Значит, он таился от тебя, вернее, я бы сказал, что он не хотел, что бы ты его не только увидела, но ине узнала?
Вопрос Тимофея её удивил. Её рот невольно приоткрылся, а глаза расширились. Ветерок хотела ответить, но Тимофей не позволил.
Ещё мне кажется, что он так поступал, потому что видел твою любовь к другому парню. Кто он, твой любимый, Ветерок?
Тимофей так хотел, что бы она призналась в любви к нему, что ему даже сидеть было трудно, так хотелось вскочить изаключить эту девчонку в объятия. Сказать, что он и есть её любовь и.
Она хмыкнула, кашлянула и ответила. Ты говоришь, что есть пельмени на ужин? Ветерок встала и пошла к холодильнику, но вдруг остановилась и оглянулась. А зачем тебе знать, кто у меня есть? Тебе этозачем? Скоро я заканчиваю практику, отдам свои рекомендации тебе, как руководителю компании, инавсегда покину её и твою жизнь.
Тимофей сидел за столом, как замороженный. Он не ожидал такой реакции, и даже не смотрел в её сторону. Ветерок вздохнула и вновь повернулась к холодильнику.
Видно все вы такие, мужчины, сначала знакомитесь с девушкой, затем пользуйтесь нашим расположением, а потомисчезаете. Будто в воду канете.
Ветерок открыла холодильник и взяла в руки пачку замороженных пельменей.
Ветерок, он действительно в воде. - вдруг услышал она за спиной голос Тимура, хриплый и приглушённый, мой телефон. Он утонул вместе с лодкой фельдшера. Извини, я, поэтому тебе не мог позвонить
Она медленно оглянулась и застыла от удивления. Тимофей стоял у стола в позе Тимура, с вечно засунутыми руками в карманы грязного комбинезона, смотрел ей в глаза из подлобья, как это делал Тимур, и говорил с ней хриплым голосом Тимура.
Её охватил такой ужас и злость, чтоговорить она не могла.
Прости меня, Ветерок, я никак не мог позвонить и всё тебе рассказать. Давай поговорим в «живую», как говорится, сглазу на глаз. Я должен выпросить у тебя прощение, потому что Договорить Тимофей не смог. Замороженная пачка пельменей попала ему в голову и в глазах почернело.
От такого удара, он покачнулся, сделал шаг назад, наткнулся на стул и по инерцииполетел через него спиной на пол, одновременно слышал яростный вопль Ветерка.
Тим открыл глаза, потому что его яростно трясли за плечи.
ТимофейТимочнись.
Слышал он её волнительный голос, но глаз не открывал. Он чувствовал, что лежит на полу, а одна его ногана стуле. Он больно ударился об пол, но не впал в обморок, а только сделал вид, за это и поплатился. Ветерок ещё раз позвала его по имена, а затемстала хлестать по щекам. Он пропустил несколько ударов, а затем открыл глаза и схватил её за руки. Она присела перед ним на колени и трясла за плечи.
Тебе мало, что ты меня чуть не прибила пельменями, так ещё решила забить руками? Проговорил он, хмурясь от боли в теле и в лице. У тебя тяжёлая ладонь. Надо это запомнить. А ещё с этого момента брать тебе в руки пельмени запрещается. Только теперь он заметил её удивлённый взгляд и спросил. Что?
У тебякровь на волосах. Еле проговорила Ветерок и потянулась рукой к его голове. Но Тим тут же схватил её за ладони, заложил руки девушки ей за спину и сжал их в замок. В одно мгновение он опрокинул её на себя и повалил на пол.
Перелетая через него, она запнулась за стул, на котором лежала его нога, и свалилась на пол вместе со стулом, добавив к этому вопль. Ой-й-й-!
Так тебе и надо, драчунья. Проворчал Тимофей, прижимая её к полу. Вместо радости от встречи с дорогим другом, она швыряет в него замороженную гранату, и увидя, что не прибила его до смерти, решила добить ладошками.
Ветерок «сверлила» его взглядом, полным боли телесной и душевной.
Отпусти мои руки, мне больно.
Не могу, ты дерёшься, а я жить хочу.
Отпусти, не дотронусь до тебя больше. Вот ещё! Ты не достоин даже войны.
Тимофей присвистну, но руки её отпустил. Ветерок освободила руки и тут же запустила их ему в волосы. Вцепилась ему в голову и повернула её раной к себе.
Да у тебя кожа рассечена и кровоточит. Сказала она, услышав лёгкий стон Тимофея. Надо срочно холод приложить. Пельмени!
