Вот на сегодняшнем совещании у Кирилла Андреевича было вполне нормальное, деловое настроение. Совещание бодро катилось, пока не застряло на обсуждении стратегии благотворительности на следующий год. Олесе стыдно и горько было слушать, как цинично обсуждалось не что они могут сделать полезного, а каким образом извлечь из этого максимальные налоговые выгоды. И, когда очередь дошла до неё, она не выдержала и высказалась в том духе, что не в количестве купленных игрушек или компьютеров должна заключаться истинная благотворительность, а в том, чтобы детям-сиротам обеспечивали качественное профессиональное образование, помогали найти свой правильный путь в жизни, предоставляли не только жильё, но и гарантировали устройство на работу
В кабинете шефа повисла неловкая тишина. Кирилл Андреевич откинулся на спинку своего кресла, выдержал внушительную паузу, и, не поднимая взгляда от своего стола, глухо сказал:
Вот ты, Олеся Глебовна, этим и займись! Никто не будет возражать, если мы Бахрушину назначим куратором по вопросу благотворительности? чисто риторически спросил он в конце.
Но я, попыталась напомнить Олеся, что она работает всего лишь на декретной ставке.
Что, сразу кишка тонка? ехидно перебил её шеф. Теоретизировать все горазды, а как дело доходит до практикив кусты? Совещание закончено!
Олеся шла к Ольге Ивановне и ругала себя на чём свет стоитну, чего полезла со своим мнением? Записала бы тихонечко всё, что касается бухгалтерии, и тихо слиняла. А так теперь опять нарвалась на неприятности.
Когда Олеся заглянула в кабинет главбуха, то увидела Ольгу Ивановну разговаривающей по телефону. Вернее, кто-то грозно выговаривал ей что-то в трубку, а она только слушала. Подняла уставшие глаза на вошедшую Олесю и молча указала ей на стул. И Олеся поняла, что шеф её опередил.
Хорошо, Кирилл Андреевич! Всё сделаем! закончила Ольга Ивановна разговор с шефом и сказала, уже обращаясь к своей подчинённой, Ох, и наломала ты, Леська, дров!
Ругается?
Угу, злой, как чёрт! Требует, чтобы ты немедленно отправлялась в командировку во все наши подшефные детские дома. Их у нас три, и только один в Подмосковье, а остальные знаешь где?
Олеся обречённо покачала головой, сердцем чувствуя неладное.
Один в Норильске, другой в Уфе.
Олечка Иванна, как же я могу туда поехать? Вы же знаете моё положение!
Леся, ты же хочешь остаться у нас на работе? Придётся выкручиваться. Единственное, что я могу тебе пообещать, это договориться, чтобы в Норильск и в Уфу ты летела не подряд, а возвращаясь в Москву. Подстроишься под график Вареньки. До Норильска лететь четыре с половиной часа, а до Уфы и того меньше. Только постарайся на месте управиться за два дня
Олеся начала свои поездки с самой дальней точкиНорильска. И уже в первом детдоме поняла, как глупо выглядела на совещании, безаппеляционно высказывая своё мнение, ничегошеньки не зная по сути вопроса. В подшефном детском доме её встретили, как родную. С готовностью ознакомили со всеми отчётными документами, из которых она поняла, что делается гораздо больше, чем можно было предполагать. Например, Никкарт на свои деньги содержит профессионального психолога, не предусмотренного штатным расписанием детдома, и уж, совершенно точно, не получает с этого никаких налоговых дивидендов. Олеся предположила, что это ещё не всё, и оказалась права. Провожая её до гостиницы в конце первого дня командировки, директор детдомаНаталья Георгиевна, сказала Олесе:
Вы даже не представляете, как мы вам благодарны! И дело даже не в современных компьютерах или гаджетах, которыми вы нас снабжаете, а в том, что дети могут смело смотреть в своё будущее. Ведь профессия в руках, соответствующая твоим способностям, наклонностям и желаниюэто ли не залог будущей счастливой жизни?! Да такое не каждый родитель в семье может обеспечить своему ребёнку!
Олеся не всё поняла, из того что ей сказала директриса, и решила на следующий день пообщаться с психологом. И оказалось, что всё, о чём она высокопарно говорила на совещании, уже давно осуществляется Никкартом на практике.
Такая же картина оказалась и в Уфе, и в подмосковном Железнодорожном. Олеся собрала пожелания работников детских домов по приобретениям, систематизировала новые идеи, возникшие в результате разговоров с директорами, психологами, воспитателями и детьми, и через месяц сдала Кириллу Андреевичу подробный отчёт с экономическими выкладками по налоговым льготам.
