«Эй, брат! Френд! Амиго! Трава нужна? Я такое место знаю! А кран нужно починить? Тут сантехника плохая Да я в России инженером был, а не сантехником! Эй, мистер! Френд! Русская народная песня на заказ! Без музыкального сопровождения!»
«No, thanks»
«Павиан тебе брат!»
«Отвали! В Нахабино на таких собак спускают!»
«Коля, не подходи к нему! И не торгуйся Что значит дёшево? Да посмотри на него, он же грязный как дворняга!»
«Get lost!»
«Сам ты бастард! Гражданы и джентельмены, кому помочь с разгрузкой мебели?»
Живучее, неистребимое племя российских бродяг, осевших в Нараке, увеличивалось с каждым днём.
Наслушавшись рассказов о прелестях южного края, где круглый год лето (какое это чудо! как изнуряет голодного и несчастного человека суровая и затяжная российская зима!), где не надо платить за жильё («да хоть под пальмой спи никто мешать не будет!»), где продукты дёшевы, а кокосы с ананасами так и вовсе бесплатны, где километры бесплатных пляжей и целый океан, и тоже совершенно бесплатный многие, многие искатели лёгкой доли, собрав на отнюдь недешёвый билет последние деньги (а не набравшие и такой суммы на перекладных с божьей помощью), добрались до райских мест.
Вот только
Кто-то из них, быть может, и стал счастлив. Или просто успокоился, добежав до желанного берега.
Но не все. Не все.
«Из этих вот» понял Михаил.
Да нет, похоже, не фея ты, хриплым спросонья голосом произнёс Михаил и покачал головой. Скорее, демон утреннего бодуна. Как в нумер забрался?
И покосился на окно, едва просвечивающее белым прямоугольником сквозь плотно задёрнутые красные шторы.
Да не! успокоил его мужик. Я как порядочные люди, через дверь Ты там на пляже, в баре перебрал вчера.
Мужик усмехнулся и потёр ладонью сизую от щетины щёку.
Я вот так и подумал, что потеряешь сумку. У тебя сумка была. Синяя такая, джинсовая ткань. Тут многие такие носят Иды вот рано утром по улице, возле вот этого дома, в кустах синеет что-то. Присмотрелся она, сумка. Поднял, потряс ключи в кармашке звякают. От номера, от комнаты этой. Я так и понял, что это твоя. Я же знаю, кто где живёт, кто какую комнату снимает. Я же местный!
Последнюю фразу он произнёс с явной гордостью и даже некоторым самодовольством.
Вот и принёс. Ты, конечно, дверь не закрыл Ну, я и подумал: дождусь, дескать, как человек проснётся
Понятно, перебил его Искандеров. Благодарствую, таинственный незнакомец. И как тебя зовут, любезный?
Бурцин Мирон Савельевич, тотчас представился гость и склонил голову в церемонном поклоне.
Добавил важно и с чувством собственного достоинства, но не поднимая при этом головы:
Свободный предприниматель!
Выждав секунд пять, посмотрел испытующе исподлобья на хозяина, будто оценивая его реакцию на представление.
Реакции не было никакой.
В эти пять секунд Искандеров просто встал с кровати и набросил халат. Называть своё имя гостю и вообще как-то реагировать на его слова он явно не хотел.
А ещё я в аэропорту местном подрабатываю, багаж подношу, утеряв враз всякую важность, затароторил гость. Наберут сумок и чемоданов, а до регистрации донести никак. Так я и
Он поспешно вскочил с кресла (можно даже сказать, что не просто вскочил, а выскочил, или вернее вылетел из него, что для мужчины таких необъятных габаритов и рыхлого сложения было весьма непросто, а для кресла весьма непросто было лишь протяжно заскрипеть, но всё же не развалиться от неожиданного и весьма чувствительного толчка). Схватил лежавшую на полу сумку и на вытянутых руках поднёс хозяину.
Я ведь специально решил дождаться, пока проснётесь. А то думаю: проснётся человек, а сумки нет. И огорчиться ведь! А как же можно человека огорчать. А под дверью оставить так ведь ненадёжно. Украдут ведь! Здесь народишко местный
Нормальный здесь народ, прервал Бурцева нахмурившийся хозяин.
Проснувшийся мочевой пузырь напомнил о наполненности своей зудом и тянущей болью в паху, потому затягивать беседу с непрошенным гостем Михаил явно не собирался.
