Тимофей, как влез в «роль её начальника», так и вёл себя. Он был молчаливым и принципиальным. «Прорвало» его только после того, как он попробовал пельмени, которые она сварила по-своему. Звонить Марь Иванне она не стала, посчитав, что «не такая уж и большая трудность, варить замороженные пельмени».
Сначала Ветерок высыпала их на тарелку и поставила в микроволновку размораживаться, забыв поставить на «разморозку». Затем открепляла почти слипшиеся друг с другом и с тарелкой пельмени и, бросала их в кипящую воду. Она помнила, что говорила ей Марь Иванна, что любое блюдо «делают специи», и поэтому не пожалела их добавить в кастрюлю с кипятком. Она добавила всё, что нашла, конечно, в небольшом количестве, но запах на кухне «стоял сногсшибающий». Ветерок даже порадовалась этому, наивно посчитав, что это показатель вкусно приготовленной пищи. Рано радовалась!
«Хмурое лицо Хромова», появившееся на кухне вместе с его хозяином, ничего хорошего не предвещало. Нос Тимофея вдохнул аромат кухни, и на его лице приподнялась одна бровь. Вторая бровь Тимофея приподнялась, когда он посмотрел на тарелку с пельменями, которая больше напоминала «восточный суп с большими скрученными коричневыми личинками гавайских гиганских мух».
Тимофей с полминуты смотрел на это чудо кулинарии, и ещё столько же на Ветерок, прежде чем попробовать еду. Он проглотил одну ложку еды и хмыкнул, затем проглотил вторую ложку иотодвинул тарелку от себя.
Вы решили меня отравить, Элла? Сказал он ивдохнул ртом. Воды! Быстро!
Он выпил стакан воды залпом и встал из-за стола. Значит так, до города нам надо добраться живыми, поэтому завтрак отменяется. В семь часов я жду вас у машины. Опоздавших не жду. Понятно?
Ветерок кивнула и только теперь увидела рану на его голове, смазанную йодом.
Можно я посмотрю рану? Спросила она, и увидела, как Тимофей нахмурился.
Не стоит. Он встал, налил себе чай в большой бокал, взял из пакета последний бублик и направился из кухни, говоря на ходу. Вам оставляю пельмени, Элла, но предупреждаю, что такой отравы я ещё не пробовал. И вам не советую. Завтра в дорогу.
Ветерок всё же рискнула попробовать свою стряпню, а потом тоже пила воду, пытаясь утихомирить перцовый пожар во рту, и вытирала слёзы с глаз.
Полночи она провела в раздумьях о своей несостоявшейся жизни. Она потеряла друга Тимофея и оттолкнула от себя любимого человека. И всё из-за чего? Из-за неверия в себя. Погладив свой шрам на щеке, она глубоко вздохнула иуснула.
Тимофей тоже долго думал, лёжа в постели и смотрел в потолок. Он был уверен, что Ветерок влюблена в него, да и она сама ему об этом говорила, будучи он Тимуром. Он так же понимал, что она простила его розыгрыш, но пойти к нему на встречу не решилась. Почему? Ответа он не нашёл.
Зато на следующее утро был приятно удивлён, увидя Ветерок возле машины.
Доброе утро, Элла. Сухо произнёс он. Удивили Садитесь. Сначала поедем в больницу к Даниле Ивановичу.
Ветерок поздоровалась, села в машину изатихла.
Мне спросить можно, Тимофей Борисович? Сказала она в середине дороги.
Спрашивайте.
Зачем я еду в больницу? А вдруг там Ирина Кржижановская дежурит вместе с Эллой Сомовой? Боюсь, что она не оставит в покое ни Данилу Ивановича, ни Светлану.
И что вы предлагаете? Тимофей старался не смотреть в её сторону.
Высадить меня при въезде в город. Я сама доберусь до дома.
Тимофей немного помолчал и ответил. Хорошо. Завтра будьте в компании. Мне предстоит командировка. Приготовьте черновик своей работы. Я возьму его с собой, что бы ознакомиться. Сколько дней осталось до окончания вашей практике в компании?
Шесть дней.
Хорошо. Два дня минус. Остаётся четыре дня. Я вернусь через два дня и подпишу ваш отзыв. Составьте его сами. Данила Иванович вряд ли выйдет из больницы, так что отвечать за вас придётся мне. Но я вам доверяю.
А почему два дня минус? Спросила Ветерок.
Странно, почему вы не помните? Вы же их с таким рвением зарабатывали в роли Кристины Масловской.
Ах, да. И что теперь с ней будет с этойКристиной? Вы же хотели, что бы она и дальше была?
