Рей глядел на друга совершенно потухшими глазами, но потом послушно раскрыл рот. За Тони он мог проглотить ложечку.
А теперь за меня, улыбнулась Моника, погладив его по щеке.
С утра они с Тони договорились, что будут держать лицо при Рее, как бы тяжело не было.
Рей вздохнул, проглотил бульон и послушно открыл рот еще раз.
Вы так всех будете перечислять? спросил он, облизнув губы.
Обязательно, и не по одному кругу, пока ты не съешь хотя бы половину, заверил его Тони, а Моника дала ему откусить от свежайшей булочки, которую они сами испекли.
Келлер не успел остановить ее.
На будущее, никакого свежего белого хлеба, предупредил он. Пока Рей лежит, и желудок не адаптирован. Ржаной цельнозерновой подсушенный хлеб и только, он забрал у нее булочку. А это я могу сам съесть.
Ой, хорошо! Прости, котик, Моника виновато посмотрела на Рея. К вечеру будет тебе самый вкусный цельнозерновой сухарик, а пока ешь суп. Угощайтесь, доктор, она передала Келлеру бумажный пакет с булочками.
Спасибо. Келлер улыбнулся, забрав пакет. Ладно, оставлю вас. Попробуйте покормить порционно. Съест чуть-чуть, через полчаса еще немного, посоветовал он.
Хорошо, доктор, так и сделаем, пообещал Тони и поднес к губам Рея ещё ложечку. Неужели тебе совсем не нравится?
Бульон как бульон, слабым движением Рей пожал плечами. Он знал, что Тони готовит вкусно, но сейчас вкуса не чувствовал. Прости.
Не извиняйся, Тони вздохнул. У него сердце разрывалось, но как вернуть другу вкус к жизни, просто не представлял, поэтому продолжил просто кормить Рея.
Много тот все равно съесть не смог и скоро замотал головой.
Тошнить начинает, сказал он, проглотив еще ложку.
Ну хорошо, сдался Тони. Тогда через полчасика ещё немного, он отдал контейнер Монике, чтобы она его закрыла, и суп не остывал. Болит что-то, детка?
Нет, просто странное ощущение тяжести, словно тело не мое, попытался объяснить Рей. До сих пор поверить во все это не могу.
Это ужасная трагедия, но все вместе мы это преодолеем, пообещал Тони, улыбнувшись ему.
Дни текли за днями, в СМИ не утихал скандал. Он затронул всех, и Демидова, и Рея, и Клода. Плюс опубликовали жуткие фотографии из больницы, и все это продолжали обсасывать, точно косточки. Наконец, из путешествия вернулись Льюис и Майк, и были ошарашены произошедшим.
Почему вы нам не сообщили? негодовал Льюис, едва их встретили в аэропорту.
Затем, чтобы вы не сорвались из свадебного путешествия, ответил Тони, обнимая их. Все равно от нас сейчас мало что зависит, Рей сам должен понять, что нужно бороться. Но он не хочет....
Делать вид, что все под контролем было все сложнее, и по дороге из аэропорта в больницуЛьюис настоял на этом, Тони и Моника рассказали им все более подробно.
В итоге они припарковались где-то у забегаловки и рассказывали все в красках. Моника всхлипывала. Она очень боялась за Рея. Льюис не знал, как реагировать и бушевал, обещая убить Дилана и мать Рея заодно.
Как они могли! Они просто суки, так использовать его!
Ты еще не знаешь последние новости, Тони скрипнул зубами. Об этом Рею они еще не говорили. Мы ездили к нему домой, думали взять какую-то безделушку, игрушку, привезти ему. Так вот его мать продала квартиру и свалила в Италию. У Рея вообще ничего нет. Его вещи она оставила у соседей.
То есть? ахнул Льюис. Что значит, у него ничего нет? Как она могла так сделать? Это вообще законно?
Самое печальное, да, Тони устало потер пальцами веки. Мы еще ездили в театр. Выяснилось, что Демидов под видом агентской комиссии забирал себе все, что Рею причиталось от рекламных контрактов и интервью, а его мать получала доход от тиражирования его изображений. Они просто наживались на нем.
Льюис задохнулся, не в силах вымолвить ни слова.
То есть? У Рея что, даже не осталось его денег? Он же вкалывал как проклятый! А его доходы от выступлений? От гастролей?
Все забрал Демидов, ответил Тони.
Моника, когда узнала об этом, хотела послать Демидову в конверте отраву, но на его счастье он уже уехал из Лондона.
Может быть, нам обнародовать эту информацию, чтобы с ним больше не захотели работать? предложил Тони, когда молчание затянулось.