Сколько? напрямую спросил он.
Всё в сохранности,.. забормотал Бурцин. Всё как оно и
Поморщившись страдальчески, выдохнул:
Двести рупий. Только из уважения!..
Михаил выхватил из рук гостя сумку и бросил её на стол.
Потом поднял упавшие с вешалки брюки, встряхнул их, покопался в карманах. И вынув пару бумажек, протянул благодетелю
Сто. И не торгуйся, Мирон, всё равно больше не дам. В иные времена я бы и больше дал, да времена те давно прошли. Так что прими, не обессудь и проваливай!
Мирон торговаться не стал. Просто взял бумажки и засунул их в карман, что на лимонных шортах его пришит был почему-то где-то уровне, что примерно соответствовал середине бедра, да при том ещё и наискосок, под углом примерно в шестьдесят градусов к поверхности земли.
Мирон погладил ласково застёжку кармана и посмотрел искоса куда-то в глубину комнаты.
«Что он там высматривает?» обеспокоенно подумал Михаил.
И увидел
Чёрт возьми! Как же это?..
На подоконнике, рядом с креслом, свесившись наполовину, лежал кружевной, ажурный бюстгалтер. Белые кружева с едва заметной шёлковой синей ниточкой
«Вот незадача! И этот жулик видел»
Мирон ухмылнулся и понимающе подмигнул.
Я сам, знаете, жизнелюб и могу понять
Уходи, отрезал Михаил.
И, набросив брюки на вешалку, зашёл в ванную комнату.
«Он ещё здесь Что, слушать будет?»
Открыл краны на полный напор и встал к унитазу.
И сквозь шум воды услышал:
вас, господин Искандеров, хорошо знаю. Вы же местная достопримечательность. Я ещё в России, в Рязани родной пребывая, книжки ваши в будке у станции железнодорожной покупал. Всю детективную серию прочитал. А вот любовные романы не осилил. Чувств много, действий мало не по мне это всё.
Да уйди же, Мирон! крикнул Искандеров и нажал на смыв.
«А что же это я с ним на ты?» по вечной, рефлексивной интеллигентской привычке начал отчитывать себя Искандеров. «Только потому с ним на ты, что он беднее меня? Или потому, что он непрошенным явился? Или я опрощаться начал А, может, того хуже упрощаться? Ни к чему простота такая, ни к чему. Она и впрямь хуже воровства».
Пойду, пойду, согласился Мирон. Понимаю! Большого человека, мыслителя, так сказать, ерундой беспокоить нельзя. Одно только, напоследок, сказать хочу. Я тут в сумке случайно, конечно, совершенно случайно В общем, фотографию увидел. Женщина на этой фотографии Сначала подумал было, что незнакомая. А потом показалось, что очень даже знакомая. Присмотрелся и точно! Знакомая женщина. Важная дама, можно сказать, бомонд местный. Только странная она у вас какая-то там, на снимке. Волосы будто выбелены и вообще, лучше снимок-то этот спрятать от греха подальше. И не терять его. Не все таки благородные как я Разные люди тут встречаются, а дама эта замужняя, как я точно знаю.
Михаил замер.
Что? Что ты
Закрыл воду и выбежал из ванной комнаты.
Какая фотография?!
Там, в сумке, спокойно пояснил Мирон. Уголок из кармашка торчал, я и
Там нет никакой фотографии! срывающимся голосом крикнул Искандеров. И быть не может!
Он подбежал к столу, в воздух подбросил синий джинсовый комок собержимое посыпалось на пол.
Опустился на корточки. Вздохнудл тяжело и потёр лоб.
Фотография лежала на полу, прямо у его ног.
«Откуда она взялась? Откуда она вообще появилась? Я же снимал её»
Она. Но такая странная, странная Усталый вид, потухшие глаза. И волосы
«Она же такая цветущая Что это?»
Это не моё, прошептал Михаил.
Бурцин сдержанно покашлял в кулак.
Я в таких делах, господин Искандеров, не силён Хотя кое-что в жизни смыслю. Опыт всё-таки Может, её фотографию вам специально подкинули? Намёк, так сказать
Михаил пробомотал в ответ что-то невнятное.
Пошёл я, тихо произнёс догадливый Мирон и сделал шаг к двери.
У самого выхода, не оборачиваясь, с интонацией профессионального зазывалы, он выпалил: