Ника. Она не должна видеть меня такой. Нет, не должна. Я же сказала ей, что счастлива. Что будет, если она обидится на меня?! Ещё есть шанс всё изменить! Зачем обижаться на неё? Вдруг Пашка заставил её флиртовать с ним, и теперь мне точно нужно поддержать мою драгоценную Николь? Я уверена, что что это было явно не по воле Ники, и она не виновата. Мне нет смысла плакать, я просто помогу Николь, и обо всей этой ситуации мы забудем.
Чудачка, всё в порядке
Э а точно?! Николь была крайне взволнованна, и мне бы безумно хотелось успокоить её.
Конечно.
Тогда ладно. Прости. надменно произнесла Николь.
Я смотрела на Нику, нагло вздёрнувшую свой подбородок, и это демонстративное поведение очень разозлило меня- мне пришлось пойти на то, чтобы сжать разведённые в шикарной осанке плечи и встряхнуть их. Совсем легонько, не желая делать Николь больно. Девушка всё же дёрнулась, а её нос с небольшим кольцом пирсинга скривился в непонятной форме, как будто бы она вот- вот заплачет, но, несмотря на то, что в её глазах плескались ужас, непонимание и обида, своего надменного вида моя Николь не потеряла: склонила голову и возмущённо смотря на меня, прижалась ко мне. Потом мотнула головой и обдала меня ароматом своих духов- это был наилучший запах, который я чувствовала в своей жизни.
Сглотнув, я, увидев, что Ника отошла от меня, отступила на шаг назад, но остановилась, сражённая её взглядом, поменявшимся в секунду. Николь не стала такой, как раньше. Она смотрела на меня иначе, как будто бы томно? Так смотрел в мою сторону влюблённый в меня по уши Руслан, и я отлично понимала, что Ника всё- таки полюбила меня также, как и я в неё. Или же нет? Не найдя в себе желание разобраться в ситуации, я наклонилась и на глазах у всех поцеловала девушку, с которой ещё толком никто не успел поговорить. А я уже любила её. И ждала этого момента вечность.
«Бабочки в животе», говорите?! В Николь сидела как минимум пара пауков. Ядовитые, смертельно- опасные, они впивались в мою кожу во время поцелуя, прямо сейчас эти самые пауки выедали меня, впрыскивая смертельную долю яда мне в кровь. Ужасно, но ничего уже не поделаешь- этот яд уже давно во мне. Ещё с того момента, как я впервые в своей жизни увидела Нику.
Спустя минуты две я прижала к себе Николь ещё ближе, и запустила свою руку в её прекрасные русые волосы, которые к моему счастью были распущенны, и, простояв в поцелуе, замерев, ещё минут пять, мы отпустили друг друга.
Внутри меня бушевал раскалённый ураган, состоящий из бешеной саранчи, которая в агонии билась о мой живот. Тогда я поняла, что отныне люблю ураган. Любое буйство природы. Просто буйство
Но вдруг за моей спиной кто- то закашлял. От страха моя спина похолодела и я почувствовала, как мурашки пробегают по моей коже.
Чудачка
Олеся, это не наш одноклассник я уверена в этом.
Обмолвившись несколькими словами, мы обе повернулись в ту сторону, откуда был слышен кашель. Волшебный «кокон», окружающий меня и Николь, разрушился. И я схватила Нику за руку, обомлев: перед нами стояла учительница. Моё сердце заколотилось с бешеной скоростью. Было ощущение, что от липкого чувства страха оно выпрыгнет из груди. И единственное, что я могла сделать- это стоять и молчать, опустив голову вниз.
Это молчание прервал голос моей Ники:
Олесь, как думаешь, она всё видела?! девушка вновь стала такой, какой была раньше.
Я лишь кивнула.
Учительница же подошла к нам вплотную, так, что я ощущала её дыхание и ровный ритм биения её сердца, отличный от того, как билось моё сердце. Я отрывисто дышала. Было ощущение, что едва воздух наполнит мою грудь- связь вмиг оборвётся. Я не могла собрать воедино все мысли в своей голове. На моём сердце, которое готово было выскочить при первой же возможности, был ожог, и я не знала, чем закончится история меня и Николь, но пока мы непрерывно глядели друг на друга, я всё ещё любила. Любила и не хотела бросать Нику. Это была моя вина, что учительница русского языка, Алевтина Георгиевна стояла над душой у меня и Николь. И я готова была пережить всё что угодно. Эти мысли делали меня смелее. Не в душе, а снаружи. Моё тело больше не пробивала дрожь, хотя воображение рисовало далеко не приятные картинки в моей голове. Я была уверена, что больше никто не видел моего волнения. И это делало меня твёрдой, как камень. Именно потому, что я почувствовала независимость, я наконец решила заступиться за Нику:
Простите, мне нужно Вам кое- что сказать Николь невиновна я правда заставила её поцеловать меня я пойду, куда Вам нужно вот только оставьте Нику, пожалуйста. Я сделаю всё, что угодно
ОЛЕСЯ!
