Если бы Саммер дала возможность ответить, я бы все объяснил. И извинился. Но, как я и подозревал, она любит сгущать краски. Девять жалких слов могли бы все прояснить. «Мне жаль, я не это имел в виду, прости», если бы она позволила это сказать, а не топала вместо этого ногами, как пятилетка.
Хватаю полотенце и наспех оборачиваю его вокруг бедер. Позерка. Меня не интересовали, не интересуют и не будут интересовать такие.
Почему же ее обиженное лицо стоит перед глазами?
* * *
Первоклассный хоккейный спорткомплекс Брайарароскошный дворец. В нем есть суперсовременное оборудование, хорошо проветриваемые раздевалки, потрясающие душевые, комната отдыха, кухня, физиотерапевтические кабинеты, джакузи, все, что только можно пожелать. Особенно удобен кинозал: здесь три полукруглых ряда столов и огромные мягкие кресла. На самой галерке у тренеров установлен AV-ресивер, аналогичный тем, которые используют спортивные дикторы для ноутбуков и видеомониторов. На нем можно писать: тренеры отмечают яркие моменты или обводят в кружок игроков, их каракули видны и на большом экране.
Привет. Я плюхаюсь в кресло рядом с вратарем Патриком Корсеном.
Привет. Он смотрит на экран, где застыло изображение ледовой арены Гарварда. Похоже, это запись с прошлой недели, когда была встреча хозяев поля с «Бостон Колледж». Последним тогда здорово досталось.
Мы, безусловно, должны победить Гарвард. В прошлом году они были для нас легким противником в дивизионе, потому что подготовка в Брайаре всегда считалась лучше. Но сейчас они в ударе, состав команды пополнился большим числом талантливых игроков. После выпуска у младших курсов, остававшихся раньше в тени, появилось больше игрового времени, каждый старается произвести впечатление. Гарвард больше не полагается исключительно на мастерство капитана команды, как в прошлом году. Джейк Коннелли чертовски хорош, но он не может тащить всех на себе.
Линия Коннелли очень быстрая, хмуро говорит Корсен.
Наша быстрее, заверяю я, подразумевая себя, Хантера и Нейта.
Допустим. Но их вторая и третья линии тоже быстрые. Ты можешь сказать то же самое о наших? Он понижает голос. Плюс у них лучше защитники. Видел тех двух второкурсников? Не помню их имен, но они отлично отражают атаки, выводят Йоханссона из-под удара.
Йоханссонвратарь команды Гарварда, и он великолепен. Честно говоря, Корсен волнуется не зря.
Келвин и Бродовски не такие сильные, бормочет он.
Да, соглашаюсь я. Но Мэтти хорош.
Кивком головы указываю на Андерсона, который набирает в телефоне сообщение. Как и парни из Гарварда, Мэтт пошел в гору после выпуска Дина и Логана. Сейчас он лучший бомбардир среди защитников и один из наших лучших игроков меньшинства. К тому же единственный чернокожий игрок, чем дьявольски гордится. В этом году он участвует в драфте и намерен оставить свой след в истории лиги профессионалов, где пока преобладают белые.
Правда. Мэтти просто клад, уступает Корсен, но все равно выглядит несчастным.
Я понимаю причины его волнения. Он подписал контракт с командой Лос-Анджелеса на следующий сезон и не хочет заранее перед ними обосраться, иначе в лучшем случае ему будет светить лишь место на скамейке запасных. Именно в таком положении сейчас оказался Логан, который играет за «Провиденс Брюинз» и развивает свои навыки. Не все похожи на Гарретта Грэма, прирожденную суперзвезду. И не каждый игрок университетской команды сразу готов к профессиональной лиге.
Начинаем. Тренер входит в комнату и хлопает в ладоши.
Он говорит своим обычным голосом, но все сразу обращают на него внимание, словно он орет как сержант-инструктор. Дженсен из той породы людей, которые просто внушают уважение. Он немногословен, если говорит, то всегда по делу.
Хорошенько присмотритесь к этому парню, приказывает он, нажимает кнопку «воспроизведение», и картинка на экране оживает.
Игрок под номером 33 проносится через синюю линию. Тренер ставит кадр на паузу, рисует на планшете, и ярко-красный круг превращает игрока в некую мишень.