Думаю, это можно решить только через суд. И только сам Рей, ответил Майк, вздохнув. Мы здесь ничем помочь не можем, Рей должен выздороветь и сам предъявить иски Демидову и своей матери.
Так или иначе, мы должны быть рядом и помогать ему, потому что сейчас он не то, что денег, он жить не хочет, вздохнул Тони. Поедем к нему?
Да, поехали. Я хочу его увидеть, Льюис был страшно расстроен таким раскладом. Он сопел и кусал губы, понимая, что пока первостепенная задачапоставить Рея на ноги.
Малыш, прошу, не вини себя, Майк, видя его состояние, сжал его руку, прижав к себе, предугадывая, что Льюис уже обвинил себя во всем. Рей все сделал для того, чтобы мы не догадывались о реальном положении вещей.
Я его просил и предупреждал, а в итоге все равно вышло даже хуже, чем я предполагал, ответил Льюис. Какой я друг после этого?
У тебя тоже была куча работы, и свадьба ещё. Прошу, малыш, сейчас мы должны сосредоточиться на том, чтобы помочь Рею, Майк поцеловал его руку.
А если он не хочет, чтобы ему помогали? этого Льюис боялся больше всего. Вдруг он не оправится?
Дело не в том, что он не хочет, Тони глянул на него в зеркало заднего вида. Сейчас он считает, что в этом нет смысла, потому что он никому не нужен.
Как это никому не нужен? А мы? Мы ведь его друзья, обалдел Льюис. Ну я с ним сейчас поговорю!
Как он сказал нам неделю назад о своей гипотетической смертипоплачете и забудете, вздохнул Тони. Вы бы его видели, он был на грани анорексии. Да и сейчас не то, чтобы очень уж здорово выглядит.
Но он же ест сейчас? спросил Льюис. Вы же его кормите? А что доктор говорит?
Кормим, конечно. На самом деле, он вроде даже стал есть побольше, чем сразу после аварии, Тони переглянулся с любимой. Он говорит, что настрой Рея на выздоровление, это половина дела. Он должен бороться.
А кто его лечащий врач? спросил Майк, надеясь, что сможет перемолвиться с ним словом.
О, мы не сказали? Тони не сдержал улыбку в попытке найти в этом всем дерьме хоть что-то хорошее. Это Келлер. Более того, он первым оказался возле Рея после аварии буквально через несколько секундпросто не успел уехать после постановки.
О, просто повезло, на самом деле, серьезно ответил Майк. Он отличный специалист-травматолог. Если бы его не было в Лондоне, у Рея было бы куда меньше шансов на реабилитацию.
Благодаря ему все было сделано очень оперативно, подтвердил Тони. Теперь у Рея пластина в ноге. Келлер говорит, что через полгода пластину вынут, тогда и о реабилитации можно будет говорить более предметно.
Как же так получилось. Он попал под машину? уточнил Майк. Его сбили, получается?
Да, сбила машина, вздохнул Тони. Был дождь, и шофёр сказал, что Рей буквально упал ему под колеса. Он был очень истощен, возможно, у него закружилась голова.
Кошмар, вздохнул Льюис. Они доехали до больницы и пошли прямо в палату. Рей все так же был в постели, правда, бинтов на голове уменьшилось, но вот шейный бандаж пока был на месте.
Рей! Льюис кинулся к нему, мысленно ужаснувшись виду друга. Мой родной, как же так? он очень бережно обнял ладонями лицо друга, и по его щекам прокатились слезы.
Льюис. Приехал. Рей улыбнулся ему тенью своей улыбки. Как ты отдохнул? Ты привез мне фотографии? спросил он.
Конечно! И фотографии, и сувениры, и вкусняшки, он прижался ко лбу друга, а его сердце сжалось от этой бледной улыбки. Бедный мой Рей.
Ты был прав, когда предупреждал меня, ответил ему Рей. Что все это плохо закончится. Я тебя не послушал.
Ну, значит, теперь будешь слушать, правда, Льюис заставил себя улыбнуться и поцеловал Рея в лоб. Будешь хорошо кушать и выздоравливать. Пообещаешь мне?
Я больше не смогу танцевать, Лью. Посмотри на мои ноги, Рей кивнул на растяжки. Есть ли смысл?
Во-первых, с чего ты взял, что не сможешь танцевать? Льюис крепко сжал его руки. Ты знаешь, что Келлер один из лучших специалистов в своей области, даже не в Англии, а международного класса! Ну и, во-вторых, Рей, разве танцысмысл твоего существования?