А почему ты сразу к нему не пошла?
Я закатила глаза. До чего хорошо Лилли меня знает!
Он был на работе.
А сегодня утром?
Решила дать ему выспаться.
Но Лилли одним лишь взглядом требовала дальнейших объяснений. Я вздохнула.
Ну а еще не исключено, что я не спала до двух часов ночи и не слышала, чтобы Джулиан возвращался домой. Или он так тихо пробрался мимо моей квартиры.
Или он провел ночь у своей девушки.
Все может быть. Я замолчала, краем глаза увидев, что Рик, владелец кафе, подошел к нашему столику.
Доброе утро, дамы, поприветствовал он нас с сильным шотландским акцентом. Как у вас дела?
Превосходно. А у тебя? вежливо поинтересовалась Лилли.
Линк оторвал взгляд от рисунка и улыбнулся Рику. Владельцу «Бобов и хлеба» уже за пятьдесят, у него заметно выпирает живот, а седые волосы и не менее седая борода делают его похожим на Санта-Клауса.
Грех жаловаться, просиял Рик. Что вам предложить?
Яблочный сок Линку. Мне чай-латте и Лилли замялась и бросила взгляд на витрину с выпечкой позади Рика. С тоской она смотрела на лимонные маффины.
Ужасно было наблюдать нерешительность подруги. Она хотела кекс, но считала, что его нужно заслужить. Во время беременности Лилли набрала тринадцать килограммов и с тех пор прибавила еще пять. Сущий пустяк, особенно учитывая, что она не только воспитывала малыша, но в то же время подтягивала учебу. Однако Лилли упрекала себя за вес.
Наконец она помотала головой.
И все. Больше ничего не нужно.
Рик кивнул.
А тебе?
Как обычно, вымолвила я.
Двойной эспрессо и скон с джемом. Уже несу.
Он бросился на кухню, откуда по всему кафе растекался восхитительный аромат жженого сахара. Мебель в «Бобах и хлебе» стояла на редкость разношерстная: зеленые столы, красные стулья и желтые кресла всевозможных форм и оттенков. Ничего не сочеталось. Казалось, Рик с женой по чуть-чуть перетаскивали в свое заведение товары из соседнего секонд-хенда.
Я стянула у Линка мелок и лист бумаги.
Как поживает Таннер? осведомилась я у Лилли, создавая набросок женской фигуры. Я постоянно разрисовывала все, что под руку попадалось: моя причуда, за что я частенько получала нагоняй от родителей. Они думали, что это проявление скуки или безразличия. Полная чушь: обычно рисование, наоборот, помогало мне сосредоточиться.
Принстон действует ему на нервы. Таннер хотел приехать домой на эти выходные, но преподаватели завалили его работой. Вряд ли он объявится до конца месяца. Устало улыбнувшись, Лилли взъерошила Линку волосы: мальчик принялся за новый лист и хаотично рисовал черные круги. Он каждую ночь спрашивает об отце.
Конечно. Линк ведь скучает. Но Таннер скоро приедет.
Надеюсь, вздохнула Лилли.
Я придвинулась к подруге и взяла ее за руку. Лилли редко проявляла слабость, потому что хотела быть сильнойради Линкольна. Но теперь в ее глазах стояли слезы, и я поняла, как же сильно она тоскует по Таннеру. Он ведь был не только отцом ее сына, но и парнем, которого она любила вот уже полдесятка лет.
Таннер старше Лилли на три года, сейчас он учится в Принстоне на третьем курсе: поступил туда еще до того, как Лилли узнала о беременности. Таннер так хотел присутствовать при родах, что явился в университет на семестр позже, чем собирался. Он даже подумывал о переводе в Мэйфилдский колледж, но диплом элитного университета откроет больше возможностей в будущем. Не говоря уж о том, что учеба в Принстонетрадиция в семье Таннера. Нарушение ее только добавило бы неприятностей; родители и так считали, что нежелательная подростковая беременность очень плохо сказалась на репутации обеих семей.
А я абсолютно уверена. Вот увидишь, месяц пролетит незаметно.
Да, мы славно проведем вместе три дня, а потом не увидимся еще целый месяц. Лилли глубоко вздохнула и откинулась в кресле, сбросив мою руку. Иногда я сомневаюсь, что приняла правильное решение.
Правильное, заверила я подругу, уверенная, что говорю от чистого сердца.