Ника схватилась за мою руку. Её ногти впились в мою руку, но мне не было больно. Я волновалась за Николь, но никак не за себя. Удары сердца раздавались в ушах, а в глазах всё размывалось и я знала, что меня не ждёт ничего хорошего, но безопасность Ники была важнее всего. Я любила её, и не хотела, чтобы она чувствовала боль из- за меня. И я не знаю, зачем, но я произнесла несколько слов, которые успокоили Николь:
Чудачка, я скоро вернусь, милая.
Девушка отпустила меня.
Ты что, думала, что она останется здесь?! спросила Алевтина Георгиевна у меня, словно ей нравилось смотреть на мои мучения.
Да пожалуйста сказала я.
Олеся, если ты того хочешь, то её наказание будет меньше, чем твоё. Но никак не исчезнет совсем. Вы обе- позорные и грязные девушки! Не смейте больше показывать своей ненормальности!
Я знаю. стиснув зубы, молвила я.
Не дерзи мне.
Куда мы пойдём?! я ещё крепче сжала руку Ники.
В кабинет директора, понятное дело! Возможно, и полицию вызовем за пропаганду, мои дорогие!!!
Они не занимались пропагандой! заступился за нас Сашка. По ним обеим видно, что они любят друг друга! Неужели Вам не понятно это! И меня можете с собой забрать! Я ради своих одноклассников буду биться до конца!
И я! сказала Анька.
И я! молвила Лина.
И я! произнёс Кирилл.
И я! молвил Васька.
И я! встал за нас даже Максим. У Олеси онкология. Вам бы немного её пожалеть! Да и Нику- тоже.
Именно! молвила Геля. Я тоже заступаюсь за наших девчонок!!! Поверьте, я говорю это вполне серьёзно!
Все остальные одноклассники тоже начали заступаться за меня и Николь. Кто- то даже применял в аргументы нецензурную лексику, но учительница русского всё равно была тверда и высокомерна, и никак не действовала по правилу «мнение большинства».
Ребята, наконец сказала она, дети, ваше мнение не учитывается. Всё. Забыли. Не переживайте, девочек там не обидят. Директор нашей школыдобрая, умная и порядочная женщина, так что разговор будет адекватным. Всё, Ника, Олеся, идёмте за мной.
Удачи. Мы держим за вас кулаки. услышала я за спиной голос Васьки.
Класс остался позади, а до кабинета директора оставалось недолго. Я еле сдерживала кашель, раздирающий горло, и помогало мне в этом то, что я сосредоточилась на том, чтобы думать, как помочь Николь. Но долго я так не размышляла. Когда Ника прижалась ко мне, я забыла обо всём. В моей голове были только две мысли: про то, как мне хорошо рядом с Николь и про то, что это опасно для моей Ники. Но Николь опровергла эту мысль тем, что ещё сильнее прижалась ко мне, показывая мне свою любовь и дружелюбие. Я не думала, что смогу принять себя такой- ненормальной, влюбившейся в девушку, но факт того, что рана на моём сердце залаталась сразу же, как только я почувствовала любовь Николь во время ругани учителя, заставляло меня думать совершенно иначе. Да, в самом деле, без Ники теперь я не могу жить. Она- как наркотик, если её рядом со мной не будет, начнутся адские муки. Это слишком ужасная любовь, но я не могла с этим ничего сделать я хотела бы, чтобы Николь была счастлива. Но своего счастья без неё я не чувствовала. И этот замкнутый круг пугал меня до головной боли.
Тебе плохо? спросила Николь, словно видя то, что мои мысли приносят мне лишь боль. Или что?!
Загнав внутрь себя желание прокашляться, я произнесла:
Не знаю. Я волнуюсь до одури сильно мне так жаль, что я подставила тебя. Я же это это в дружбе же тоже могут присутствовать поцелуи! Я целовала тебя ТОЛЬКО как подругу, и никак иначе пыталась врать я. Но ей- то этого не объяснить.
Я разделяю твоё мнение. сказала Ника дрожащим голосом.