Шеф, как всегда, никакой оценки её работе не дал, но не цеплялся с придирками и то хорошо! Значит, результат его удовлетворил. Но всё равно было немного обидно. Мог бы хоть как-то оценить проделанную ею работу. И на совещании можно было просто спокойно объяснить ситуацию, а не гонять её через полстраны. Ну, что за характер, в самом деле!
11. Январь
Конец года и начало следующего прошли на удивление спокойно. Хотя чему удивляться? Шеф не появлялся на фирме с 29 декабря, и народ в полной расслабухе весело отметил Новый год на работе. 30 декабря половина сотрудников нагло вообще не появились на своих рабочих местах, а вторая половина смылась после обеда. 31 декабря в затихшем здании были только охранники. А дальше начались новогодние каникулы.
Олеся обожала это время ещё с первого своего приезда в Москву. Город с каждым годом украшался всё красивее и пышнее, хотя, казалось бы, куда уж лучше? Было столько всего интересного, что даже если впрячься, как ломовая лощадь, и с утра до вечера без устали объезжать площадки для детейвсё равно за десять дней все посетить не успеешь.
А в Никкарте выходных дней и вообще оказалось меньше. Ольга Ивановна вызвала бухгалтерию на работу уже 4 января. Так что дети свалились на голову Вареньке, поскольку школа до 8 января не работала. Ну, ничего, как-нибудь три дня выдержит, а тамРождество 7 января, а потом покатятся обычные будни, и жизнь войдёт в свою колею.
В эти новогодние дни Олеся нет-нет, да и вспоминала о Кирилле. Можно даже сказать, что скучала, но спросить у Ольги Ивановны о том, когда же шеф выйдет на работу, стеснялась. А он возьми и появись в самый неподходящий момент! Только они уселись 6 января за обеденный стол, густо уставленный разнообразной снедью, как бережно сохранённой в морозилке ещё с прошлого года, так и свежеприготовленной, чтобы отметить приближающееся Рождество, как неожиданно открылась дверь, и раздался знакомый, почти родной, ехидный голос начальника:
Так-так! Вот, значит, в чём состоит необходимость выхода на работу бухгалтерии в праздничные дни? И за это я ещё и двойную ставку плачу?
Олеся от страха вжала голову в плечи, но Ольга Ивановна ни капельки не растерялась и весело ответила шефу:
Кирилл Андреевич! С праздниками Вас! Прошедшими и наступающими! Милости просим к нашему столу! Мы с девочками уже почти закончили и решили во время обеда немного расслабиться, да и Рождество заодно отметить.
Ну, ты всегда, Ольга Ивановна, найдёшь, чем оправдать свою бухгалтерию! Ладно, уж, прощаю! Но! Только, если вкусно накормишь домашненьким, смилостивился шеф, усаживаясь за стол напротив Олеси.
(Бухгалтерия славилась своими кулинарными изысками. Правда, это было не сложно в почти сплошь мужском коллективе.)
А как же! По-другому никак! Вот салатики, вот рыбкаТанечка сама солила, вот Иришкины огурчики в красной смородинеВам в прошлый раз очень понравились, вот кулебяка от меня.
А что у нас Олеся приготовила? спросил Кирилл Андреевич, ласково поймав взгляд своей визави.
О, Леся нас побаловала яично-молочным ликёрчиком14! Попробуете?
А как же! Наливай свою амброзию, винодел! сказал шеф и протянул рюмку Олесе.
Та засуетилась и, едва сдерживая дрожь в руках, налила полную рюмку густого жёлто-молочного напитка.
А я решил, что вы «Адвокатом» балуетесь! произнёс Кирилл Андреевич пока осторожно, чтобы не расплескать, подносил ко рту напиток.
А потом медленно выпил его, смакуя и не отрывая взгляда от Олеси, у которой начали розоветь щёки от смущения.
М-м-м, сладкий, как губы любимой!
Олеся опять вспыхнула, как маков цвет, разозлилась на себя за это, потом ещё больше разозлилась на Кириллачто это за игры он с ней играет? Собрала волю в кулак и нахально уставилась на шефаещё поглядим, кто в эти гляделки выиграет! Кирилл Андреевич усмехнулся, девчонки захихикали, а Ольга Ивановна, чтобы разрядить обстановку сказала: