Вскоре тишину нарушил скрип, самый ужасный звук во всей моей жизни. Хотелось закрыть уши и перестать слушать всё это, но вместо того, чтобы сделать это, я через силу открыла глаза. Перед ними всё так же расплывалось, но я, сжав губы и скрипя зубами, через страшную и мучительную боль, вгляделась в то, к чему подошла директриса.
Женщина открыла шкаф и достала оттуда что-то, похожее на шприц. Ужасные мысли пролетели у меня в голове, но у меня не было сил даже открыть рот, не то, чтобы спрашивать, зачем Сюзанна шприц. Казалось, моё тело парализовало от боли и страха, и я не могла его контролировать. Именно поэтому я, чувствуя пробирающее до дрожи ощущение отчаяния, стала ждать чего-то, в надежде на то, что это будет чем- то хорошим.
Но я ошиблась.
Директриса набрала в шприц какую-то жидкость, после чего подошла ко мне. Взгляд её всё ещё был бесчувственен и холоден. Жестом женщина приказала мне сидеть и не шевелиться, и я покорно поддалась ей, впрочем, у меня не было много выбора.
Попробуй издать хоть звук- я задушу тебя на месте.
Это директриса сказала вполне серьёзно, и я даже немного поверила в то, что она в самом деле на такое способна.
Между тем Сюзанна сделала мне укол, и я перестала чувствовать свои конечности. Я больше не боялась. Смирилась со своей участью и была готова к любому исходу. Я просто смотрела, как директриса стучит по столу, потом по книге, папке, снова по столу- и бездействовала. Моё тело болело от безумного чувства безысходности, но я ничего не могла сделать со всем происходящим. И смирение помогало мне не умереть прямо тут, на стуле.
Такрастягивая каждую букву, говорила директриса. готова отвечать на вопросы?
Я через усилия кивнула.
Говорить можешь?
Я вновь кивнула.
Продемонстрируй.
Да, я могу говорить. пытаясь показаться увереннее, сказала я.
Отлично. Это замечательно. Итак ты подслушивала разговор меня и твоего учителя по химии? Только честно!
Я отрицательно покачала головой, чувствуя, как удары сердца звучат все громче, поднимаются вдоль шеи, словно охватывают горло, отдаются в ушах. Я приоткрываю рот, чтобы вдохнуть воздух, которого вдруг стало не хватать. Электрические разряды пробежали по телу. Глядя в глаза директрисы, не отражающие никаких чувств, мне хотелось сжаться в комок.
Нет? переспросила Сюзан. Кто же тогда убегал от меня?
Мы сначала хотели подслушать а потом поняли, что это просто ужасное поведение и решилипыталась оправдаться я.
Решили что?
Решили не подслушивать.
Я чувствовала, как сгораю от страха и, одновременно, внезапно нахлынувшего чувства стыда. А стыдила я себя за то, что не могу придумать нормальные аргументы.
«Нужно попробовать ещё раз. Попытка- не пытка» промелькнуло в моей голове.
Я приведу нормальные аргументы. сказала я, чувствуя, как голос мой становится смелее, решительнее, и раздаётся по всей комнате эхом. И мне тогда казалось, что даже стены услышали мои слова.
Директриса вздрогнула.
А ты можешь? спросила она.
Естественно.
Ну, давай. Говори.
Я и Ника шли из класса после английского. Нам нужно было отдать ей тетради я порылась в сумке и нашла две чистые тетради, после чего у меня с души будто бы камень упал. Вотя передала тетради директрисе.
Но они же пустые!
Именно. Ей нужны были пустые тетради. Простите, мы ошиблись кабинетом. А то, о чём вы разговаривали я не слышала.
Ладно, иди.
А действие того, чего вы мне в руку вкололи оно разве ещё не закончилось? пытаясь сохранять спокойствие, говорила я.
Можешь идти.
Спасибо промямлила я.
Я, дрожа всём телом, подошла к двери и открыла её. Перед глазами всё ещё было размыто, а голова адски болела, как будто бы в любую секунду готова была расколоться. Ноги гудели, а сердце бешено колотилось, словно готово было в любой момент выпрыгнуть из груди, но я освободилась! Да, несмотря на то, что я хотела разрыдаться, я ощущала себя так прекрасно, как никогда ранее. Я снова на свободе!
Спустя пару минут я вышла на улицу. Холодный ветер ударил по моему лицу, и я инстинктивно закрыла глаза, падая от усталости.
Извините да, я её нашла.