Тимофей кивнул. Хотел, но, что поделать? Заставлять вас участвовать в моих розыгрышах я больше не буду. Как нибудь разберусь сам и с Кристиной, и он скосил глаза на Ветерок и досказал, со своей невестой Эллой Сомовой.
Ветерок резко повернула к нему голову. Значит, она остаётся вашей невестой?
Конечно Она милая и красивая, и ещёона мне верит.
Или вы тоже мутите её голову, как и мне, благо это не трудно! Тут же парировала она, чем удивила Тимофея. А почему вы называете её своей невестой? Я точно знаю, что предложения ей вы не делали?
Да. Кивнул Тимофей и нахмурился. Это моё упущение. Спасибо вам, Элла, что указали мне на это. В последнее время со мной происходило, что-то несусветное и я обо всём забыл. Ещё раз спасибо за напоминание. Вот, вернусь из командировки иобязательно сделаю предложение. Так можете Элле передать.
Мгновение Ветерок смотрела на его точёный профиль, нахмурив брови, а затем отвернулась.
«Это я«что-то несусветное» илиего болезнь и все неприятности с нею связанные? Эта мысль застряла в её голове и не давала здраво думать. Она ещё раз посмотрела на профиль Тимофея. По его скуле прошла нервная волна, и вновь лицо стало каменным. Точно, «несусветное»это я. Ну, тогда добавил бы, что я ещё и сумасбродка, а также упрямая рыжая уродина».
Ветерок тяжело вздохнула и неосознанно произнесла вслух. Да, сумасбродная рыжая уродина
Вы что-то сказали, Элла? Услышала она голос Хромова и испугалась.
Нет, вам показалось.
Она чуть помахала в воздухе ладошкой, и Тимофею удалось «погасить» улыбку на лице. Он понял, что Ветерок ревнует.
«Значит, пойдём по этому пути. Мысленно решил он. Заставим тебя ревновать, Ветерок. Посмотрим, что из этого получится».
Элла, произнёс он вслух, вы понимаете, что все наши приключения в домике Данилы, останутсятолько нашими приключениями? Я не хочу, что бы о них узнала моя невеста.
Да, конечно, не волнуйтесь. После двадцатисекундного молчания, ответила Ветерок. Я не уроню вашего достоинства передвашей невестой, господин Хромов.
Замечательно. Улыбнулся Тимофей. Черед два дня я, даже не глядя, подпишу отзыв о вашей практике, и вы свободны. Но вы так и не сказали, чем будете заниматься.
Ветерок прищурилась и язвительно произнесла. Открою школу для девочек-дурочек, в которой буду учить их разбираться в коварстве мужчин.
Тимофей так резко затормозил машины, что напугал её. Что случилось?
Что ты будешь делать? С ужасом спросил он, переходя на «ты». Да ты сама девочка-дурочка! Хочешь добить ещё недоразвитые умы подростков, что бы они разочаровались в жизни, ещё её даже не начав? Тимофей смотрел на неё так строго, что Ветерок растерялась. Ты сначала сумей полюбить сама, сумей довериться любимому мужчине. Познай все прелести и горести любви, преодолей любовные преграды и обрети счастья в любви. А уж потом..раскрывай свой милый ротик, что бы кому-то советовать. Поняла?
Почти минуту они «сверлили» друг друга взглядами.
А я тебя найму учителем в мою школу. Вдруг произнесла Ветерок, ошарашив Тимофея. Он даже чуть не закашлял. Ты же специалист в этом деле. Вон, какой пример мне показал. Истинная любовь! Тимофей плюс Элла! Онакрасотка-идиотка! Онсамец-фантом!
Почему фантом? Неосознанно спросит Тимофей и смутился.
Значит, с самцом ты согласен? Хорошо А что фантом, так не поймёшь где ты и кто ты? То ты грязный чумазый садовник, пудривший мозги доверчивой девушке? А то ты представитель высшего общества, с лоском до блеска и с бархатными речами, который продолжает пудрить мозги девушке, которая
Ничего не соображает, в следствиинедоразвитости ума. Прервал её слова Тимофей. Она даже не в силах разделить детские мечты о любви и о принце на белом коне, от реального парня, которому глубоко плевать на все её заморочки, потому что он. Тимофей вздохнул и продолжил говорить. Онпросто влюблён в неё. Он влюблён в её глупую рыжую голову с вечно взъерошенными волосами. Он влюблён в её бездонный голубой взгляд, убивающий его своим пренебрежением. Он влюблён в её нежный тонкий шрамик на розовой щёчке. И ещё он влюблён в её несносный характер, который бесит его Тимофей вновь вдохнул и, кивнув куда-то в сторону, договорил. Выходи! Вон, остановка.