Ни за что! О пельменях даже не заикайся. Тим дотронулся пальцами до своих волос, но Ветерок хотела встать, и ему пришлось вновь прижать её у полу. Даже не пытайся сбежать, ты наказана.
Я наказана?! Яжертва твоей гнусной интриги. Яжертва твоей игры в «кошки-мышки». Ятак, которая страдала по потере друга иот испуга за начальника Она замолчала и в упор посмотрела на Тима. Представляю, как ты потешался надо мной? Когда было особенно смешно, когда ты слушал мою болтовню, как Тимур, или когда ты следил за мной в компании издесь в домике?
Господи, сколько же дури в твоей голове? Усмехнулся Тимофей, беря её лицо в замок своих рук. Да я восхищался тобой с первой минуты нашего знакомстватам, в ночном парке мэрии. Я боялся что-то сделать не так, что бы ни напугать и не отстранить тебя от себя. И у меня это получилось! Я стал твоим другой Тимуром. Разве нет?
Тимофей подождал, пока она кивнёт и продолжил.
Затем ты меня втянула в историю с деньгами самому себе. Было интересно..
Интересно?! Возмутилась Ветерок, но Тимофей остановил её поцелуем.
Мне было интересно быть с тобой. Ответил он, когда оторвался от её губ. Интересно имучительно. Всегда хотелось тебя обнять и успокоить. Ты же за всех переживала, кроме себя
Ветерок слушала Тимофея, смотрела ему в глаза и боялась поверить во всё это. Злость в её душе, конечно, прошла, зато пришло что-то совсем другое и пока ещё не понятное чувство
Ты, что застыла? Спросил Тимофей.
Наслаждаюсь твоей сказкой про «белого бычка», мне её Марь Иванна рассказывала. «Идёт бычок, качается, вздыхает на ходу. Ой, скоро мост кончается, сейчас я упаду»
Не понял. Удивился Тимофей.
Он не понял?! Возмутилась Ветерок и столкнула Тимофея с себя. Лежит тут на мне и сказочки рассказывает. Чуть не раздавил! Ты думаешь, что я дурочка и поверю тебе. Она села и поджала ноги под себя. Ну, в то, что ты захотел со мной поиграть в «друга-подругу», я ещё могу поверить. Но что ты творишь?
Тимофей тоже сел на пол и с удивлением смотрел на неё.
Не понимаешь?
Нет. Тряхнул он головой.
Ты можешь меня обманывать, как Тимур, иобманул. Она кивнула и вздохнула. Но, как Тимофей ХромовТы думаешь, я тебе поверю? Поверю, что ты отказался от красотки Эллы Сомовойэтой фарфоровой куколке, изаинтересовался мною?! Да ни за что? Я же вижу твою игру. Болезнь Еда вкуснаяПоцелуйчики Представляю, что ещё было в твоей голове, после такого обмана с Тимуром. Думаешь, что меня вокруг пальца можно обвести иуложить прямиком в постель? Она указала пальцем на пол в то место, на котором только что лежала. Конечно, сначала можно уложить и на пол
Тимофей так резко встал, что Ветерок замолчала и уставилась на него.
Значит, ты так обо мне думаешь? Строго спросил он, глядя на неё сверху вниз. Хорошо, Элла. Будем играть по вашим правилам. Через полчаса, что бы ужин был готов. Время позднее, пора ужинать. Ко мне в комнату можете не подниматься, я сам спущусь к ужину. Тимофей подошёл к угловому шкафчику и достал из него небольшую сумочку-аптечку. И сам себе обработаю рану на голове. Не стоит вам обо мне больше беспокоиться. Он хлопнул дверцей шкафчика и направился к двери, но остановился и добавил. А я рад, что ваш друг Тимур утонул в озере. Так ему и надо, нечего было обманывать таких дурочек, как вы, Элла. Вы не способны ценить ни дружбу, ни любовь.
Тимофей вышел из кухни и хлопнул дверью так, что зазвенела посуда в кухонном кафу. Ветерок сидела на полу с приоткрытым ртом и не знала, что и подумать. И только звук хлопнувшей двери комнаты Тимофея на втором этаже включили её мозги.
Он обиделся? Спросила она себя. Конечно, обиделся. С чего бы ему так хлопать дверьми? Да этом мне надо было ими хлопать А хлопнул он, но сначала назвал меня Эллой, а затем перешёл на «вы». Она положила ладонь себе на лоб. И что я натворила? Кто я теперь: Эллатень Эллы Сомовой или Ветерок, которая не умеет варить даже пельмени?
Тимофей вёл машину Светланы, внимательно глядя на дорогу. Ветерок сидела рядом и смотрела в окно. Они не разговаривали со вчерашнего ужина.