Сомневалась Лилли не в решении родить Линка, а в желании наверстать упущенное и закончить школу. Потому-то она и не поехала с Таннером в Нью-Джерси: там ей пришлось бы в одиночку заботиться о Линке в придачу к напряженному учебному графику. Здесь, в Мэйфилде, ее поддерживали семья и друзья. Даже снобистские родители Таннера прониклись симпатией к внуку.
Сейчас очень трудно, но ты и оглянуться не успеешь, как будешь гордиться тем, чего достигла.
Или буду жалеть, что проводила так мало времени с любовью всей моей жизни.
Я только пренебрежительно махнула рукой.
Даже не думай об этом. Вы оба еще так молоды, у вас столько совместных лет впереди, еще успеете потрепать друг другу нервы. То, что происходит сейчас, всего лишь прелюдия.
Затянулась как-то прелюдия, фыркнула Лилли.
Я пожала плечами и вернулась к своему рисунку.
Когда-то ты именно это качество в Таннере оценила.
Прижавшись ко входной двери, я через глазок следила за лестничной площадкой. Утро понедельника, самое время выдвигаться на лекции, но я решила задержаться еще на пять минут, чтобы подождать Джулиана. Время шло. Лилли посмеялась бы, если бы увидела меня в таком положении, но я ничего не могла с собой поделать. Так хотелось вновь встретиться с Джулианом и извиниться.
После званого вечера я то и дело вспоминала его и Лоуренса. Хотела было позвонить в компанию по выездному обслуживанию, чтобы разыскать Джулиана и отдать деньги, которые в тот вечер он не принял. Но пришлось бы спрашивать у мамы название обслуживающей компаниизаведомо глупая идея: она сразу догадается, в чем дело, и устроит такой разнос, что Джулиан, вполне вероятно, окажется в еще менее приятной ситуации. Вот и приходилось сдерживать совесть, пока она не сменилась беспокойством за Эдриана. Но теперь у меня появился второй шанс, и я собиралась исправить то, что натворила.
Ну, давай же, бормотала я и с нетерпением глазела на пустой коридор. Рано или поздно Джулиану придется выйти из квартиры на занятия или работу.
Услышав щелчок открывающейся двери, я вздрогнула от страха, хотя именно этого звука и ждала вот уже битый час. Сердце бешено заколотилось, я еще плотнее прижалась к дверному глазку, но обзор через него был весьма ограниченным. Сначала мелькнула какая-то размытая тень справа, но в следующую секунду я увидела, как Джулиан пробежал мимо моей двери к лестничному пролету.
В спешке я схватила лежавший на полу рюкзак и рывком открыла дверь.
Джулиан испуганно обернулся и замер.
Его взгляд, зеленые глазавсе казалось таким знакомым и в то же время таким чужим. Десятки раз он приходил ко мне в воспоминаниях, десятки раз я видела этот заостренный нос, полные губы и ямочки на щеках. Правда, его волосы были короче, чем в нашу первую встречу, а вместо униформы официанта он надел застиранные джинсы и черный свитерслишком теплая одежда для конца лета в штате Вашингтон.
Привет, поздоровалась я с улыбкой, стараясь вести себя как можно более непринужденно.
Привет, ответил Джулиан и коротко кивнул. Он выглядел застигнутым врасплох, но не удивленным: видимо, Аури и Кэсси уже рассказали обо мне.
Как дела? улыбнулась я.
Неплохо. Он помедлил. А твои?
На секунду задумавшись, а не выдать ли всю правду, я быстро отбросила эту идею. Вдруг Джулиан, чего доброго, решит, что я совсем спятила.
Не жалуюсь.
Отлично, невозмутимо ответил он. Не успела я сказать что-то еще, как он повернулся спиной и ретировался. Вот так простовзял и ушел.
Растерявшись, я уставилась ему вслед. Что за ерунда? Я ведь прождала этого парня больше часа, гадая, принесет ли ожидание хоть какие-то плоды. Целых два месяца я изнывала от чувства вины, а теперь все закончится вот так? Ну уж нет. Вероятно, Джулиан и вовсе не узнал меня, а притворился, потому что постеснялся спросить. Тогда на мне было платье Louis Vuitton, сейчасрубашка с комиксовым принтом, считай, два разных человека.
Торопливо заперев дверь в квартиру, я ринулась за Джулианом. Ступени скрипели под быстрыми шагами, а замедлилась я, только догнав его.
Привет, еще раз выпалила я. Помнишь меня?