала она, вмиг обо всём догадавшись. И куда же он собирался? Во Францию? В бухту Киберон?
Даже если бы я планировал покинуть остров, я ни за что не сказал бы тебе, и ты знаешь почему.
Джек! Она импульсивно схватила его руки, поразив не только Джека, но и саму себя. Как же она ненавиделавот так бояться за него! А тебе когда-нибудь приходило в голову просто выйти из этой военной игры совсем? И провести остаток своих дней в такой идиллии?
Я не могу вот так просто бросить то, чем занимаюсь, Эвелин.
А почему нет? Я люблю тебяты это знаешь. Я не хочу, чтобы ты умер из-за какой-то проклятой войны. Почему ты не можешь выйти из игры? Я так счастливаи ты тоже кажешься счастливым! Её сердце оглушительно заколотилось. Эвелин четко представляла, о чём спрашивает, каким серьезным, значительным был этот вопрос. Но она слишком любила Джека, чтобы бояться давить на него, уговаривая оставить все эти военные операции.
Даже если бы я хотел это сделать, мои враги умелыми манипуляциями вернули бы меня обратно в игру, объяснил он.
Эвелин прикусила губу.
Не вернули бы, если бы не смогли найти тебя.
Ты хочешь, чтобы я бежал? И где-то скрывался? не поверил он своим ушам.
Эвелин закивала.
Если это означает спасти твою жизньда И я даже отправилась бы с тобой.
Джек вскочил, его глаза распахнулись.
У меня есть друзья, которые сейчас зависят от меня. Точно так же, как их жизнь и их свобода!
Эвелин медленно поднялась. Она взглянула в глаза Джеку, и он не уклонился от её взгляда, не отвел взор.
Джулианна считает тебя патриотом. Она так сказала. Педжет тоже верит, что ты не виновен в государственной измене. Джек! Люди во Франции уже сбросили ярмо тирании, так о чьей же свободе ты говоришь?
О, как же ты умна! Джек засунул руки в карманы бриджей. Ты же знаешь: чем больше у тебя будет информации, тем в большей опасности ты окажешься!
Теперь мы так близки Ты можешь доверять мне! воскликнула она. Ты шпионишь на французов?
Да, отрезал он, ставя точку в разговоре.
Потрясенная, Эвелин отказывалась верить своим ушам. Она вдруг осознала, что больше не верила в виновность Джека, он не был способен совершить государственную измену. Это было невозможно. Она никогда не полюбила бы его с такой силой, если бы он шпионил на врагов.
Эвелин, у тебя есть доказательства, и их много.
Гренвилл когда-то был шпиономон работал на обе стороны.
Он по-настоящему шпионил и на Францию, и на Англию он по-настоящему отбросил свой патриотизм.
Эвелин поймала себя на том, что хочет оправдать мужа Амелии.
Он защищал тех, кого любил. Именно это ты и делаешь, Джек?
Его глаза удивленно округлились.
Тебе что, вздумалось меня сейчас допрашивать?
Я имею право знать правду.
Нет! То, что мы делим одну постель, не дает тебе такого права!
Эвелин вздрогнула.
Твои французские друзья угрожали мне, угрожали Эме. И если тыдействительно один из них, тогда я люблю того, кого не существует, тогда я люблю мужчину, которого создала в своем воображении! вскричала она. Прекрати давить на меня, с упреком бросил он.
Мысли так и путались у неё в голове.
Ты уже сказал Леклеру, когда мы вторгнемся в бухту Киберон? Я не верю, что ты можешь послать наши войска в смертельную западню.
Джек во все глаза смотрел на неё, стиснув зубы. Его глаза пылали ярким огнем.
Ты сказал ему об этом? Неужели ты можешь быть таким черствым, таким бессердечным, таким корыстным?
Я возвращаюсь в дом, вспыхнул Джек.
О, так теперь ты убегаешь от меня?
Он резко обернулся, а Эвелин продолжила:
Я хочу знать, с кем я сплюс патриотом или предателем! С героем или с торгашом! У меня есть полное право знать!
Джек густо покраснел, чувствуя, как теряет остатки самообладания.
Ты уже знаешь. Ладно, Эвелин, прекрасно, черт побери! Я вожу Леклера за нос ради своей страны, черт возьми, как Педжет, как Гренвилл, как Лукас, я пляшу под дудку Уорлока!