Левый младший нападающий, бросает он, Брукс Уэстон.
Громила, комментирует второкурсник.
Ну и что? вставляет Холлис. У нас есть свои громилы. Мы можем его одолеть.
Он не просто вышибала, сообщает нам тренер Дженсен, но и чертов подстрекатель и вселенское зло.
Мы хихикаем.
Этот кусок урода обладает сверхчеловеческой способностью совершать нарушение за нарушением и при этом не получать штрафы. Зато очень, очень искусно подставляет под штраф других. Специализируется на разжигании драки, но сам выходит сухим из воды, а его противник получает вывод из игры на пять минут или даже удаление до конца матча.
По комнате проносится гул всеобщего неодобрения, хотя каждый из нас так или иначе когда-либо пытался заставить соперника что-то нарушить. Однако некоторые в качестве личной стратегии делают это намеренно. Тренер Дженсен такого не одобряет. Будь его воля, национальная ассоциация студенческого спорта заняла бы более строгую позицию в отношении штрафов в игре.
Неважно, какой грязью станет поливать вас этот парень, вы не должны поддаваться на провокацию. Понятно? Тренер припечатал к месту убийственным взглядом каждого из нас.
Я не боюсь какого-то богатенького сквернослова, заявляет Келвин.
Откуда ты знаешь, что он богатый? изумляется Хантер.
У него первое из имен совпадает с последним. Обычно это означает, что родители назвали его так в честь двух дедов-толстосумов.
У меня тоже первое из имен совпадает с последним, отмечает Хантер.
Ага, и ты толстосум! подхватывает Холлис, фыркая от смеха. Черт, ты, наверное, хорошо знаешь этого Уэсли Брука.
Брукса Уэстона, поправляет его кто-то.
Я правда знаком с ним, соглашается Хантер, чем вызывает очередной взрыв смеха у Холлиса. Мы оба играли за команду Розлона. Он на пару лет старше меня.
Эти ребята из Розлонатот еще геморрой, кивает тренер.
Я же буквально только что сказал, что тоже учился в Розлоне, протестует Хантер.
И я повторю: эти ребята из Розлонатот еще геморрой.
Хантер вздыхает.
Следующие пятнадцать минут мы проводим за анализом первого периода игры Гарварда и «Бостон Колледж». Тренер прав. Уэстон Брукс или Брукс Уэстон, или как там его на хрен зовут, это одна сплошная неприятность. Он дьявольски агрессивен, при опасной игре высоко поднятой клюшкой отделывается тремя штрафными минутами и практически провоцирует драку перед финальным гудком. Уэстон умудряется дразнить соперника несколькими безобидными толчками, но когда игрок «Бостон Колледж» уже готов ударить, товарищ по команде оттаскивает его. Уэстон хохочет ему в спину.
Он уже мне не нравится.
Когда начинается второй период, Гарвард ведет со счетом два-ноль.
Мне только кажется, или в этом году у Коннелли бросок с дальней дистанции выглядит намного смертоноснее? осторожно интересуется Келвин, не отрывая глаз от экрана.
Нет, не кажется, подтверждает тренер. И к тому же он стал еще быстрее. Забивал в результате каждой атаки, которую проводил в сезоне. Не позволяйте ему бить по воротам. Понятно?
Раздается многоголосное: «Да, сэр».
В ту же секунду на видео начинается вышеупомянутая атака. Коннелли уверенно сносит с пути четырех противников, включая двух защитников, которые словно не понимают, как тут оказались. Это смахивает на старый сериал из 90-х, который я запоем смотрел в прошлом году. В нем главный герой путешествует во времени и переселяется в тела случайных людей, чтобы изменить историю. Чувак тратил первые пять минут каждого эпизода на выяснение того, где он и кем оказался. Такой же эффект у защитников вызывает Коннелли. Они в замешательстве вертят головами туда-сюда, словно только оказались на льду посреди хоккейного матча. К тому времени, как они понимают, что происходит, Коннелли проносится мимо и наносит удар. Шайба с точностью попадает в левый верхний угол ворот, словно птица скопа, ныряющая в океан за добычей. Вратарь не может скрыть разочарования, когда лампа позади него загорается. На этом кадре тренер ставит видео на паузу.