Николь подбежала ко мне, но я не смогла открыть своих глаз. Я бы хотела увидеть Нику, но это причинило бы мне ужасную боль.
Господи, что она с тобой сделала?
Николь встряхнула мои плечи, и я всё же открыла глаза. Как я и думала, это было больно, но лучше уж я бы терпела этот ад, чем волновала своим состоянием Николь. И я успокоилась, а моё лицо приобрело бесчувственный вид. Мне казалось, в этот момент я выглядела не чувственнее директрисы.
Ника, наоборот, была вся взбудоражена, в том числе потому, что шокированная я напрочь забыла позвонить ей, когда вышла. Не меньше часа я бесцельно стояла посредине школьного коридора, обдумывая жуткую ситуацию, в которой я оказалась, но так и не нашла выхода из этой западни. Наконец, уже в полуобморочном состоянии, я всё же отмерла и вышла из школы. Когда я открыла глаза, я увидела, что Николь, не замечая меня, как раз набирала номер ближайшего к школе комиссариата полиции, чтобы узнать, не там ли меня держали и вообще, в порядке ли я. Едва она посмотрела на меня, она подбежала ко мне и бросилась мне на шею, Ника крепко обняла меня, не сразу заметив, что я стою, безвольно опустив руки, в полной прострации.
Что произошло? Что они сделали с тобой?
Ника, меня пытали.
Николь изменилась в лице. Обычное волнение сменилось животным ужасом, и она заревела. Мне было жаль мою чудачку, но я не могла ничего сделать. Скрывать произошедшее в кабинете от Николь было попросту бесполезно.
Ника, я в порядке, видишь? Ты не виновата ни в чём!
Нет тебя пыталирастягивая слова, произнесла Николь. Я же я тебя бро бросила я такая ужасная! Меня тошнит от моего вида
Девушка прижалась ко мне ещё сильнее.
Что, если увидят? шёпотом спросила Николь.
Вряд ли. У директрисы иные проблемы. Ей всё равно на нас. я показала язык в окно Сюзан, после чего его обдало холодом.
Мы рассмеялись. Душевное спокойствие, равновесие, непривычным, приятным ощущением распространилось по всему моему телу. Так хорошо я себя уже давно не чувствовала. И мне теперь хотелось чуть больше быть с Николь, и вся усталость вмиг исчезла. Почувствовав облегчение, я улыбнулась, как будто бы все мои проблемы разом испарились. Я вновь была с Николь. Вновь вдыхала аромат её духов, вновь прижимала её к себе и чувствовала, как мои щёки горят, словно пламя. И вновь была счастлива.
Не замечала ли ты того, что ты перестала называть меня «чудачка»?
Прости слишком уж неприятны последние события чудачка ты сегодня очень красивая, и я хочу смотреть на тебя вечно. вырвалось у меня.
Ника покраснела, а потом улыбнулась. Девушка осторожно отодвинула прядь моих волос, заставляя сердце забиться в бешеном ритме. Во взгляде мелькнули нехарактерные для неё, всегда такой взволнованной и, словно не имеющей ко мне чувств, нежность и спокойствие. Перед такой, как Николь, не возможно было устоять. Она была Богиней, спустившейся с небес, и я совсем забыла про то, что мы находимся в школе- да, я трепетно коснулась манящих и столь желанных губ Николь. Последняя не вырвалась. Она, напротив, прижала меня к себе, так крепко, что я почувствовала некоторую боль. Я чувствовала себя жертвой ужасного маньяка, но мне нравилась эта роль. Если бы им была Ника, я была бы в этом положении вечно, до самой своей смерти. И я не замечала ни мороза, жалящего кожу, ни сильного ветра, бросающего в моё лицо колючие снежинки- ведь на душе было как никогда тепло. Так бы мы целовались целую вечность, если бы наши губы не устали. Первой от меня отошла Ника, а я не стала противиться тому.
Странно, но мои руки не замёрзли. Меня согревало что- то изнутри, этот пожар любви, который, казалось, никогда не смог бы погаснуть. Николь же зажмурилась и нервно затрясла головой. Были ощущения, что она сгорала со стыда.
Ты в порядке?! сказала я и подошла к Нике чуть ближе, после чего взяла её за руку.
Гм определённо, да. И что это сейчас было? грубо отозвалась Николь. Вот скажи мне, что это было? А вдруг наши родители узнают? Думаешь, они будут рады услышать, что их дети целуются за школой?!
Чудачка я нечаянно, серьёзно.